Дэвид Балдаччи - Невинная

А если не один из них, то кто же?

Достав пистолет, Роби положил его на стол перед собой стволом от себя. Уставился на «Глок». Чудесное оружие, почти всегда действующее без изъяна. Это не серийное изделие. Оно подогнано под его ладонь, его хватку и его стиль стрельбы. Каждая деталь изготовлена с дотошностью, делающей успех предрешенным. Но дело тут не только в точности прицела. В каждой миссии миллион деталей, и если даст сбой хоть одна, та же участь постигнет и миссию. Для Роби наиболее простой частью являлось само убийство. В этом он был дока и имел подобие контроля над событиями. Остальные части головоломок зачастую сводились к тому, чтобы свою работу выполнили другие и были ему совершенно неподконтрольны.

Роби не всегда убивал во имя правительства США. Он работал и для других, сплошь союзников американцев. Вот что привлекло их внимание. Платили по эту сторону Атлантики лучше, но будь это только ради денег, Роби давным-давно сменил бы профессию.

Он соглашался на все эти задания отнюдь не без причины – брал на мушку одного монстра за другим. Никогда не говорил об этом ни с кем, да и вряд ли когда-нибудь заговорит. Не то чтобы воспоминания были чересчур болезненны. Просто Роби заморозил эту часть своего рассудка. Он просто не в состоянии произнести об этом хоть одно предложение. Именно так ему и хотелось. Чуть меньше – и он попросту расклеился бы и не смог функционировать.

Уилл встал из-за стола. Ощущение провала навалилось страшным бременем.

Едва он протянул руку к дверце машины, как телефон зазвонил.

Синий.

Они отследили военные связи между Кёртисом Гетти, Риком Уиндом и Лео Брумом. Все трое служили вместе.

– Выезжаю, – бросил Роби.

– Одно отделение, – сообщил Синий, в чьем кабинете сидели они с Уиллом. – Они воевали вместе на протяжении всей кампании, включая передислокации, – Первая в Заливе.

– Неудивительно, что Джули не знала об этом, – заметил Роби. – Она тогда даже не родилась.

– А ее отец о службе держал язык за зубами, – подхватил Синий. – Может, он даже жене не говорил.

– Я знаю, что некоторые солдаты не любят распространяться о своем боевом опыте, но факт самой службы в войсках обычно не утаивают. В его личном деле нет никаких намеков на основания для подобной секретности?

– Возможно. – Синий выудил из стопки на столе очередную манильскую папку. – Как вам известно, во время Первой войны в Заливе в Багдад союзные войска на самом деле не вступали. Миссия заключалась в изгнании Саддама Хусейна из Кувейта, и эта миссия была выполнена.

– Сто дней, – сказал Роби. – Помню.

– Верно. Итак, согласно сообщениям, иракцы порядком награбили в Кувейте, каковой является одним из богатейших государств в Заливе. Наличные, золото, драгоценные камни, всякое такое…

– Дело клонится туда, куда я подумал?

– Доказать ничего невозможно, но похоже на то, что Гетти, Уинд и Брум в Кувейте были охочи до чужого добра. Всех троих уволили на общих основаниях.

– Джули вы сказали, что ее папаша получил почетную отставку по медицинским основаниям.

– Это правда. Сказал.

– Если они были замешаны в воровстве, как, по-вашему, могли они протащить трофеи обратно в Штаты? Ни один из троих на богача не похож, – возразил Роби. – Гетти зарабатывали дерьмовой работенкой и жили в дерьмовом дуплексе. У Уиндов никаких богатств не было. И я видел квартиру Брумов. Ничего особенного.

– Кёртис Гетти, вероятно, бóльшую часть просто вынюхал. Финансы Рика Уинда показывают, что он никогда особо не зарабатывал, но притом владел домом и ломбардом. Опять же, мы не можем найти никаких записей о том, из каких средств он заплатил за предприятие.

– Но притом получал полную казенную пенсию. Как такое возможно, если его считали вором?

– «Считали» здесь ключевое слово. Полагаю, за недостаточностью улик. Но увольнение на общих основаниях говорит о многом, потому что по всем остальным статьям его послужного списка в войсках ему причиталась самая что ни на есть почетная отставка.

– Значит, в конце концов его взяли за задницу?

– И он явно не стал это опротестовывать. Опять же, это говорит об очень многом. Если он похитил что-то, но всё равно получил полную пенсию, а тюремного срока не получил, да притом удержал плоды своей кражи, Уинд, наверное, считал, что легко отделался.

– А если он разбогател воровством, зачем ему пенсия?

– Мы не знаем, много ли им удалось умыкнуть. Может, он считал это своей заначкой на черный день и решил продолжать получать казенные деньги.

– А Лео Брум?

– Вот здесь мы сорвали банк. Его квартира в округе Колумбия не бог весть что, но у них был дом на берегу океана в Бока-Ратоне, и мы отследили инвестиционный портфель, который он держал на другое имя. На общую сумму около четырех миллионов.

– Ладно, по крайней мере, он, похоже, кувейтцев пощипал. Значит, по-вашему, кто-то решил с ними посчитаться спустя столько времени? А к чему втыкать в самую середку меня?

– Вы-то и есть деталь, внушающая тревогу, Роби. Эти трое отставников в схему худо-бедно укладываются. А вот вы – нет. – Синий закрыл папку и посмотрел на него через стол. – Вы прошлись по своим недавним заданиям?

– По пяти. Совершенно шаблонные. Никаких очевидных причин кому-то покушаться на меня. И никаких очевидных причин, почему нет. Так что я не смог сузить круг подозреваемых. – Он поразмыслил несколько секунд. – По словам Джули, мать сказала своему убийце, что девочка ничего не знает.

– И что с того?

– Не знает чего? Об армейской службе своего папочки? Я могу вам прямо сейчас сказать, что мужик в автобусе, покушавшийся на Джули, явно не с Ближнего Востока.

– Это ничего не значит. Вы тоже не с Ближнего Востока, и всё же работали от их лица. Они могли нанять для выполнения местное дарование. Это проще, чем протащить в страну одного из своих, особенно в наши дни.

– Так почему вы не сказали Джули об этих утверждениях о воровстве? – Роби поглядел на него.

– Я решил сфокусироваться на медалях. И обвинения против Кёртиса Гетти не были доказаны.

– Но всё же?

– А смысл?

– Почему? – напирал Роби.

– У меня есть внучки.

– Ладно, – уступил Роби. – Это я могу понять.

– Но к ответам мы, кажется, не приблизились ни на йоту, – проронил Синий.

– Нет, может, и приблизились.

– Как это?

Роби встал.

– Они хотят втянуть меня во что-то, что бы то ни было.

– Само собой, но как это нам поможет?

– Я должен заставить их попотеть, привлекая мое внимание более усердно.

– Что вы имеете в виду?

– Собираюсь заставить их надавить посильнее. Когда люди давят изо всех сил, они делают ошибки.

– Что ж, вы уж постарайтесь не давить на них настолько сильно, чтобы это кончилось вашей гибелью.