Наталья Александрова - Не заглядывай в пустоту [litres]

– Людка, да ты меня не слушаешь? – обиженно теребила ее Олеся.

– Слушаю! – очнулась Людмила. – Так куда же она делась, Алина-то? Ведь машину должны были видеть…

– Вот именно! – Олеся снова подняла палец, на этот раз на ногте картина была другая – женская стилизованная фигура на фоне заходящего солнца. – Вот именно! А я думаю, что тут не обошлось без уфологии! – Олеся важно выговорила это слово.

– Что-что? – фыркнула Людмила. – Это ты про летающие тарелки? Ты хочешь сказать, что ее инопланетяне похитили?

– А куда же она тогда делась? – резонно возразила Олеся. – Человек – не иголка, машина – тем более. Если машину никто не видел…

Людмила подумала, что машину видел ее покойный муж Антон. Но вот где он ее видел?

– А ты не помнишь, когда она точно пропала? – прервала Людмила Олеськины размышления по поводу летающих тарелок.

Как ни странно, та не спросила, зачем ей это знать, а сразу же ответила четко, как в школе:

– Двадцать второго сентября! Я потому помню, что бутик «Аванта» пати устраивал, юбилей у них был, десять лет. Все были, а Алины как раз не было… И тебя, кстати, тоже, но ты вообще никуда не ходишь!

Людмила свела разговор на шутку и поскорее распрощалась с Олесей. На душе у нее было неспокойно. Не связана ли смерть Антона с исчезновением Алины Красновой? Нужно снова поговорить с Маргаритой.

Прежде чем подняться в бывший офис Антона, Людмила достала из сумки теткино зеркало. Мысленно она продолжала называть его теткиным, никак не могла заставить себя называть его зеркалом Лукреции Борджиа, своей таинственной и роковой прапрапрабабки.

За последние дни у нее вошло в привычку смотреться в это зеркало как можно чаще, словно собственное отражение придавало ей силы для борьбы с враждебным миром. Сегодня она даже взяла зеркало с собой, хотя оно едва поместилось в сумку.

Люда взглянула на свое отражение, и лицо в зеркале посмотрело на нее с сочувствием и одобрением, как будто хотело сказать, что она на верном пути. Вдруг поверхность зеркала затуманилась, словно кто-то невидимый дохнул на нее. Людмила достала салфетку, протерла зеркало…

И внезапно вместо своего собственного лица увидела худое, изможденное, изрезанное морщинами лицо пожилой женщины.

Совершенно незнакомое лицо.

Губы этой женщины шевелились, словно она что-то хотела сказать Людмиле. Она явно сердилась на Людмилу за то, что та не понимает ее, и вдруг морщинистое лицо исказила гримаса ярости…

И тут же это лицо пропало, а вместо него Людмила увидела конверт, на котором был изображен тенистый дуб, а рядом с ним – уютный двухэтажный дом под черепичной крышей…

Людмила попыталась прочитать написанный на конверте адрес, но не успела – конверт исчез, как прежде исчезло морщинистое лицо, в зеркале снова отражалась сама Людмила.

Она растерялась: зеркало что-то хотело ей сообщить, но что? Раньше его подсказки были понятны, а сейчас оно говорило загадками.

В конце концов Людмила решила, что подумает об этом на досуге, и снова вошла в офис фирмы.

На этот раз девица в холле при ее появлении побледнела, уронила телефонную трубку и скрылась под стойкой. Оттуда доносилось какое-то полузадушенное бормотание, чередующееся с негромкими всхлипами. Людмила хотела заглянуть за стойку, из чистого любопытства, но передумала, пожала плечами и прошла в приемную директора.

На этот раз Маргариты не было на боевом посту, зато из-за неплотно закрытой двери кабинета доносился хорошо поставленный начальственный бас. Людмила с трудом узнала голос Артура, бывшего заместителя Антона. Прежде это был скромный, незаметный человечек, тише воды ниже травы, и голос у него был – козлиный тенорок. Теперь же громоподобным командным басом – откуда что взялось! – Артур Иванович кого-то распекал, причем нетрудно было догадаться – кого.

– Вы своей работой не дорожите? Вам это место не нравится? Так вы прямо так и скажите – вас никто удерживать не собирается! Скатертью дорога! Пишите заявление по собственному, так сказать, желанию! Это Антон Константинович вас держал неизвестно за какие заслуги, от меня вы этого не дождетесь! На ваше место двадцать человек найдется, моложе и привлекательнее! Да вот хоть Кристина…

– Это которая в холле сидит? – донесся обиженный голос Маргариты. – Она же полная дура!

– Это еще вопрос – полная или худощавая! Думаю, что с вашей работой она вполне справится, во всяком случае, не будет болтать в рабочее время с посторонними людьми!

– Людмила Михайловна – не посторонний человек! Она вдова Антона Константиновича, а значит…

– Хочу вам напомнить, что Антона Константиновича больше нет, так что теперь Людмила Михайловна – никто, и звать ее никак… и то, что она сюда зачастила, как к себе домой…

Людмила решила, что слушать под дверью глупо и унизительно и настала пора вмешаться. Она распахнула дверь и решительно вошла в кабинет.

При ее появлении Артур побледнел, покраснел, вскочил из-за стола и проговорил растерянно, сбиваясь с начальственного баса на униженный блеющий тенорок:

– Людмила Михайловна, это вы… а мы вас не ожидали… если бы вы предупредили, мы бы вас встретили…

– Зачем же меня встречать? – язвительно проговорила Людмила. – Я ведь никто, и звать меня никак!

– Вы неправильно поняли… – забормотал Артур. – Я совсем не это имел в виду…

– Да я вас очень даже хорошо поняла! – резко перебила его Людмила. – А вот вы, Артур, кажется, не совсем правильно поняли ситуацию. Со смерти моего мужа прошло чуть больше месяца, а вы уже по-хозяйски расположились у него в кабинете и решаете вопросы, которые не входят в вашу компетенцию!

– То есть как не входят? – Маленькие глазки Артура сверкнули, как у мелкого, но опасного хищника, и Людмиле показалось, что он оскалился, как хорек. – Глеб Михайлович лично просил меня предотвратить ненужные разговоры…

– Еще раз повторяю: вы неправильно поняли ситуацию! Маргарита Владимировна хотела вам ее пояснить, но вы ее и слушать не стали, что, кстати, тоже характеризует вас не с лучшей стороны!

– Маргарита… Владимировна? – Артур уставился на секретаршу как баран на новые ворота. – Что она хотела?..

– Она начала говорить, что я – вдова Антона Константиновича, а следовательно – единственная законная наследница и на данный момент – владелица фирмы. И если вы этого все еще не поняли, то я удивляюсь, как вы до сих пор справлялись со своей работой.

Артур снова побледнел, его нижняя челюсть отвисла, затем с деревянным стуком захлопнулась. Он проблеял прежним своим робким тенорком:

– Но Глеб Михайлович…

– А вот Глеб Михайлович не имеет к нашей фирме никакого отношения. То есть он, конечно, был деловым партнером Антона, но что будет дальше – зависит только от меня! И будете ли вы продолжать работать в этой фирме – тоже зависит от меня!