Картер Браун - Пропавшая нимфа: Сборник

— Вы тоже..— пробормотал он.

Прижавшись друг к другу, они обошли площадь Согласия, не глядя ни на кого. Он едва замечал, куда идет, поглощенный разговором.

— Мальчиком,— сказал он,— я грезил неведомыми странами. Могу даже показать вам на карте, где они находятся.

— Это не то же самое.

— О, нет, как раз то же. Моя греза полна сумрака, а ваша — света, но я отлично знаю, что они тождественны.

— И вы больше не верите в это?

Флавье колебался, но она смотрела на него с такой надеждой! Будто придавала огромное значение его ответу.

— Нет, еще верю. Особенно с тех пор, как узнал вас.

Некоторое время они продолжали прогулку в молчании.

Общий ритм шагов вызывал в них общие мысли. Потом они пересекли широкий двор, поднялись по маленькой темной лестнице и погрузились в прохладу дворца.

— Лично я не просто верю, а знаю,— продолжала она,-— знаю, что он существует... Такой же реальный, как и наш, только нельзя об этом говорить вслух.

Гигантские статуи святых, стоящие друг за другом, большими пустыми глазницами смотрели, как они проходили мимо. Египетские божества. Вдалеке были видны саркофаги и огромные камни с загадочными письменами. В глубине пустых залов гримасничали головы быков, изъеденные временем.

— Я уже ходила здесь под руку с мужчиной,— пробормотала она. — Давно, очень давно... Он напоминал вас, но у него были бакенбарды.

— Это, без сомнения,, иллюзия. Впечатление, что уже видел это когда-то, часто бывает.

— О, нет... Я смогу дать вам подробности исключительной точности... Вот слушайте: я часто вижу маленький городок, названия которого не знаю... Не знаю даже, находится ли он во Франции, и все-таки часто прогуливаюсь по нему, будто всегда там жила. Его пересекает река. Справа видна Триумфальная арка в романском стиле... Если пойти по бульвару, обсаженному платанами, то слева будут арены... несколько сводов, лестница с обломанными ступенями. На аренах — я вижу, что их три,— выросли тополя, стадо баранов пасется...

— Но... я знаю этот ваш город! — воскликнул Флавье.— Это Сент, а река — Шаранта.

— Может быть!

— Правда, арены разрушились, и нет больше тополей.

— В мое время они там были... а маленький фонтан все еще существует? Девушки подходили и бросали в него шпильки, чтобы выйти замуж в тот же год.

— Источник Святой Эстеллы?

— Еще церковь за аренами... высокая церковь с очень старыми колоколами.

— Сент-Этроп!

— Вот видите.

Они медленно шли мимо загадочных рук, пахнущих воском. Порой им встречался посетитель, внимательный, сосредоточенный. Они были поглощены друг другом и почти не замечали львов, сфинксов и быков вокруг.

— Как вы назвали город? — спросила она.

— Сент...

— Наверное, я жила там... когда-то.

— Когда-то... Когда были маленькой?

— Нет, нет,— терпеливо возразила Мадлен,— в моем другом существовании.

Флавье не протестовал. Слова Мадлен будили в нем слишком много отзвуков.

— Где вы родились? — спросил он.

— В Арденнах, совсем близко от границы. Война всегда проходила через нас. А вы?

— Я был воспитан моей бабушкой, около Сомюра.

— Я единственная дочь,— сказала Мадлен. — Мама часто болела, а отец проводил все свое время на фабрике. У меня было невеселое детство.

Они вошли в зал, по стенам которого висели портреты. Глаза людей с этих картин долго провожали их. Иногда то были вельможи со строгими лицами, иногда роскошно одетые офицеры, с рукою на шпаге и с лошадью позади.

— А в юности,— прошептал Флавье,— у вас еще не было грез... предвидений?

— Нет, я была только одинокой, предоставленной себе самой.

— И... когда это началось?

— Совершенно внезапно. Не очень давно... Просто почувствовала, что это не я... понимаете? Похоже на ощущение, которое испытываешь, когда проснешься и не узнаешь своей комнаты.

— Да... Если бы я был уверен, что не рассержу вас,— сказал Флавье,— то задал бы один вопрос.

— У меня нет секретов,— задумчиво сказала Мадлен.

— Можно?

— Прошу вас.

— А вы не думаете больше о том... чтобы исчезнуть?

Мадден остановилась и подняла на него глаза, глаза, которые всегда смотрели умоляюще.

— Вы не поняли меня,— пробормотала она.

— И все же ответьте.

Небольшая группа посетителей стояла перед картиной, Флавье увидел на ней крест, бледное тело, упавшую на плечо голову, тонкую струйку крови под левой грудью. Немного дальше к небу было поднято женское лицо. Мадлен весила не больше тени на его руке.

— Нет... не настаивайте.

— Я именно настаиваю... Это не меньше в ваших интересах, чем в моих.

— Роже... Умоляю вас.

Она сказал это едва слышно, но тем не менее Флавье был ошеломлен. Он обнял Мадлен за плечи и притянул к себе.

—- Разве вы не понимаете, что я люблю вас? Что я не хочу вас потерять.

Они шли, как два автомата, между мадонной и Голгофой. Она медленно сжала его руку.

— Вы пугаете меня,— сказал он,— но я нуждаюсь в вас... Наверное, мне нужно ощущать страх... чтобы презирать ту жизнь, которая у меня есть... Если бы я только был уверен, что вы не ошибаетесь!

— Уйдем отсюда.

Они прошли через пустые залы, разыскивая выход. Она нр выпускала его руки, а все сильнее за него цеплялась. Наконец они спустились по ступенькам и очутились, немного запыхавшиеся, у лужайки, на которой устремлялась к небу струя воды. Флавье остановился.

— Я спрашиваю себя: не сумасшедшие ли мы немного?.. Вы помните мои недавние слова?

— Да,— ответила Мадлен.

— Я признался, что люблю вас... Вы хорошо это слышали?

— Да.

— А если я буду повторять, что люблю, вы не рассердитесь?

— Нет.

— Это невероятно!!! Хотите еще пройтись?.. Нам так много нужно сказать друг другу.

— Нет... Я устала. Надо возвращаться!

Она казалась испуганной и была бледна.

— Я поймаю такси,— предложил Флавье,— но сначала примите маленький подарок.

— Что это такое?

— Откройте! Откройте!,

Она развязала узел, развернула пакет, положила на раскрытую ладонь портсигар с зажигалкой и покачала головой. Потом открыла портсигар и прочла слова на карточке.

— Мой бедный друг,— сказала она.

— Идемте!

Он увлек ее к улице Риволи.

— Не благодарите меня,— продолжал он. — Я знал, что вам нужна зажигалка... А мы увидимся завтра?

Она кивнула.

— Хорошо. Поедем за город... Нет, нет, ничего не говорите, оставьте меня с воспоминанием об этом дне... Вот и ваше такси... Дорогая Эвридика, вы не знаете, каким блаженством меня оделили.

Он взял ее руку и прижал свои губы к перчатке.

— Не смотрите больше назад,— сказал он, открывая дверцу такси.

Он был измучен физически и умиротворен, как в давние времена, когда целыми днями бродил по берегам Луары.

Все утро Флавье с нетерпением ждал телефонного звонка Мадлен. В два часа он побежал к их обычному месту свидания на площадь Этуаль. Она не пришла. Он позвонил Гевиньи, но тот уехал в Гавр и вернуться должен был только на следующее утро около десяти часов.