Дэвид Балдаччи - Невинная

– Ничуть не сомневаюсь.

Она выглянула из окна.

– А еще знаю кое-кого из СКРМО. «Эсэмэснула» им насчет вас. Никто о вас и слыхом не слыхивал.

– Я только-только из-за границы, – пустил Роби в ход легенду. – Если и вправду хотите разузнать обо мне, позвоните в СКРМО. Могу дать вам прямой телефон своего начальства.

– Лады. И позвоню, – не смутилась она. – Итак, моя гипотеза о взломщике и отдельном снайпере выглядит обоснованной. Не представляю, откуда субъект в квартире вчера ночью мог знать, что здесь стрелок.

«Ты права, я и не знал», – подумал Роби.

– Но теперь встает вопрос, – продолжала Вэнс, – зачем убивать Уинд? Над чем она работала для вас? Мне надо знать.

– Я узнаю у своих. Но она могла и случайно наткнуться на что-нибудь, – возразил Роби.

– Наткнуться? С чего бы это вдруг?

– Я вовсе не утверждаю. Просто надо иметь в виду такую возможность. Одно то, что она работала на СКРМО, не означает, что убили ее именно из-за этого.

– Лады. Но надеюсь, вы меня простите, если в качестве рабочей гипотезы я приму то, что ее смерть связана с работой.

– Это ваша прерогатива, – уступил Роби. – Ее бывшего уведомили?

– В процессе. Ее сын у социальной службы.

– Чем занимается ее бывший муж?

– А вы не знаете? – удивилась Вэнс.

– Не заглядывая в личное дело, – нет. Меня только что прикомандировали к этому делу, агент Вэнс. Проявите чуточку снисхождения.

– Ладно, извините. Рик Уинд. Военный в отставке, но у него другая работа. Мы как раз разыскиваем его.

– Как раз разыскиваете? Должен же он был видеть новости… И уже должен был позвонить.

– Поверьте, Роби, я и сама над этим задумываюсь.

– У вас есть его домашний адрес?

– В Мэриленде. Мои агенты уже там побывали. В доме ни души.

– Вы сказали, у него есть работа. И где же он работает?

– Ему принадлежит ломбард на северо-востоке округа Колумбия. На Бладенсбург-роуд. Заведение называется «Премиум-ломбард». Не самая шикарная часть города, но поблизости от «Ритца» ломбарды попадаются нечасто, не так ли?

– «Премиум-ломбард»? Броско… Кто-нибудь пытался связаться с ним там?

– Там тоже ни души. Всё под замком.

– И где же этот тип?

– Если б знала, я вам поведала бы.

– Раз его ни дома, ни на работе, и в полицию он тоже не звонил, значит, остается не так уж много возможностей.

– Либо он не смотрит телевизор, не слушает радио и ни с кем не дружит, либо убил бывшую жену и ушел в бега, либо тоже мертв.

– Верно. Но вы думаете, этот тип убил бывшую и ребенка из снайперской винтовки? Бытовые вопросы подобного рода обычно решают лицом к лицу.

– Ну, он же бывший военный. И они разошлись .

– То есть это было не полюбовно?

– Не знаю. Навожу справки. Может, вы просветите меня в этом отношении… В конце концов, она же из вашего агентства.

Уилл пропустил это мимо ушей.

– У Джейн Уинд были в окрестностях какие-нибудь известные вам родственники?

– А вы уверены, что вы оба из одного и того же агентства? – Вэнс искоса взглянула на него.

– Агентство большое.

– Ну уж не настолько. ФБР ему фору даст.

– ФБР даст фору чуть ли не любому… Ну так что, родственники поблизости есть?

– Ни единого. Равно как у ее муженька, очевидно. Во всяком случае, мы их пока не нашли. Но я работаю над этим делом не больше восьми часов.

– А вы обыскали его дом и ломбард? – осведомился Роби.

– Дом – да. Ничего полезного. Очередь за ломбардом. Не против составить компанию?

– Безусловно.

Черные «бюровозы» подкатили к «Премиум-ломбарду»; из одного вышли Роби с Вэнс, а из другого – еще двое агентов ФБР. Входная дверь и окна ломбарда были забраны решетками. На двери – три солидных замка. Фасады соседних, давно прогоревших заведений заколочены почерневшими листами фанеры. Улицы усеяны мусором. Уилл углядел двух торчков, куда-то бредущих нога за ногу.

Отправив двоих других агентов проверить заднюю сторону здания, Вэнс вместе с Роби подошла к фасаду. Заслонив глаза с боков, заглянула сквозь витрину.

– Ничего не видно.

– Вы можете выбить дверь или нужен ордер?

– С домом Рика Уинда проблем было меньше. Мы подозревали, что он мог быть ранен. Здесь же явно закрыто.

– Он может быть внутри, раненый или умирающий, – ответил Роби, присоединяясь к ней у фасада и вглядываясь между прутьями решетки в сумрачный интерьер. – Этого должно быть достаточно.

– А если мы обнаружим улики, доказывающие, что он совершил преступление, а его защитник отведет их, потому что наш обыск будет признан незаконным согласно Четвертой поправке?

– Наверное, поэтому вы, агенты ФБР, и загребаете громадные деньжищи.

– И огребаем громадные карьерные обломы.

– А если я вышибу дверь и устрою обыск?

– Доказательная проблема никуда не денется.

– Ага, но карьерный облом огребу я, а не вы.

– С вами здесь я.

– Я скажу, что сделал это один, вопреки вашему недвусмысленному запрету… – Уилл осмотрел дверь и раму вокруг нее. – Сталь на стали. Навороченная штуковина. Но способ всегда найдется.

– Что вы за федерал такой? – Вэнс приподняла брови.

– Да уж не карьерный жополиз, конечно.

– Роби, нельзя же просто…

Достав пистолет, Уилл трижды выстрелил, и тройка замков упала на тротуар.

– Ни фига себе! – воскликнула Вэнс, отскакивая. Послышался топот ног – без сомнений, это двое других агентов ринулись выяснять, что произошло.

– Сигнализация, наверное, сработает, – невозмутимо проговорил Роби. – Стоит позвонить «фараонам», сказать, чтоб не беспокоились. – И не успела она что-либо возразить, как он уже открыл дверь и ступил внутрь.

Сигнализация не сработала.

Роби счел это дурным знаком. Держа пистолет на изготовку, он нашарил выключатель, стукнул по нему, и по ломбарду тут же растекся тусклый свет. Роби уже доводилось бывать в ломбардах, и этот выглядел довольно типичным. Часы, лампы, кольца и разнообразные другие предметы были аккуратно разложены по контейнерам и стеклянным шкафчикам. Все снабжены бирками с номерами. Армейское прошлое, отметил про себя Роби. Этот аккуратизм не растеряешь. По крайней мере, в большинстве случаев.

Но от досок пола несло мочой, а потолок почернел от наслоений грязи, копившейся не один десяток лет. Роби не ведал, что здесь было до ломбарда, но явно не пансион благородных девиц.

Уилл обратил внимание на пуленепробиваемое стекло кассовой будки – царапины и две выщерблины, как от выстрелов. То ли раздосадованные клиенты, то ли желающие ограбить владельца. Отставной военный Рик Уинд, наверное, разобрался с этим с помощью собственного железа. Роби рассудил, что где-то в этой будке не меньше двух единиц огнестрела.

Осмотрев углы потолка, он увидел установленную в одном из них камеру с прямым обзором будки. Это может пригодиться.