Картер Браун - Пропавшая нимфа: Сборник

— Я бы. очень хотел, чтобы вы на меня смотрели иными глазами. И потом, в вашем положении нет ничего особенно трагического. Первый муж вас бросил, -Вы вышли за другого, будучи в полной уверенности, что тот умер. Никто вас за это не станет винить. Так что можете смело подавать на развод. Это дело бесспорное.

Она смахнула слезы с ресниц и печально покачала головой.

Вы не понимаете Карла. Если наш теперешний брак незаконный, мне нужно ставить крест на возможности быть его женой.

— Даже если получить развод с Моксли?

— Даже тогда.

На минуту они оба замолчали.

— Неужели вы так и не решитесь мне довериться? — спросил адвокат.

Она покачала головой.

— Тогда обещайте мне одну вещь.

— Какую?

— Завтра с самого утра придете ко мне в контору. Переспите ночь, и, возможно, потом все будет казаться менее мрачным.

— Вы не понимаете... Ничего не понимаете!

Внезапно ее глаза хитровато блеснули. Губы плотно сжались.

— Хорошо,— Сказала она,— это я вам обещаю.

— А теперь,— сказал Мейсон,— можете подвезти меня.

— Нет. Я должна вернуться к мужу. Он будет ждать. Мне пора.

Мейсон кивнул.

Водитель его такси, который по долгому опыту знал, что только из факта начавшихся переговоров мужчины с женщиной в ее машине не следует делать поспешных выводов и торопиться уезжать, терпеливо дожидался, чем закончится это свидание.

Перри Мейсон выпрыгнул из «шевроле».

— Завтра в девять утра,— повторил он.

— В половине десятого,— уточнила она.

Мейсон согласно кивнул и подбадривающе ей улыбнулся.

— Вот посмотрите. Завтра вы поймете, что все страхи прошли и со мной можно решительно всем поделиться. Утро вечера мудренее. Удивительно умная поговорка.

Рода с неясной надеждой посмотрела на него, потом ее глаза снова потухли.

— В половине десятого,— повторила она и как-то истерично рассмеялась.

Мейсон захлопнул дверцу. «Шевроле» сразу тронулся с места. Адвокат же махнул своему терпеливому шоферу.

— Ну что же, приятель, в конце концов вам придется доставить меня назад.

Парню пришлось из вежливости отвернуться, чтобы скрыть торжествующую усмешку.

— Отлично, шеф!

Ровно застучал мотор.

Выйдя из гаража, в который ставил свою машину, Перри Мейсон неторопливо пошел к себе в контору. На углу мальчишка, державший под мышкой стопку утренних газет, громко объявлял на всю улицу:

— Читайте, читайте! Она ударила его, и он умер! Все читайте об этом происшествии!

Мейсон купил газету, развернул ее на ходу и увидел заголовки, напечатанные крупным шрифтом сразу через обе полосы:

Мейсон сунул газету в карман и влился в поток пешеходов, запрудивших тротуары перед входом в многоэтажное здание. Когда он втиснулся в до отказа забитый лифт, кто-то тронул его за локоть.

— С добрым утром, адвокат. Вы уже читали?

Это был один из служащих соседней конторы.

Перри Мейсон покачал головой.

— Я редко читаю уголовную хронику. С меня достаточно и тех дел, которыми приходится заниматься.

— Знаете, адвокат, я был восхищен тем умным ходом, который вы сделали на последнем процессе.

Мейсон механически поблагодарил. Человек, ухитрившийся так ловко завязать разговор, по всем признакам принадлежал к той опасной категории болтунов, которые, начав беседу, уже не могут остановиться. Их соблазняет не столько само общение, сколько возможность потом хвастать им в кругу друзей.

— Я спешу,— пробормотал адвокат, как только лифт остановился на его этаже.

Первое, что он заметил, войдя в свой кабинет, был ' сочувствующий и участливый взгляд Деллы Стрит.

— Вы уже видели, шеф?

Он приподнял брови.

Она ткнула пальцем в газету, торчащую у него из кармана.

— Просмотрел заголовки. Прикончили какого-то мошенника. Речь идет об известном нам человеке?

Лицо Деллы было красноречивее всяких слов.

Перри Мейсон сел за стол, расправил перед собой газету и прочитал отчет о ночных событиях...

...Пока обитатели апартаментов «Беллер» лихорадочно вызывали по телефону полицию на самом рассвете, Грегори Моксли, тридцати шести лет от роду, умирал от ранений головы, нанесенных неизвестным преступником, которым могла быть и женщина.

Полиция получила известие в 2 часа 27 минут. Сообщение было передано по радио, и машина 62, в которой находились офицеры Гарри Экстер и Боб Милтон, быстро добралась до апартаментов «Коллемонт». Они взломали дверь квартиры В на верхнем этаже и застали Грегори Моксли живым, но без сознания. Тот был полностью одет, хотя постель его была смята: в ней спали, Он лежал на полу лицом вниз, вцепившись руками в ковер. Валявшийся поблизости тяжелый топор, запачканный кровью, несомненно, послужил тем орудием, которым был нанесен столь ужасный удар. Он раздробил Моксли череп.

Полицейские спешно вызвали санитарную машину, но Моксли скончался по дороге в больницу, так и не приходя в сознание.

В управлении полиция установила личность, убитого: Грегори Карей, он же Грегори Лортон, известный сутенер и мошенник, деятельность которого не проходила не замеченной для властей. Его методы были предельно простыми: он добивался любви у привлекательной, но отнюдь не слишком красивой молодой женщины из среднего сословия, имевшей кое-какие сбережения. Каждый раз при этом Моксли придумывал себе новую фамилию. Его светские манеры, личное обаяние, хорошо сшитое платье и умение красиво говорить быстро заставляли очередную жертву терять голову. Конец всегда был одним и тем же: доверчивая дурочка отдавала ему все свои деньги, после чего получала страстный поцелуй, и он исчезал из ее жизни.

В случае необходимости мошенник спокойно женился. Это не влияло на дальнейший ход событий. Полиция читала, что располагает далеко не полным списком жен и возлюбленных Грегори, ибо не все женщины обращались к ней из-за чувства ложного стыда.

Предположение о том, что его убийцей оказалась женщина, основывалось на показаниях некоего Бенджамена Крендолла, владельца Бюро добрых услуг, проживающего вместе с супругой в номере 269 апартаментов «Беллер». От его квартиры до квартиры убитого по прямой было не более двадцати футов. Поскольку ночь стояла очень теп лая, окна и обеих были раскрыты настежь.

Посреди ночи Крендолла и его жену разбудил настойчивый телефонный звонок. Они услыхали голос Моксли, который у кого-то просил дать ему «еще немного времени».

Ни Крендолл, ни его супруга не смогли точно назвать время этого разговора, но были уверены, что он состоялся уже после полуночи, ибо сами легли спать только в половине двенадцатого. Как они полагают, время приближалось к двум, так как Моксли объяснял своему собеседнику на другом конце провода, что договорился о свидании с «Родой» на два часа утра и что она непременно доставит ему сумму, вполне достаточную для расчета по своим обязательствам.