Ольга Баскова - Проклятая сабля крымского хана

— Нельзя нам возвращаться, о великий хан, — сказал тот, чье лицо украшали боевые шрамы. — Не одолеть нам русских, если они на нас нападут.

Девлет Гирей попытался возражать, но все высокопоставленные люди ханства были против возвращения, понимая, чем это грозит, и хан сдался. В конце концов, его сабля наделена магическими свойствами — так сказал Сулейман. Значит, грозное оружие дождется его на том месте, где он его потерял. Девлет Гирей знал, что обязательно вернется на поле сражения под Тулой. Он дал себе слово, что сожжет Москву, и обязательно это сделает. В очередной поход они пойдут мимо Тулы. И он найдет саблю, чего бы это ему ни стоило.

Ровно через час в комнату Завьялова постучал Прохоров и сообщил, что у него важные сведения. Босс не ошибался: гости действительно пришли не просто так. Такие просто так не ходят.

— Да вы сами посмотрите. — Поколдовав у компьютера, Петр встал, освобождая место для босса. Перед глазами Завьялова возникла газетная статья. Фотография Жанны (надо же, не обманула, представилась своим настоящим именем) занимала полполосы. Эмоциональная журналистка в красках расписывала, как учительница биологии создала преступную шайку. Занимаясь репетиторством со своими учениками, она присматривала квартиры побогаче, выясняла, когда никого не будет дома, и со своими подельниками обчищала несчастных до нитки. Однажды ей просто не повезло: дома оказалась старушка… В настоящее время Жанну Комлеву разыскивал Интерпол, потому что, по последним данным, она обитала где-то за границей. Второй гость, Андрей Ломакин, тоже успел наследить. Талантливый инженер-электронщик специализировался на вскрытии сейфов, и Интерпол интересовался им не меньше, чем Жанной. Павел стукнул кулаком по компьютерному столику так сильно, что клацнула клавиатура.

— Все же они здесь не случайно, — буркнул он. — Интересно, за каким экспонатом они пожаловали? Что ж, я им предложу свое гостеприимство еще на один день, покажу им музей. А потом… мой дорогой, мы ничего не будем отменять, потому что вопрос с дичью уже решен.

Петр ехидно улыбнулся:

— Прекрасно, мне не придется рыскать по лесам.

— Распорядись, чтобы приготовили вкусный завтрак. — Завьялов зевнул. — Поверь, мне ужасно жалко женщину, она чертовски красива и, судя по всему, не глупа. Но когда дамы ввязываются в мужские игры, к ним относятся как к мужикам. — Он взглянул на старинные часы, висевшие на стене. — Думаю, наши гости недолго будут дремать, особенно этот Ломакин. Ему понадобится изучить обстановку, так что он поднимется с рассветом, если уже не поднялся. Будь начеку, но ничем не выдавай своего присутствия.

— Есть. — Прохоров шутливо козырнул.

Дворянин Григорий Тюжев, преданно служивший царю в коннице Ивана Грозного, после сражения с войском Девлет Гирея вернулся в свой просторный терем, стоявший на небольшом возвышении и украшенный причудливой резьбой. В правой руке он сжимал большой сверток, и голубые глаза его скорее приятного, чем красивого лица, с короткой бородой, немного темнее волос, оттенявшей рот с пухлыми губами, искрились радостью. Светлый солнечный день казался еще светлее. Двадцатипятилетний воин радовался не только победе, хотя и ей, несомненно, стоило порадоваться. Царские воины не только прогнали хана, но и захватили богатую добычу. Покидая в спешке вотчину Ивана IV, татары бросали телеги с добром, как привезенным из Крыма, так и награбленным по пути, выносливых лошадей и даже верблюдов. Об этих горделивых животных с причудливыми горбами на спине Тюжев раньше только слышал, теперь же представился случай увидеть их воочию. Русские конники взяли их, нагруженных тюками, под уздцы и повели в город. Тюжеву тоже кое-что перепало. Окинув поле сражения оценивающим взглядом, Григорий повернулся, чтобы идти назад, но внезапно споткнулся о что-то лежавшее на земле и увидел саблю, покрытую слоем сероватой пыли. Она показалась ему очень большой. Нагнувшись, конник поднял ее, ощутив тяжесть, и вытащил из ножен. Под яркими лучами солнца кровью сверкнули рубины, заискрились бриллианты, зеленью заиграли изумруды.

— О, диво-то какое, — крякнул Тюжев и, найдя на одной из телег рогожу, завернул дорогую находку, решив никому о ней не рассказывать. Другие воины могли заставить его отдать саблю царю, как поступали с наиболее богатой добычей, а Григорий не хотел этого делать. Палаты Ивана IV ломятся от всякого добра, а он ютится с женой и тремя детьми в просторном, но небольшом тереме. Многие считали, что военные люди получают неплохое жалованье — до семи тысяч рублей в год, но не ведали, что такие цифры значились только на бумаге. В казне не хватало денег, и Григорию платили чуть ли не вчетверо меньше. Заветных сто пятьдесят десятин земли он тоже еще не получил. Если прибавить к этому вооружение за счет воина, картина вырисовывалась неприглядная. Драгоценная сабля обещала решить все его проблемы. Купцы наверняка дадут за нее хорошую цену. А потом… Когда в горнице раздались торопливые шаги, Тюжев быстро спрятал саблю в одном из сундуков.

— Вернулся, сокол мой ясный! — Его жена Марфа, высокая, статная, черноволосая, с большими карими глазами, одетая в красный летник с длинными колоколообразными широкими рукавами, свободно свисавшими до пола, украшенными треугольными кусочками красного бархата и расшитыми жемчугом, шла к нему, улыбаясь. На ее голове красовалась кика — обтянутый тканью обруч в форме полумесяца. — Дай я обниму тебя, мой желанный.

Григорий крепко прижал жену к груди и деловито поинтересовался:

— Дети как?

— Деточки наши отца ждут. — Раскрасневшись от радости, как маковый цвет, она гладила его по светлым, пшеничным волосам. — Ждут, родимый, когда ты их приголубишь. А вот и они, непоседы.

В комнату вбежали девочка и мальчик — погодки, беленькие, голубоглазые, чистенькие — любо-дорого смотреть. Полная кормилица с пышной грудью несла полугодовалого розовощекого малыша. Дети радостно бросились к Григорию:

— Батюшка!

Мальчик крепко вцепился в его колени, дочь просилась на руки.

— Ой, какие вы! — Григорий сгреб в охапку старших и закружил их по комнате. — Чай, без меня баловались?

Девочка покраснела, а сын ответил деловито, по-мужски:

— Не очень, батюшка. Матушку слушались.

— Молодцы! — Отец спустил их с рук, взял у кормилицы младшего: — Иванушка подрос, пока меня не было.

Марфа прижалась к сильному мускулистому плечу мужа:

— Соколик мой, пойдем обедать. Палашка стол накрыла.