Эллери Куин - Дракон-убийца: Сборник

— Разве у вас какие-то осложнения?

— Да.— Голос Джун звучал язвительно.— Но сначала я бы хотела заметить, что вы детектив. И несмотря на то, что детектив нам не нужен, я настояла обратиться именно к вам. О, нет, ваша репутация здесь ни при чем, просто когда-то вы помогли моей приятельнице миссис Левеллии Фрост. Тогда она была еще Мак-Нэйр. О вас и муж мой высоко отзывается. Как я поняла, вы в свое время сделали нечто важное для государственного департамента.

— Благодарю, миссис Данн. Но вы же сами сказали, что сыщик вам не нужен.

— Верно, зато совершенно необходим способный, находчивый, напористый и не слишком разборчивый в средствах человек.

— Иначе говоря, вы, мистер Вульф,— подвела черту Мэй.

Тот даже не глянул в ее сторону. Он смотрел только на Джун.

— И что от меня требуется?

Я наконец определил, какая деталь в лице миссис Данн нуждается в «регулировке». Глаза у нее были ястребиные, а вот нос, которому следовало бы иметь форму клюва, чтобы гармонировать с ними, был прямым и изящным. Так что во все время разговора я предпочитал смотреть на Эйприл.

Боюсь, эти услуги покажутся вам весьма специфическими, мистер Вульф. Муж уверяет, что дело тут безнадежное и поможет в нем только чудо, но он всегда отличался излишней осторожностью и консерватизмом. Вы, конечно, знаете, что брат умер во вторник, три дня назад. Хоронили его вчера днем. А вечером мистер Прескотт, поверенный брата, прочел нам завещание. Содержание этой бумаги нас не только поразило, но и буквально шокировало. Всех без исключения.

Вульф издал еле слышный звук, которым обычно выражал неудовольствие. Я-то прекрасно понимал его значение, но людям, не знакомым с Вульфом так близко, эго хмыканье вполне могло показаться сочувственным.

— Подобные предприятия,— сухо заявил Вульф,— никогда бы не имели места, если бы налог на наследство равнялся ста процензам.

— Возможно. Признаться, я над этим вопросом не задумывалась... Только дело-то вовсе не в том, что мы обманулись в размерах дарственных. Все обстоит куда более скверно...

— Прошу прощения,— негромко прервала ее Мэй,— но меня как раз первое коснулось: брат обещал миллион долларов в фонд науки.

— Я просто хочу объяснить до конца,— нетерпеливо махнула рукой Джун.— Естественно, ни одна из нас не рассчитывала на скорое наследство от Ноэля. О его капиталах мы знали, конечно, но посудите сами: человек сорока девяти лет, превосходного здоровья...— Она повернулась к Прескотту.— По-моему, Гленн, разумнее всего мистера Вульфа с этим завещанием ознакомить.

Адвокат откашлялся.

— Я должен снова напомнить вам, что коль скоро это станет достоянием широкой публики...

— Мистер Вульф все сохранит в тайне, не так ли?

Вульф наклонил голову.

— Безусловно.

— Ну что же...— Прескотт снова покашлял и повернулся к Вульфу.— Во-первых, мистер Хауторн оставил единовременные вознаграждения слугам и сотрудникам, всего на сумму шестьдесят четыре тысячи долларов. Во-вторых, по сто тысяч своим племянникам, детям миссис Данн. И столько же в фонд науки Варнейского колледжа. В-третьих, пятьсот тысяч супруге. Детей у него не было. Ну и, наконец, яблоко сестре Джун, грушу сестре Мэй и персик сестре Эйприл.

Вид у адвоката был смущенный.

— Причем могу вас заверить, что мистер Хауторн, который был не только моим клиентом, но и другом, никогда не отличался чудачествами. В приписке к завещанию говорится, что сестры его даже в этих посмертных дарах не нуждаются, просто он презентует их как знаки своего уважения.

— Интересно. Скажите, было ли таким образом охвачено все его состояние? Получается примерно миллион долларов?

— Нет.— Прескотт окончательно сник.— С учетом всех налогов получается еще миллионов семь. Или чуть меньше. Все это предназначено женщине по имени Нейоми Кари.

— Женщине,— вздохнула Эйприл. Она не возмущалась, не негодовала, просто констатировала печальный факт.

Вульф тоже вздохнул.

А Прескотт продолжал:

— Завещание было составлено мною, в соответствии с инструкциями мистера Хауторна, взамен другого, трехгодичной давности, и датировано седьмым ^марта 1938 года. Документ хранился в специальном несгораемом шкафу в конторе нашей фирмы. Я упоминаю об этом факте, учитывая вчерашнее высказывание миссис Данн, что мне следовало сразу же ознакомить ее с содержанием бумаги, как только она была подписана. Естественно, никакого права я на это не имел, поскольку...

— Глупости! — оборвала его Мэй.— Просто вы не хотели нас огорчать. Например, я до сих пор не могу прийти в себя.

— Я тоже.— Глаза Джун так и впились в физиономию Вульфа.— Однако прошу запомнить, что мы с сестрами целиком и полностью удовлетворены теми фруктами, которые завещал Ноэль. Дело не в них... Пугает нас неизбежная сенсация в прессе и последующий скандал. Я о таком даже думать боюсь. Ведь мы совсем не ждали... подобной шутки... Это что-то немыслимое. Оставить почти все состояние какой-то...

— Женщине! — продолжила Эйприл.

— Хорошо, женщине.

— Но это же было его состояние,— заметил Ниро Вульф.— По-моему, именно так и нужно ко всему подходить.

— Что вы имеете в виду? — спросила Мэй.

— Да то, что чем меньше вы будете болтать и суетиться вокруг этого, тем скорее все забудется.

— Премного вам благодарны,— насмешливо сказала Джун,— но мы хотим кое-чего получше. Только одна публикация завещания уже стала бы настоящим ударом. Учитывая, что речь идет о миллионах... а положение моего мужа и сестер? Господи помилуй! Неужели вы не понимаете, что мы знаменитые сестры Хауторн, нравится вам это или нет!

— Почему же не нравится? — вмешалась Эйприл.— Даже очень нравится!

— Отвечай только за себя, Эйп! — Джун по-прежнему смотрела на Вульфа, не отрываясь.— Вы вполне можете представить, как это разделают газеты! Конечно, правильнее всего было бы сидеть себе тихо, ничего не делать и ни о чем не говорить, предоставить событиям идти своим чередом!.. Потому что теперь произойдет нечто кошмарное. Дейзи намерена опротестовать завещание!

Вульф нахмурился.

— Дейзи?

— Ох, извините. Мы совсем выбиты из колеи. Сначала неожиданная смерть брата. Потом — последствия: вчера — похороны, а теперь вот это. Дэйзи — его жена. Вернее, вдова... Сейчас она являет собой трагическую фигуру.

Вульф кивнул головой.

— Леди под черной вуалью.

— Ах, так вы знаете эту легенду?

— Вовсе не легенду,— снова заговорила Мэй,— а гораздо большее — факт.

— Я просто говорю о том, что вообще всем известно,— сказал Вульф.— Лет шесть назад, если не ошибаюсь, Ноэль Хауторн увлекался стрельбой из лука. И случайной стрелой ранил супругу в лицо, разорвав его от брови до подбородка. Она была настоящей красавицей. Но с тех пор без вуали ее уже никто не видел.