Эндрю Мэйн - Охотник

Сержант Грэм, женщина-офицер с серьезным выражением на дружелюбном лице, записывает с моих слов, как я попал в дом Лейн и как обнаружил машины. Мне приходится вносить в свою историю кое-какие коррективы, вернее, редактировать некоторые нюансы, понимая, что я явно нарушил границы частной собственности.

– Когда я постучал в дверь, никто не ответил. Поэтому я обошел дом – хотел проверить, не там ли она.

– У вас было на это разрешение?

– Я говорил с ней по телефону. Она сказала, что я могу к ней заехать. – Это правда, хотя потом она послала меня к черту.

Грэм записывает за мной мелким четким почерком.

– Тогда вы и обнаружили автомобили?

– Я увидел лес и решил заглянуть в него.

– Зачем?

– Я биолог. Здесь нечасто увидишь столько елей.

Она постукивает ручкой по подбородку.

– Надо же, никогда об этом не думала.

Мне кажется, она действительно собирается об этом размышлять, и я решаю дальше не слишком умничать.

– Думаю, дело в почве. Здесь равнина, оставленная ледником. Верхний слой хорош для земледелия, но на глубине нескольких метров слишком много камней.

– И тогда в лесу вы увидели машины?

– Да, причем много. Это показалось мне странным. Я переписал марки и модели и сравнил свои записи со списком автомобилей, принадлежавших пропавшим в восьмидесятых годах.

– Вы полагаете, что это как-то связано с телами, которые вы нашли?

– Да. На всех телах видны схожие отметины от когтей. Мне говорили, что у одной девочки, жившей у Лейнов, были такие же, вот я туда и отправился.

Она откидывается в кресле и оценивающе смотрит на меня.

– Это как-то притянуто за уши.

– Такая же рана была на теле одной из жертв Чудовища Кугар-Крик. Я решил, что стоит проверить.

– Своими силами?

В ее тоне мне слышится снисходительность.

– Штука в том, что другие представители властей, с которыми я общался, не проявили особой активности.

– Охотно верю. И не скажу, что сама сейчас возьму и забегаю. У меня и так растущая гора рапортов.

– Понимаю. Но речь идет об убийстве.

– И я отношусь к этому со всей серьезностью. – Она тянется к радиомикрофону у себя на плече.

– На связи сто шестьдесят третья. Есть у нас кто-нибудь поблизости от перекрестка Тридцатого шоссе и Харрис-Роуд? Прием.

– Привет, Грэм, – звучит мужской голос. – Финли сейчас в десяти минутах езды оттуда.

– Не могли бы вы связать меня с ним.

Через несколько минут раздается голос пожилого мужчины.

– Финли слушает. Прием.

– Привет, Фин, это Грэм. У меня тут свидетель с интересной зацепкой. Можешь поехать на Харрис, 848, и взглянуть на машины там в лесу за домом? Спроси хозяев, разрешат ли они тебе их осмотреть. Если нет, мы спросим шерифа, как быть дальше.

– Будет сделано. Это адрес Лейн?

– Да, ее.

– На нее как-то не похоже таким заниматься.

– Может, кто-то из ее приемных детей?

– Приемные дети? Я думал, она живет одна.

– Это старая история.

– Еду.

Она снова смотрит на меня.

– Посмотрим, что он там найдет. Если Лейн не разрешит ему провести осмотр, то оформим ордер на обыск. Вам придется поговорить с шерифом.

– Я готов.

– Вы считаете, что всех этих девушек убил один из их детей?

– Во всяком случае, есть прямая связь. И машины меня в этом окончательно убедили. – Раз она готова все это обсуждать вместо того, чтобы посадить меня под замок или вышвырнуть вон, я рискую двинуться дальше. – Вы можете составить список приемных детей, которые там жили?

– Для этого придется обратиться в службу опеки. – Она смотрит на часы. – Хотя… Немного пошевелиться – не такая уж плохая идея.

Она набирает номер.

– Алло, Бонни? Это Грэм, полиция округа Пуатье. Мне надо узнать кое о ком из приемных семей, данные за конец семидесятых – начало восьмидесятых годов… Угу… Вы могли бы прислать мне эти данные по электронной почте? Нет? Ваш офис в Хелене?.. Тогда, если вас не затруднит, отложите для нас эти сведения, наша сотрудница за ними зайдет.

Она кладет трубку и пожимает плечами.

– Полдня уходит на дела, которые можно было бы решить за считаные секунды. Придется отправить в Хелену одну мою знакомую. Если ваш рассказ подтвердится, мы сможем копнуть немного дальше.

У меня нет сомнения, что подтвердится, и очень быстро. Невозможно убрать за ночь столько ржавых машин, не оставив следов.

Ее рация оживает, диспетчер передает срочное сообщение.

– Всем экипажам выехать на пожар по адресу Харрис-Роуд, 848!

Мы с Грэм в шоке смотрим друг на друга. Я волнуюсь гораздо сильнее, чем она.

Снова треск рации.

– Грэм, это Фин. Свидетель рядом с тобой?

– Прямо тут.

– Во сколько он уехал от Лейн?

– Доктор Крей? – обращается ко мне сержант Грэм.

– Вчера вечером. Оттуда я поехал в больницу. Можете спросить там.

Грэм говорит в микрофон:

– Он говорит, что побывал там вчера вечером. Тогда же в полицию пришло его письмо.

– Ясно. Проклятье, тут целый лесной пожар. Похоже, горит уже некоторое время. Боюсь, без тебя нам не обойтись.

Грэм вскакивает.

– Доктор Крей, я должна запереть участок. Но будьте неподалеку, вы еще можете быть нам полезны.

– Конечно, я готов.

Господи! Он поджег весь лес, чтобы не подпустить к машинам полицию. Но насколько это действительно поможет?

Я в изумлении выхожу из участка следом за Грэм и жду, пока она запрет дверь.

Пока она идет к машине, я отчетливо слышу еще один вызов по рации:

– Это Финли, прием. Я на месте, Харрис 848, есть один «10–54».

Грэм, уже подойдя к полицейскому седану, в сомнении оглядывается на меня, держась за ручку дверцы.

Я через силу киваю.

– Если я вам понадоблюсь, я в «Блинчиках и кофе Дарси».

– Хорошо, будьте поблизости. – С этими словами она садится в машину и уезжает.

Дождавшись, пока она свернет за угол, я приваливаюсь к стене и делаю глубокий вдох. Удивительно, что я так долго продержался. Последний доклад вызвал у меня приступ паники, с которым было очень трудно справиться. 10–54 – полицейский код, означающий возможное наличие трупа.

Убийца не только пытался затруднить расследование, но и убил миссис Лейн – женщину, которая его вырастила, и единственного человека, связывающего его с прошлым.

Я иду к своему «Эксплореру», ожидая, что сейчас Грэм примчится обратно с включенной сиреной, готовая выскочить из патрульной машины с пистолетом наготове и приказать мне лечь лицом на тротуар.

Только когда я выезжаю на шоссе и еду в противоположном направлении, я чувствую некоторое облегчение.

Я пытаюсь понять, что произошло после того, как я покинул дом Лейн. Убийца, должно быть, опасался, что я обращусь к властям, и попытался скрыть давно забытую связь.