Наталия Антонова - Туфелька для призрака

– Получается, что так.

– Но ведь вы, надеюсь, не верите в призраков?

– Не верим.

– Тогда что это? Розыгрыш? В то, что у дяди случилась белая горячка, я не верю.

– Я тоже, – поддержала ее тетя.

– Теперь вернемся к Новому году, – сказала Мирослава, – у вас ведь были гости?

– Да.

– Взрослые?

– Я вам рассказывала, – вздохнула Бэлла Петровна.

– Расскажите еще раз.

– Сначала были только взрослые, потом пришла молодежь – друзья племянницы.

– Да, – подтвердила Эльвира, – мы сначала и не собирались, а потом как-то спонтанно решили ненадолго заглянуть к нам.

– Спонтанно? – переспросила Мирослава.

– Да, а что?

– Может, вам кто-то подсказал эту идею?

– Вы шутите? Кто мог пригласить компанию ко мне домой, кроме меня?

– Не знаю. Но вы сами сказали, что произошло это спонтанно, то есть вы не собирались заходить к вам?

– Не собирались. Мы шли к Саше Василькову. У него родители уехали в Испанию, и квартира была свободна.

– Что же вам помешало осуществить ваши намерения?

– Да ничего не помешало! Мы у нас посидели не больше часа или двух, а потом все-таки пошли к Василькову и провели там первое января.

– Но почему вы все-таки зазвали ребят к себе?

– Я не зазывала! – Эльвира задумалась и выпалила: – Кто-то из девчонок крикнул: «Ой, пить хочу, просто умираю!» А другая рассмеялась: тебе хорошо, а я памперсы дома оставила, и куда теперь впитаются мои пи-пи? Все начали хохотать. Девчонки – пищать. Я и позвала сделать привал у нас дома.

– А где в это время был ваш брат?

– Так Вадик к этому времени уже дома не жил. После ссоры с дядей он собрал вещички и больше не появлялся.

– Понятно. Эльвира, а как были одеты ваши друзья?

– По-разному… – озадаченно отозвалась девушка.

– Они были одеты как черти! – вступила в разговор Бэлла Петровна, – на голове перья, рога, маски, сами все разукрашенные, кто в лохмотьях, кто в карнавальном платье. Как вспомню, волосы дыбом!

– Тетя! Так Новый год же!

– То есть лица были как бы замаскированы?

– Не у всех, но у многих.

– А ваш дядя ни на кого из ваших сокурсниц не обратил внимания?

– Дядя? На моих сокурсниц? Даже и не знаю… Может, просто рассматривал…

– Вспомните, пожалуйста, это очень важно, – попросила Мирослава.

Эльвира задумалась, а потом произнесла:

– Вроде дядя как-то странно смотрел на Иду. Но я это не сама заметила. Мне Нелли сказала.

– Кто это?

– Девушка с моего курса.

– А Ида?

– Тоже. Но сейчас уже нет.

– То есть?

– Ида ушла из института.

– Когда?

– Сразу после Нового года она перестала приходить на лекции.

– Почему?

– Не знаю.

– Вы с ней с тех пор не виделись?

– Она пару раз забегала к нам.

– В гости?

– Нет, просила дать переснять конспекты.

– Вы дали?

– Конечно.

– Она вернула их вам?

– Да.

– И больше вы ее не видели?

– Нет.

– И вас не беспокоил вопрос, почему она бросила вуз?

– Почему это должно меня беспокоить? – удивилась Эльвира. – Она не маленькая, сама должна решать, учиться ей дальше или нет. И потом, мы не были с ней так уж дружны.

– А почему она обратилась насчет конспектов именно к вам?

– Ида сказала, что ей ко мне ближе всего добираться.

– Где она живет?

– Не знаю.

– Ну, хотя бы фамилию Иды вы знаете?

– Конечно, – улыбнулась Эльвира, – Болотова ее фамилия.

– Как? Как? – одновременно спросили Мирослава и Бэлла Петровна.

– Болотова, – повторила Эля, – чего вы так обе удивились?

– Ничего, просто, – тихо ответила Бэлла Петровна.

– А вы видели эту девушку? – обратилась Мирослава к Бэлле Петровне.

– Не знаю, – пожала та плечами, – наверное, видела, когда они все ввалились к нам в новогоднюю ночь.

– А в те дни, когда Ида сначала взяла конспекты, а потом вернула их вашей племяннице?

– Тети тогда не было дома, – вместо Лукиной старшей ответила племянница.

– Интересно… А Ида, прежде чем прийти, звонила вам по телефону?

– Конечно, иначе как бы она узнала, дома я или нет.

– Она не спрашивала вас, дома ли ваша тетка?

– Ну… – задумалась Эльвира, – она спросила что-то типа того: ты одна? Я ответила, что да. Тем более что звонила она всегда в те дни, когда тетя отбывала по делам.

– Откуда же Ида могла знать, что именно в эти дни вашей тети не будет дома?

– Девчонки с курса предпочитали забегать ко мне, когда дяди с тетей не было дома. С дядей просто, он каждый день уходил с утра и приходил вечером. А тетя отправлялась в офис только два раза в неделю, по вторникам и пятницам, и к двум часам дня уже возвращалась домой.

– Ида тоже об этом знала?

– Конечно, все девчонки знали.

– А это правда, что дядя вам рассказывал о слежке за ним?

– Да, он что-то такое говорил.

– Почему же вы об этом не упомянули?

– Я не придала этому значения.

– Жаль.

– Но ведь напали не на дядю, а на Майю. И я вообще не понимаю, как все это может быть связано между собой? – заволновалась Эльвира.

– Я и сама этого пока не знаю.

Морис заговорил только после того, как они вышли на улицу:

– Вы думаете, что подруга Эльвиры навела преступника на Майю? – спросил он.

– Пока не знаю.

– Что будем делать? Поедем домой?

– Нет, сначала поспрашиваем собачников и мам, гуляющих с детьми.

– О чем?

– Не видели ли они во дворе кого-то чужого.

– Понятно. Что делать конкретно мне?

– Вон, видишь, две мамочки с колясками что-то оживленно обсуждают, иди и поговори с ними. Ты девушкам нравишься, – усмехнулась Мирослава.

– Я так думаю, что они уже не девушки, – отшутился в ответ Миндаугас.

– Это еще почему? – усмехнулась Мирослава.

– Включил логику – раз у них дети, то соответственно…

– Ты, Миндаугас, отстал от наших реалий, у нас теперь и шестидесятилетних дам кличут девушками.

– Ну-ну, – хмыкнул он и направился в сторону молодых женщин.

Они прореагировали на него именно так, как и предполагала Мирослава – сначала остолбенели, а после его фразы: «Добрый день, милые дамы, не могли бы вы мне помочь?» – приветливо заулыбались.

Одна из них спросила:

– Вы потерялись? – И тут же поправилась: – В смысле заблудились?

– Не совсем так, – улыбнулся он ей лучезарно. И обращаясь к обеим, объяснил: – Я детектив, – он развернул свое удостоверение, – одна из жительниц этого дома пожаловалась на преследование неизвестного ей поклонника.

– Как романтично! – выдохнула вторая женщина.

– И нас попросили узнать, кто это может здесь мозолить глаза.

– А Морис – это ваше настоящее имя? – спросила первая женщина, внимательно прочитавшая все, что было написано в удостоверении.

– Настоящее, – охотно подтвердил Миндаугас.

– Вы иностранец?

– Не совсем, – улыбнулся он.