Любовь Шапиро - Я люблю дышать и только

— Да, растерявшись и не поблагодарив за поздравление, ответила я.

Махнув рукой в сторону Марьяшки и сделав приветливую мину пробегая мимо Милкиного окна, я поспешила за снедью.

О чём я думала, набирая овощи и фрукты, я не знаю. Мысли всё время возвращались к таинственному появлению Алисы. Любопытство так раздирало меня, что я готова была вызвать Саньку и потребовать полного отчета. Сделать это было невозможно, не подведя подружку под тяжелую отповедь бабушки. Я замерла на секунду, посреди рядов с привлекательно-красочным продовольствием и под веселый гомон продавцов, стала соображать, как всё же узнать новость пораньше и поподробней. Мои сложные размышления были прерваны хохотом, окруживших меня людей. Оторвавшись от внутренней борьбы, я увидела, как из моей плетёной корзинки, обезьян по имени Борька, тащит банан. Я поставила сумку на пол и стала одаривать двух четвероногих друзей фруктовыми плодами. Центральный рынок, который сейчас строится уже лет десять, был любимым местом всех, кто мог позволить себе потратить деньги на изысканные и отборные продукты. Поэтому даже в раннем восьмом часу утра легко было обнаружить пару-тройку длинноногих красавиц в норковых манто, вне зависимости от времени года, сильно накрашенных и увешанных бриллиантами. Кроме них на рынок ходили и работники Цирка на Цветном бульваре, иногда со своими питомцами. Известный дрессировщик Ренат, водил на прогулку двух шимпанзе, одетых цивильно. Они обладали обаятельным пристрастием воровать с прилавков фрукты и овощи. Некоторые продавцы и покупатели вначале возмущались, а позже ждали прихода двух цирковых друзей, заготавливая для них угощения. Это маленькое происшествие несколько отвлекло меня от тяжелой внутренней работы. Я погладила их, поздоровалась с троицей из Цирка. Немного успокоившись и посмеявшись над, не по возрасту, возникшему любопытству, побрела сквозь ряды, вдыхая замечательный аромат вечного лета и свежести.

Утопив себя в пене по горло, чем вызвала страшное беспокойство песика, я услышала далекий звонок телефона. Я порадовалась, что пока я вылезу из скользкой ванны, вытрусь и дотащусь по натертому полу, звонки прекратятся. Я спокойно взяла сигарету и с удовольствием затянулась, запивая остывшим крепким кофе. Звонки не прекращались и мои нервы не выдержали. Я, как можно медленнее вылезла и пены, словно Афродита, растерла тщательно тело и, накинув махровый халат, пошла походкой от бедра к телефону.

— Не разбудил? — Ёрнически поинтересовался Филипп Сергеевич.

Часы показывали час дня. — Где же ваше честное слово? Обещали написать и как можно быстрее. Да и подруг я ваших не нашел. Прячутся?

— Не совсем точно, Ваша честь. Обещала написать, но не быстро. История не простая и не короткая. Подруги мои работают в поте лица и естественно телефоны отключают. А вы труппы нашли? — Парировала я выговор следователя.

— Нет, — мрачно пробормотал собеседник. Кира, мне нужна ваша помощь.

— Кстати, а кто вообще видел труп?

— Уборщица и два охранника, которые прибежали на её крик. Когда же приехал наряд и опергруппа — его или их уже не было.

— А кто же очертил положение труппа? — Я удивлялась не профессиональности и двусмысленности ситуации. Может это просто трюк, который снова привлечёт внимание к телевизионному блокбастеру?

— Не остроумно. Их ищет семья. Друзья и все телевизионное начальство. Давайте, прекратим состязаться в колкостях и начнем сотрудничать. Эта ваша святая обязанность, — с пафосом добавил Филипп Сергеевич.

— Хорошо, — вздохнула я безнадежно. Только, если можно встретимся на нейтральной полосе.

— Я приглашаю вас.… Куда вы хотели бы пойти?

— Я всеядна. Можем пойти хоть в Макдональдс. — Я продолжала дразнить собеседника и оттягивать время встречи. Я хотела успеть переговорить с подругами и если не получить ценный совет, то хотя бы скорректировать показания.

— На Патриарших прудах есть чудное тихое кафе. Вполне респектабельное для вас и терпимое по цене для меня.

Мы договорились встретиться в кафе через два часа.

Так как, омывание я уже совершила, то параллельно наливая очередную чашку кофе, я набирала номер телефона Яна. В создавшейся ситуации она мне казалась наиболее разумным и прагматичным советчиком.

К моему удивлению Яна ответила сразу. Я набрала два из четырех мобильных номеров.

— Привет, что случилось? — Почти приветливо ответила Яна, прорываясь голосом сквозь крики внуков и жужжания какого-то кухонного прибора.

— Через два часа я встречаюсь со следователем, — многозначительно начала я.

— На здоровье. Он и вправду симпатичный.

— Яна, ты в уме? У нас не любовное свидание, а я должна буду давать показания по вчерашнему убийству.

— Секундочку, Кто сказал, что вчера произошло убийство. Ты трупы видела? Нет, — сама ответила подруга. — Второе — показания даются в следственных органах и подписываются тем, кто их даёт.

— Очень назидательная полезная лекция, но я….

— Я не сомневалась, что тебе придутся по вкусу мои выводы, — Янка крикнула что-то вглубь квартиры. — Всё больше времени нет. Да, не пугай Марьяшку и Марку. Они все равно не помощницы в таких схватках.

— А мы часто разруливали такие дела, — я обиделась на Янку и не впервые.

— Кира, не дуйся. Нам ведь тоже достанется порция неприятностей. Сейчас всех, кто работал на этом проекте, будут шерстить по полной программе.

— Почему? — искренне удивилась я.

— Наивная ты моя. Выясниться, что многие давно видели, что происходит с программой что-то не то. Давно, нужно было закрыть.

— Что ты говоришь? Мы только что получили все мыслимые и немыслимые премии. Английское телевидение практически закупило наш шедевр, — я была возмущена до глубины души. Как быстро все отступились от своей же придумки, от дела, которому безоглядно служили десять лучших лет.

— Не осуждай меня. Я просто предупреждаю тебя. Остальные будут клевать больнее. Таков шоу-бизнес и телевидение. Всё — устала тебя просвещать и наставлять. Слышишь, малые и большие дети требуют еды и внимания. Я не бросаю тебя, я всегда готова помочь… — Яна чмокнула трубку и отключилась.

Я поняла, что показания Яны будут строиться по подсказке телевизионного начальства. Конечно, с ней уже побеседовали. И если нужно что-то присочинить или переиначить, то она уже готова. «Лёгкая неправда ещё не враньё и не предательство» — именно это кредо проповедовала Янка всей своей жизни. Она периодически сама запутывалась, кому и что говорила. Ее это не смущало. Подлости она не делала, а помогала многим. Сейчас же самое главное сохранить удобное денежное и привычное место в Останкино. Яна столько лет карабкалась по цементной крутой лестнице закупоренного безвоздушного здания. Просто так она не отдаст его. Понять ее можно. Кто будет кормить, всю её ораву, вечно раскрытых ртов. Приняв к сведению Янину, проповедь, я посмотрела на часы, позвонила Тиму и сообщила, что иду распинаться перед следователем.