Нина Стожкова - Китайская бирюза

— Умоляю, ни слова! — зашипела Лина. — Иначе вы все испортите. Куда?! Стоять! — шикнула она на Башмачкова уже безо всякого политеса и сердито уставилась на литератора. Писатель неохотно подчинился и сердито взглянул на Лину. Мол, мое дело предупредить, теперь пеняйте на себя, если что…

Внезапно к мужчине, подозрительно напоминавшему стилиста, небрежно подошел китаец в форме таможенника. Он что-то тихо сказал пассажиру и жестом пригласил его следовать за собой.

— Вот видите! — зашипел Башмачков. — Уходит! Упустили! Улизнет в обход всех постов! Нет, я пойду все-таки скажу, чтобы его задержали.

— Ни с места, — схватила его за руку Лина, — умоляю вас, господин Башмачков, будьте же благоразумны, не делайте резких движений. Потом я все объясню. Очень скоро, уверяю вас!

Валерий махнул рукой и умоляюще указал глазами на Боба, стоявшего неподалеку. Лина в ответ опять сделала свирепое лицо и приложила палец к губам.

— Ах, друзья мои, как я рад вас видеть! Разрешите, пристроюсь в очередь перед вами, — раздался за спиной Лины и Башмачкова знакомый голос с хрипотцой, — а то никаких сил нет, полгорода с утра обежал!

Лина обернулась. Их старший друг, китаист Сергей Петрович вопросительно взглянул на нее и улыбнулся своей беззащитной улыбкой чудака-ученого. Полотняная кепочка, едва державшаяся на крупной голове ученого, взмокла от пота, старомодный галстук съехал на бок, а крепкие ботинки из эпохи конницы Буденного посерели от пыли.

— Представляете, едва на регистрацию билетов не опоздал! — пожаловался профессор. — А все они, мои неугомонные китайские коллеги! Ну прямо как в романах про ученых — все такие рассеянные, восторженные, несобранные. Как в одном старом советском фильме, «все неожиданные, противоречивые все такие». В общем, китайцы — это не немцы, вот что я вам скажу! Всегда откладывают все дела на последний день. Вот и сейчас: задержали меня, чтобы передать бумаги и книги для московских коллег. Ну и, как всегда, насовали эти их дурацкие сувениры — веера, брелоки, чай и прочую дребедень. Ну да ладно, «проехали», как вы, молодежь, говорите. В общем, простите мне мое опоздание и стариковское глупое ворчание.

Ученый пристроил у ног старомодный потертый чемодан, а на него поставил, осторожно сняв с плеча, синюю поношенную сумку.

— Ну-с, дорогие новобрачные, как настроение после медового месяца? — игриво спросил он Лину.

— Ужасное, — честно призналась она. — Два трупа за одну поездку — мне кажется, это все же многовато доя свадебного путешествия.

— Два трупа, дорогая Ангелина Викторовна, не так уж и много, особенно в свете постоянных мировых катаклизмов, — вздохнул китаист, — главное, чтобы наш с вами самолет благополучно взлетел и аккуратно приземлился, а то, не дай бог, конечно, трупов может быть гораздо больше.

— А это мысль, — подал голос, обиженно затихший из-за наскоков Лины, Башмачков, — пожалуй, мой новый роман будет называться «Смерть в облаках».

Сочинитель поймал на себе ненавидящие взгляды из очереди и вновь обиженно замолчал.

Наконец подошла очередь ученого регистрироваться на рейс.

— Чемодан сдам в багаж, а сумку возьму в самолет, — пояснил он хрупкой, словно фарфоровая куколка, китаянке за стойкой и протянул ей билет и паспорт.

Следом за ним Лина, Петр и Башмачков зарегистрировались на соседние места и отправились к выходу на посадку.

— Надо бы подождать нашего китаиста, а то как-то невежливо получается, — забеспокоилась Лина.

— Да вот он, твой ученый, не волнуйся, пожалуйста, в двух шагах, — успокоил ее Петр и прошептал: — а куда это он… собственно…рванул?

Лина и Башмачков проследили за взглядом Петра и… оторопели. Китаист поспешно, почти бегом, удалялся в направлении, прямо противоположном тому, на которое указала им сотрудница российской авиакомпании.

— Сергей Петрович! — закричала Лина. — Стойте! Вы что-то перепутали! На посадку в другую сторону!

Китаист оглянулся, потешно развел руками: мол, виноват, сейчас вернусь, и… пропал.

— Эти ученые порой такие бестолковые в житейских делах! — засмеялась Лина. — Наверное, наш искусствовед забыл водички в автомате купить, ну или, как говорится, наоборот…

— Ой, смотрите! — тронул ее за локоть Башмачков. — Кажется, опять этот китаец. А, может, и нет… Для меня они все, как близнецы-братья…

Лина обернулась. Китаец в форме таможенника стремительно шел через соседний зал и напряженно искал кого-то глазами.

— Ну ни фига ж себе! — выдохнул Башмачков. — Кого это он тут потерял?

— Сейчас увидим, — сказала Лина и многозначительно взглянула на Петра, а тот уставился на жену с не меньшим недоумением, чем Башмачков.

— Китаист! — выдохнул Башмачков.

Действительно за таможенником шел… нет, почти бежал… Сергей Петрович собственной персоной.

— Сергей Петрович, куда же вы? — крикнула Лина. Но на этот раз ученый даже не обернулся в их сторону.

— Странно, — пожал плечами Петр, — куда это наш старик так рванул?

— Думаю, скоро узнаем, а сейчас нам пора на посадку, — напомнила Лина, и вся троица направилась к стойке с надписью «таможенный контроль», возле которой уже топтался Боб.

Боб явно нервничал. Взял бланк таможенной декларации, потом подумал — и положил на место. Затем снова взял, прочитал несколько слов, смял и небрежно сунул в карман.

— У вас есть, сто деклалировать? — спросила его очаровательная китаянка с сильным акцентом.

— Не-а, — объявил Борясик не очень решительно.

— Ну, тогда вам в зеленый колидол, — приветливо улыбнулась таможенница и указала рукой направление.

Однако едва Боб дошел до конца коридора, как возле него выросли два китайца в форме полиции. Китайские полицейские — высокий и маленький — крепко подхватили Борясика под руки и стремительно потащили к выходу.

— Ну наконец-то! — вздохнула Лина с облегчением. — А то этот киношный фарс подозрительно затянулся.

Когда Лина, Петр и Башмачков миновали зеленый коридор, к ним не спеша подошел еще один китаец-офицер. Он хотя и был ростом ниже двух предыдущих, зато чином явно превосходил обоих вместе взятых.

— Можно вас, господа туристы, попросить пройти со мной? — вежливо спросил офицер и указал на внушительную дверь в конце коридора.

— Зачем? — почти прошептал Башмачков и побледнел. Он достал из кармана большой клетчатый платок и незаметно протер вспотевшие ладони. — Я же говорил, надо было донести на Боба, — прошипел писатель в сторону Лины.

— Мы нарушили закон, господин офицер? — уточнил Петр, стараясь сохранять самообладание.

— Нет, все в порядке. Не беспокойтесь, господа, мы вас задержим всего на пару минут, для опознания преступников, — успокоил их полицейский.