Галина Манукян - Свидетель

Она сделала шаг прочь от Черкасова. Он остановил ее, дотронувшись до предплечья. Повернул к себе, заглянул в глаза.

— Я не заслуживаю тебя, Варя. Но я тебя люблю. Я люблю тебя, — второй раз далось проще. — Ты сможешь… терпеть меня рядом?

Варя тихо рассмеялась, превращая невыносимое напряжение, стыд, вину в счастье.

— Не знаю, но могу попробовать.

И только сейчас понимая, насколько все было лишним, наносным, даже его робость перед ней, Валерий бережно обнял Варю. Коснулся губами лба, светлой макушки, так пахнущей молоком и медом, согрел дыханием тонкие, замерзшие руки.

— Варя, Варенька…

Легкий смех ее растаял, как снежинка на ладони, уступив место мягкой, спокойной серьезности. Варя подняла руку и погладила его черные индийские кудри.

— Бедный мой, бедный. Я все знаю. Про мауну, про арест. Про травлю.

— А я знаю про тебя слишком мало. Только то, что ты удивительная, видишь прошлые жизни! И еще ты — нежная, божественная, чистая… Ты даже не знаешь, какая ты!

— Расскажи мне, — улыбнулась она.

Черкасов трепетно, осторожно коснулся своими губами Вариных губ и тут же отстранился, будто боялся спугнуть это нечаянное, незаслуженное счастье. Но Варя потянулась к нему, охватила затылок руками и поцеловала сама, растворив в блаженстве. Когда они оторвались друг от друга, Варя сказала:

— Пожалуйста, пообещай мне одну вещь.

— Какую?

— Не мстить.

— Хорошо. — Валерий стал серьезным и почувствовал холод улицы. — Обещаю.

— За твоим преследованием стоял Борис Морозов, Саша ничего не знала. Сегодня она спасла мне жизнь, — призналась Варя. — И, это все лишь моя догадка, но твоя помощница Лена помогала ему в этом.

Валерий опешил, но заметив, что Варя задрожала от пронизывающего ветра, опомнился и обнял ее.

— Пойдем. Еще простудишься.

Пресса невиновности нам не простила. Слишком красочными были заголовки о маньяке и жертве, об извращенце миллионере и его добровольной игрушке, обо мне… Слишком нравилось Лии Скворцовой склонять имя Черкасова, хотя однажды и ей надоест. Нашим родителям тоже понадобится время, чтобы принять нас со всеми нашими странностями и грехами. Нужно было время и Нике, чтобы восстановиться, но она уже научилась улыбаться снова, хотя и курит, как паровоз. Она начала улыбаться, когда к Егору частично вернулась память, и он вспомнил, кто она такая.

Шиманского осудили не только за убийство. При расследовании потянулись нити ко множеству преступлений, в основном, связанных с коррупцией и вымогательством. Как выяснилось, Следственный Комитет давно уже раскручивал этот клубок, в центре которого, как паук, оказался Борис Морозов.

Он разорял компании, ставил на счетчик, и не только тех, кому хотел отомстить… Морозова не удалось арестовать, он бежал с женой в Великобританию, где так удачно построил себе замок в Викторианском стиле. Мы с Сашей больше не общались, если не считать несколько коротких сообщений в Whats Up.

К сожалению, Британские власти возбудили еще одно дело против Валеры — о мошенничестве с Фондом. Как выяснилось, деньги со счетов исчезли сразу же, как только его освободили из-под стражи в Москве. Но пропали не только они. Еще два небольших счета были опустошены. По поводу одного из них, открытого на имя некой Джули Ламонт, Валера особенно расстроился.

Вместе с деньгами растворилась и Лена. Делом занялся Интерпол, Сергей искал по своим каналам. А я просто была рядом с Валерой. Пока ни он, ни я не нашли занятия для себя и не стали что-либо организовывать, позволяя миру расслабиться и забыть наши имена. В конце концов, имена ничего не значат…

Теплый бриз на Бали немного напоминал об Индии, но был чуть более соленым, мягким и ветреным. Мы подъехали к бунгало, притаившемуся под пальмами почти на берегу. Бирюзовое, с голубыми прожилками море лениво облизывало белый песок. Валера взглянул на меня и улыбнулся.

— Может, подождешь в машине? Зачем тебе все это надо?

— Меня это тоже коснулось.

— Хорошо.

Сергей нетерпеливо побежал вперед по дорожке и поднялся по ступенькам к полированному деревянному настилу веранды. Домик был не роскошный, но такой, в каком мне бы и самой хотелось пожить. Мы догнали Сергея и обогнули бунгало, оказавшись у бассейна.

Женщина в купальнике, очках и шляпе читала книгу, лежа на шезлонге. Синее с белыми узорами парео слетело с края кресла и полетело нам навстречу.

Валерий поймал его и подошел к читательнице.

— А ты неплохо устроилась, Лена.

Хозяйка бунгало подскочила и испуганно закрылась книгой.

— Валерий Михалыч? Как вы? Что вы тут делаете?

— Тебя ищем, Леночка, — с усмешкой приблизился Сергей. — Долго уже ищем. И деньги пропавшие.

Лена выронила книгу, затем опомнилась, сдернула висящий на краю стула халат и запахнулась.

— Какие деньги, Валерий Михалыч? Я, конечно, приношу извинения за то, что вот так сама себя уволила, но к деньгам я не притрагивалась.

— Откуда же бунгало? На Бали? Наследство? — с иронией уточнил Черкасов.

Лена и без того красная от загара, покраснела еще сильнее, и потупилась.

— Мне повезло встретить в Лондоне состоятельного мужчину…

— Его случайно не Валерием Черкасовым зовут? — подхватил Сергей с ухмылкой.

Я стояла поодаль и не вмешивалась.

— А разве вы — единственный богатый человек? — вдруг окрысилась миловидная Лена. — Вы пригласили меня работать за границу и бросили там. Как обычно и поступали! Я уволилась. И все! Точка! Мне больше не о чем с вами разговаривать.

— Не торопись, Елена, — покончил с ухмылками Сергей. — Разговор только начинается. И весьма серьезный.

Она дернулась в сторону пальм, Ларин остановил ее в два счета, схватив за руку.

— И бегаю я гораздо быстрее тебя, так что не будем тут в салочки играть. Нас другая игра интересует. Про Морозова и твою маленькую подставу мы знаем. Доказательства того, что деньги ушли к тебе, есть. Мы нашли подложную электронную подпись Черкасова у тебя, и обнаружили то, как ты ее использовала. Валерий Михалыч, как выяснилось, не все пароли менял регулярно. И верная помощница была в курсе старых привычек. Так?

Валера посмотрел на Лену и вздохнул.

— Лена, скажи только одно: почему? Я не о деньгах, хотя это тоже неприятно. Почему ты стала участвовать в травле? Разве я обижал тебя по-настоящему?

— Отчего вам вдруг стало интересно? — зло процедила Лена. — Вам разве есть дело до людей, которые рядом с вами? До того, что они чувствуют? Почему они должны хранить вам верность? Чтобы что? Чтобы бросить все и уехать помогать вам на конец света, в другую страну, а вы плюнули, размазали и отправились, — она мотнула головой в мою сторону, — к какой-то странной девице? Да вы этой проститутке Джули больше внимания уделили, чем мне за шесть лет! Скажете, нет?