Александр Ковалевский - Личный водитель [litres]

Уж на что, казалось бы, резонансно прозвучала история с захваченной сомалийскими пиратами баржой, перевозившей тридцать три танка Т-72, девяносто две боевые машины БМ-21 «Град» (реактивные системы залпового огня), сорок тысяч ручных противотанковых гранатометов и шестьдесят тысяч фугасных снарядов (этого «джентльменского» набора вполне достаточно, чтобы уничтожить треть населения Африки). Странные пираты, угрожавшие взорвать баржу вместе с собой и требующие то денег, то оружия, странный судовладелец, неизвестно кому предназначавшийся груз – то ли Кении, как заверяли представители «Спецэкспорта», то ли Судану, на поставки оружия в который было наложено международное эмбарго из-за гражданской войны в этой африканской стране. Ну и что с того? Заплатили пиратам выкуп, и все шито-крыто.

Но что позволено Юпитеру, то не позволено быку, и Смирнов знал, что ему очень не поздоровится, если всплывут факты его причастности к контрабанде оружия. В авиакомпанию «Веста», занимавшуюся продажей самолетов и вертолетов из остатков ВВС и ПВО МО СССР, полковника КГБ Смирнова пригласил в начале девяностых его бывший сослуживец по 5-му Управлению [8]Коля Скурко.

Помимо военной авиатехники, вчерашние «чекисты» взялись помочь Минобороны Украины освободиться от всего избыточного вооружения. Обогатились в те времена многие. А оружие, отправленное в африканские страны, оказывалось в Хорватии, Сербии и других горячих точках. Афганским талибам, например, они нелегально продали сто тридцать танков Т-55 и огромное количество боеприпасов, и все им сошло с рук. А вот с тайными поставками в Иран крылатых ракет советского производства, способных нести ядерные боеголовки, вышел международный скандал, и в этом деле было уже восемь трупов, из них два в киевском СИЗО, а Скурко сгорел заживо в собственном «лексусе». Автокатастрофу Скурко устроили столь профессионально, что у Смирнова не было сомнений, что это дело рук спецслужб. Сам он в том скандале не засветился, и о его доле от продажи крылатых ракет знал только Скурко, который уже никому ничего никогда не расскажет.

Что же накопал на него Финансист, Константин Викторович мог только догадываться. Больше всего Смирнов опасался, что бывшие партнеры по контрабанде оружием из ГУР МО [9] ГУР МО – Главное управление разведки Министерства обороны. прознают, что он «крысятничал», то бишь утаил от них сотню-другую миллионов долларов. Тогда десятью миллионами евро он уже не отделается, а могут и вовсе его приговорить, как Скурко. Константин Викторович небезосновательно подозревал, что Николая убили в том числе и за его, Смирнова, грехи. Сейчас ясно было одно – нужно срочно принимать какие-то контрмеры против Финансиста, и самому ему с этой проблемой не справиться. За помощью он опять решил обратиться в «Интерпоиск», потому что никому из своих бывших коллег Константин Викторович теперь не доверял, поскольку любой из них мог оказаться «оборотнем».

Себя же к «оборотням» Константин Викторович не причислял. Воинской присяге, в которой он торжественно клялся «до последнего дыхания быть преданным своему народу, своей Советской Родине и Советскому правительству», он не изменял. Государство, которому он служил, в 1991-м перестало существовать, соответственно утратила силу и данная им присяга.

Когда вечером 22 августа 1991 года полковник КГБ Смирнов, выключив свет, из окна своего кабинета на Лубянке наблюдал из-за шторы, как к опустевшему зданию КГБ приближалась ликующая толпа, он с горечью осознал, что его предали. Председатель КГБ Крючков, принявший участие в ГКЧП, был уже арестован, и Смирнов со страхом ожидал, когда толпа ворвется в здание, стены которого совсем недавно внушали людям ужас. Взять штурмом чекистскую «Бастилию» победившие приверженцы демократии, однако, не осмелились, зато успешно низвергли памятник Феликсу Дзержинскому. Двое ловких парней взобрались на статую основателя ВЧК-КГБ и накинули на шею «Железному Феликсу» веревку. Затем строительный кран приподнял монументальную статую над постаментом и под улюлюканье толпы покачивающийся на веревке памятник Дзержинскому был снят и отправлен на свалку. КГБ, как «передовой вооруженный отряд коммунистической партии», был ликвидирован, а сама КПСС запрещена. Служить же новой власти «дерьмократов», как он называл победивших демократов, Смирнов не собирался и стал работать теперь исключительно на свой карман, как, впрочем, и так называемые демократы, на поверку оказавшиеся еще тем ворьем.

В условиях начавшегося «дикого капитализма» бывший полковник КГБ Смирнов не растерялся, потому и стал мультимиллионером. Законным путем или нет – это другой вопрос. А кто у нас из нуворишей-олигархов честно заработал свой первый миллион? Вопрос риторический. В общем, Смирнов считал себя не хуже остальных. Чужой бизнес он не отбирал, кровавый передел собственности не устраивал, так на него самого теперь слишком уж круто «наехали».

Получив письмо Финансиста, Константин Викторович до утра ломал голову, пытаясь вычислить, кто мог бы взять себе такой псевдоним. Человек, имеющий какое-то отношение к бухгалтерии? Необязательно. Шантажист мог назваться Финансистом просто потому, что придумал получить выкуп через секретные банковские счета на предъявителя, ведь обычно вымогатели тупо требуют наличные, на чем и попадаются. Финансиста же задержать во время передачи денег было практически невозможно, и схему перевода ему десяти миллионов евро на пять разных счетов в разных банках неизвестный шантажист просчитал с бухгалтерской точностью. Но кто это мог быть, Смирнов не представлял.

Дабы не гадать на кофейной гуще, он составил список из двух десятков человек, с которыми в разные годы контактировал по оружейному бизнесу, включив в него и тех, кого уже не было в живых, ведь шантажировать его мог кто-то из родственников или близких друзей фигурантов этого списка. Включил Смирнов в этот список и родную сестру погибшего Скурко – Веронику Скурко, работавшую, кстати, в свое время главным бухгалтером в их авиакомпании «Веста». Константин Викторович подозревал Веронику меньше всего, однако проверить ее связи следовало.

Так что объем работы детективному агентству Литвинова предстоял колоссальный, но и десять миллионов евро, которые Финансист требовал перечислить ему до конца месяца, сумма тоже нешуточная.

Смирнов посмотрел на календарь – сегодня было 17 сентября, значит, в его распоряжении есть двадцать шесть дней, чтобы найти наглого шантажиста. А усиленную охрану дочери он обеспечил, как только она вернулась из Стамбула. После, мягко говоря, неудачного свадебного путешествия Полина сказала, что какое-то время хочет пожить отдельно от Глеба, и сейчас отлеживалась в хорошо охраняемом доме Смирнова, так что за ее безопасность он был пока спокоен. Но всю жизнь под замком ее не продержишь, потому с Финансистом надо было кончать, и как можно быстрее. Созвонившись с Литвиновым, Константин Викторович немедленно поехал к нему в «Интерпоиск».