Ирина Градова - Смерть навынос

— У меня к вам последний вопрос, Валерий Кириллович, — проговорила, наконец, Алла, прерывая затянувшееся молчание.

— О бомжике хотите спросить? — догадался Абрамов.

— Да, о нем: как вышло, что он угодил под машину?

— Тут я виноват, спорить не стану. Но я его не убивал — и в мыслях не было! Когда бывшая сказала, что меня разыскивают… Она не знала о моих планах, вы не подумайте, но, кажется, догадалась, потому и предупредила. Я сначала сдаться хотел, а потом подумал: а с какой, собственно, стати? Мне никто помочь не захотел, когда я на всех углах кричал, что Петька не мог напиться, да при этом еще и за руль сесть, так почему я должен помогать следакам?

— И вы решили найти Ничипорука и заставить его молчать? Как вы намеревались это сделать?

— Да уж не так, как вы предполагаете, — я вовсе не желал ему зла, человек и так судьбой обижен!

— Когда вы его нашли, что вы сделали?

— Да я и сделать-то ничего не успел, вот в чем дело! Я ведь денег ему принес — не так чтобы много, но для того, кто перебивается с хлеба на квас и вынужден ночевать в палаточном городке… Ну вы понимаете! Я надеялся заставить его уехать. Он же не местный, наверняка по дому скучал…

— Неужели Ничипорук отказался удовлетворить вашу просьбу?

— Струхнул он при виде меня и рванул прочь как черт от ладана, а там машина… Я из подлеска выскочил, а он… короче, на дороге лежит. Водитель даже из машины не вышел — дальше газанул. Я подошел, но бомжик уже… того, по виду.

— Почему вы не вызвали «Скорую»?

— Да как же, вызвал, но не остался — лишний раз светиться не хотел. Все равно было ясно, что он не жилец! Бузякину мне не жаль, как и Чувашина — оба сволочи записные, а вот бомжика — это да: его смерть до конца моих дней на душе камнем висеть будет.

Абрамов снова умолк.

— Я обещала, что вопрос про Ничипорука станет последним, — сказала Алла, — но не могу не спросить вот что: вы были способны удержать Ларису, когда она перегнулась через перила? Было же понятно, что она может упасть — на высоких каблуках, да и пол скользкий!

Абрамов ничего не ответил. Он устремил на нее тяжелый взгляд, и губы его, всего на одно мгновение, растянулись в хищной улыбке, больше походящей на волчий оскал. Хотя, возможно, Алле показалось.

Когда задержанного увели, она все еще продолжала сидеть за столом, положив на него руки и вперив взгляд в одну точку. Как и предполагалось в самом начале, гибель Ларисы Бузякиной произошла в результате несчастного случая — это с одной стороны. С другой же, Алла считала, что это — чистой воды убийство: пусть непреднамеренное, но все же убийство.

Когда опера, наблюдавшие за их с Абрамовым беседой посредством компьютера, вошли в допросную, обеспокоенные тем, что Алла не двигается с места, она повернулась к ним и сказала:

— Езжайте за Губерманом: пришло время поболтать с ним по душам!

Алла предоставила Дамиру и Антону право говорить с задержанным, а сама вместе с Белкиным уселась в кабинете и принялась наблюдать за допросом по монитору. Когда она дала распоряжение доставить Губермана в СК, выяснилось, что ни на работе, ни дома его нет. Оказалось, «диетолог» предпринял попытку уехать в Финляндию под своей «девичьей» фамилией. К счастью, Антону и Дамиру вовремя удалось его перехватить — очередь на таможне оказалась гигантской, и они чудом успели! Губерман признался, что с ним связался один из клиентов, чтобы предупредить о звонке из Следственного комитета: очевидно, страх перестать получать волшебные пилюли перевесил опасения за собственную жизнь, а ведь все пациенты Губермана были предупреждены об опасности приема нелицензированного препарата!

В течение сорока минут, что Алла наблюдала за происходящим в допросной, Губерман пытался доказать, что не делал ничего предосудительного. Опера не стали тянуть и сразу вывалили на «диетолога» факты из его прошлой жизни, включая смерть студента, незаконные эксперименты с биологическими веществами, подделку документов, фиктивный брак и переезд в Израиль. Ему зачитали имена всех его пациентов, включая тех, которые умерли. То, что Губермана информированность СК повергла в шок, не поддавалось сомнению — он даже на некоторое время потерял дар речи, не зная, что сказать. Однако вскоре первая растерянность прошла, уступив место невероятному упрямству: Губерман утверждал, что его вины в гибели пациентов нет.

— Я предупреждал, — гнул свою линию лже-диетолог, — что превышение дозы может повлечь серьезные последствия! Любое лекарство, если его принимать, не следуя сопроводительной инструкции, можно считать ядом!

— А вы не забыли предупредить клиентов о том, что ваше лекарство — на самом деле яд? — парировал Шеин. — Нейротоксины ведь относятся к ядам, верно?

— Мои таблетки имеют в составе множество веществ, и доля нейротоксина там ничтожно мала — настолько, что пагубный эффект нивелирован, а положительный делает свое дело!

— Так вы предупреждали их, что за ингредиент входит в состав ваших чудо-таблеток? — продолжал наседать Антон.

— Когда японцы едят рыбу фугу…

«Черт, и он про эту рыбу!» — Аллу аж передернуло при мысли об опасном продукте, который, ко всему прочему, еще и есть следует в сыром виде.

— Когда ее употребляют, — перебил Дамир, — они точно знают, что перед ними, и идут на сознательный риск. Кроме того, если они отравятся, — что, кстати, случается крайне редко, — су-шеф попадет под суд, потому как руки у него растут не из того места!

— Когда человек, особенно женщина, хочет стать красивой, ее невозможно остановить! — развел руками Губерман-Никитин. — Пациенты приходят с одной и той же проблемой: они хотят сбросить большое количество килограммов, не соблюдая диеты и не занимаясь спортом, причем желают, чтобы эффект был быстрым и наглядным! Такое возможно лишь в том случае, если препарат будет блокировать желание есть — другого способа не существует! Люди не спешат менять привычки, хотят продолжать выпивать и курить, но при этом — худеть!

— И вы решили, что нужно удовлетворить их потребности, начисто отбив аппетит, — не боялись, что они попросту помрут с голоду?

— Вы не понимаете! — воскликнул Губерман, подаваясь вперед. — Если бы я получил возможность закончить исследования, то, скорее всего, через пару лет на рынке появился бы препарат от ожирения, которому нет аналогов в мире!

— А так вы, значит, не закончили исследования? — вкрадчиво проговорил Ахметов. — То есть внедряли, так сказать, свой препарат непосредственно в массы, минуя все положенные стадии?

— Да вы хоть представляете, сколько требуется согласований, чтобы твое изобретение… — начал Губерман, но Антон не дал ему закончить: