Наталья Александрова - Астролябия судьбы [litres]

– Да, лето скоро, вот присматриваю кое-что насчет отпуска… – Надежда притворилась рассеянной и поскорее ускользнула. Однако спиной чувствовала пристальный и недоверчивый взгляд Антонины Васильевны. Соседка знала о ее хобби и, несомненно, заметила интерес к неизвестному инвалиду.

Рано или поздно придется ей все рассказать. Но лучше позже.

Надежда вернулась домой, машинально погладила кота, который отирался в прихожей, машинально переоделась в домашнее и поставила тушиться на ужин индейку. Индейку полагалось тушить в яблоках. То есть сначала тушить собственно мясо кусочками, а потом добавить туда мелко нарезанные кислые яблоки. И обязательно почистить кожицу, тогда яблоки разойдутся и получится кисловатый ароматный соус, опять-таки натуральный и совершенно нежирный.

Надежда Николаевна старалась придерживаться здорового питания, а что не всегда это получалось, так у каждого человека есть свои маленькие слабости.

Между делом Надежда размышляла о том, каким образом услышать очередные цифры от Виталия Андреевича, поскольку надеяться, что он заговорит словами, как обычный человек, значило бы сильно переоценивать силы провидения.

Нет, видно судьба такая: разбираться с цифрами. А вот интересно: как он это делает? Каким образом? Надежда обязательно найдет ответ на этот вопрос. Но потом. Потому что сейчас гораздо важнее выяснить, что происходит с этой штуковиной из непонятного металла. Кто пытается собрать ее по кусочкам и где найти недостающие части? А Виталий Андреевич каким-то образом может это знать. В общем, нужно с ним побеседовать, и поскорее, потому что Надежде уже надоело поспевать к шапочному разбору.

Она посмотрела в кухонное окно и увидела выходящую из подъезда Веру. Не оглядываясь, та поспешила через двор. В руках хозяйственная сумка, стало быть, в магазин побежала. А инвалида сегодня с собой не взяла, хотя погода прекрасная и больному человеку нужно воздухом дышать. Не посидят, значит, сегодня в скверике, некогда Вере. А может, просто не хочет показывать посторонним Виталия Андреевича стриженого да причесанного? Та же Антонина Васильевна начнет вопросы задавать.

У Надежды мелькнула мысль сбегать в шестьдесят четвертую квартиру. Хотя нет, ничего из этого не получится, Виталий Андреевич и дверь-то не откроет, руки его не слушаются, да вообще может не дойти до двери.

А что, если… Надежда увернулась от кота, который имел намерения усесться к ней на колени и немного помурлыкать, и помчалась к Антонине Васильевне, перескакивая через две ступеньки, как подросток.

Кот проводил ее возмущенным взглядом.

Соседка была дома, как раз обедать собиралась.

– Антонина Васильевна, у вас городской телефон шестьдесят четвертой квартиры есть?

– Валеркин-то? Есть, а как же? У меня все телефоны записаны. А тебе, Надя, зачем?

– Потом расскажу, давайте скорее…

– Ну, если они его не отключили… – Антонина Васильевна уже набирала номер. – Гудки длинные, трубку никто не берет…

– Ясное дело, когда Вера в магазин ушла, а этот… нет, не выйдет ничего, не слышит он… ой, есть!

В трубке послышался не то хрип, не то стон, перешедший в сухой кашель.

– Виталий Андреевич! – заорала Надежда. – Это Надя, соседка, мы с вами в скверике вместе сидели, вы еще цифры мне разные говорили… один, два, три… десять… двенадцать тридцать три…

Антонина Васильевна выпучила глаза и открыла рот от удивления.

– Четырнадцать девяносто два! – надрывалась Надежда. – Ну? Помните?

Антонина Васильевна закрыла рот, но взялась руками за щеки и горестно покачала головой – надо же, соседка рехнулась, а такая славная женщина была…

– Сорок два пятьдесят шесть… – упавшим голосом произнесла Надежда. Она уже поняла, что все зря. Ничего у нее не выйдет, только дурой себя выставит.

Зато у Антонины Васильевны в глазах мелькнула искра понимания, ведь буквально вчера они ходили возвращать блудного кота в сорок второй дом, в пятьдесят шестую квартиру.

– Ага… – сказала Антонина Васильевна и придвинулась ближе.

И тут в трубке послышался тихий дрожащий голос:

– Двадцать девять… тридцать… тридцать один… тридцать шесть восемьдесят один…

– Тридцать шесть восемьдесят один? – обрадовалась Надежда. – Поняла, все поняла, буду думать! Всего хорошего, будьте здоровы!

– Надежда! – Антонина Васильевна стояла у входной двери. – Пока ты мне не расскажешь, в чем дело, я тебя из своей квартиры не выпущу! Так что колись!

Надежда посмотрела на внушительные габариты соседки и поняла, что нужно колоться. Не сидеть же у нее до вечера? Хотя Антонина – монолит, легче Медного всадника с места сдвинуть, чем соседку…

Об индейке на плите Надежда вспомнила минут через сорок пять и помчалась домой. Индейка так разопрела, что непонятно было, где индейка, а где яблоки. Хорошо хоть не подгорела.

На следующее утро, едва муж ушел на работу, раздался телефонный звонок.

– Надежда! – послышался шепот Антонины Васильевны. – Вот ты дома рассиживаешь, чай-кофий пьешь, а они уходят!

– Да кто они? – Надежда еще толком не проснулась, поэтому соображала плохо.

– Да Вера со своим инвалидом! Да ты в окно глянь!

– Так им же еще рано на прогулку! – ахнула Надежда, устремляясь к окну.

И точно, эти двое уже пересекали двор. Виталий Андреевич хоть и держался за Веру, но ногами передвигал довольно бодро. И Надежде сверху было отлично видно, что он и правда аккуратно пострижен. Хоть курточка та же самая, дешевенькая.

– Надежда, думай что хочешь, а они по делу идут! Вот бы узнать куда… Как-то это все подозрительно.

Надежда забегала по квартире, на ходу одеваясь. Вроде бы сегодня тепло – она вытащила из шкафа вязаный жакет, который Вера точно не видела, прихватила яркую шелковую косынку и темные очки.

– В переулок свернули! – шепнула Антонина Васильевна. – Беги, Надя, успеешь…

Надежда выскочила на улицу и увидела Веру с своим подопечным, когда они уже выходили на проспект. Надо же, вроде бы Виталий Андреевич еле ходит, а тут разбежался… Надежда прибавила шагу, но тут Вера оглянулась, очевидно, почувствовав ее взгляд. Надежда еле успела юркнуть за будку сапожника. Будка давно не работала, так что поведение Надежды никого не удивило.

Пока она выжидала, сиделка и Виталий Андреевич вышли на проспект и пропали из вида. Надежда решила отбросить конспирацию и побежала следом.

Каково же было ее удивление, когда она увидела, что эти двое садятся в такси! Ну да, обычная машина, наверху надпись. Такие на улице не останавливаются, только по вызову ездят. Стало быть, Вера вызвала такси, но не к подъезду, чтобы соседи не видели, а велела на проспекте их ждать.

Вера между тем впихнула инвалида в такси, села рядом на заднее сиденье, и машина тронулась.