Надежда Черкасова - Да не судимы будете

А пока на Аллу никто открыто не нападает, она продолжит свои старания по спасению себя, любимой, от надвигающейся в виде неизвестности беды.

Выкатив тележку через черный ход, добралась в конце участка до сарая, где хранится садовый инвентарь, и завезла тело внутрь. Оставлять его в доме было бы величайшей глупостью. Сна бы она наверняка лишилась. Но главное не это. Теперь, даже если недоброжелатели и попытаются обвинить Аллу в убийстве, она уверенно может сказать, что тело ей подкинули, чтобы дискредитировать ее незапятнанную репутацию праведного судьи. И кому тогда поверят? Конечно же, ей!

Заперев сарай на ключ, вернулась в дом, тщательно вымыла полы на первом этаже, посуду, избавилась от остатков отравленного кофе, поснимала с себя все до нитки и кинула в стиральную машину, не забыв про ремень. Стоя под душем, перебрала в памяти все, что случилось. Отныне никому не удастся доказать, что Макс в ее доме был. Да, заезжал ненадолго, чтобы передать лекарство, и тут же уехал.

Как никто другой, Алла знала все способы избавления от улик, главных свидетелей преступления. А со всем остальным она разберется завтра. Время пока на ее стороне. Даже если и есть свидетель произошедшего, то он пока сидит тихенько в свое норке и ждет своего звездного часа, чтобы потребовать выкуп за невольные знания.

Только так, и никак иначе. Потому что Алла не верит в бессребреников, ратующих за правду, которая обычно никому не нужна. Ее враг очень умен и хитер, потому и не бросился в полицию с ошеломляющей вестью об убийстве: знает, гаденыш, против кого затеял свою опасную игру.

И все-таки кто же он? Что ему известно о произошедшем здесь? И надолго ли этот немой дачный вопрос останется без ответа?

Весеннее солнечное утро пытается сквозь плотно закрытые тяжелые шторы проникнуть в гостиную, но Алле не до общедоступных радостей, так как теперь жизнь ее словно разделилась надвое.

Еще вчера она могла позволить себе впустить в свою действительность и беспечный птичий гомон, и ленивые мысли о предстоящем отпуске, даже покапризничать по поводу и без повода. Теперь же все кажется призрачным, нереальным, безумно дорогим и ушедшим навсегда.

Если в прошлой жизни она иногда сомневалась в том, что действительно счастлива, здесь и сейчас, то теперь Алла твердо знает, что перечеркнула свою радостную, счастливую и свободную жизнь навсегда. Да еще этот странный сон…

Она видит себя на собственной белоснежной яхте в ярко-звездном сверкающем платье и красной шляпе. Выглядит Алла сногсшибательно: похудевшая и постройневшая, похорошевшая и загорелая, спокойная и счастливая. Она смотрит на берег с пальмами, среди которых расположилась ее удивительно прекрасная вилла, и сама себе завидует.

Но это же чудесно: она богата, здорова, выглядит, как куколка и вполне довольна своей более чем обеспеченной жизнью!.. Тогда почему у нее, черт возьми, лицо не человеческое, а кукольное?!

Аллу бросило в жар: неужели расплата за содеянное! Что-то уж очень скоро… Вот, дурочка, это же всего-навсего дурной сон, и ничего более! Какая ерунда! Все не так плохо, как кажется.

У нее просто не было иного выбора. Макс рано или поздно испортил бы ей и жизнь, и карьеру — весь тот оплот счастливого и беззаботного будущего, который она воздвигала много лет и на который надеялась, как на единственную возможность стать по-настоящему свободной.

Нет, она не станет раздирать на себе одежду, рвать волосы и посыпать голову пеплом, уподобляясь древним, выражающим крайнюю степень скорби или отчаяния. Но как можно скорее найдет для себя оправдание.

И незачем далеко ходить, если оно уже найдено: Алла защищала себя, свою жизнь, взгляды, мечты. Теперь ей нужно жить с этим дальше. Да, Макс умер, но она-то жива! И у нее нет повода прятаться в скорлупу от всего мира. Решено: долой все мрачные мысли. Жизнь, которая прекрасна и удивительна, продолжается!

А как же сон? Он требует правильного толкования, только и всего. Неужели она, судья, полезет сейчас в компьютер и начнет читать чьи-то бредни?.. Алла села за компьютер. Искала недолго, а найдя, только усмехнулась: было бы из-за чего волноваться.

«Стать куклой, — прочла она, — это опасность потерять недвижимое имущество». Всего-то? Так Алла себе скоро купит другое, гораздо лучше.

Интересно, а что снится Петровой? Ведь теперь у той ни кола ни двора, так как Петров со своими родственниками ее точно из квартиры выживет. А вот у Аллы никто и никогда даже копейки не сможет выцарапать. Не на ту напали.

Так что жизнь продолжается… несмотря на то, что в сарае ее ожидает тело. Но с ним она начнет разбираться, когда стемнеет. Надо еще свою машину из гаража забрать. Алла взглянула на часы: опаздывать в салон красоты лучше не стоит — это ее какое-никакое, а алиби — да и от телефона пора избавляться.

Через двадцать минут такси мчало ее на приятнейшие омолаживающие процедуры. Выйдя за квартал от салона, она прошла сквозь незнакомый двор и, вытащив из сотового симку и батарейку, избавилась от улик, покидав их в разные мусорные баки. Вот и все, Макс, теперь ни у кого не появится оснований искать тебя в это время в ее доме.

По субботам Алла не только никого у себя не принимала, но и сама в свет не выезжала. Об этом знали все знакомые, а потому никто не тревожил назойливыми приглашениями в гости или заманчивыми рассказами о пикнике где-нибудь за городом, на природе в веселой и проверенной временем компании равных.

Это время посвящалось любимому телу. Невообразимо чувственный праздник блаженства, после которого Алла словно заново рождалась, избавленная от стрессов, расслабленная и успокоенная, готовая бороться за отстаивание своих прав на счастье и дальше.

Пять часов ею занимались массажисты, косметологи, стилисты и диетологи, снабдили Аллу кучей чудодейственной косметики, нарядами от зарубежных дизайнеров, советами и рецептами на все случаи жизни. Как же мало человеку нужно, чтобы избавиться от дурных мыслей!

Алла возвращалась в загородный дом на своей машине, предвкушая блаженное одиночество и желание делать что только не заблагорассудится: читать, наслаждаться видео, наматывая круги перед холодильником, забитым всевозможными яствами и деликатесами, абсолютно без лживого чувства стыда за лишние наеденные граммы на боках.

Несмотря ни на что, пусть этот день для нее станет праздником тела, праздником живота и праздником души, свободной от угрызений совести. Да-да, она ни в чем себя не винит. Ее вынудили так поступить. Ведь даже законодательством предусмотрено послабление в наказании убийцы, совершившего преступление в состоянии аффекта, да к тому же защищающего свою жизнь. А у нее именно такое состояние, ведь она была смертельно напугана.