Адриана Мэзер - Призрачный омут

– А что за повод?

– Просто открой ее! – восклицает Мэри, хлопая в ладоши, словно мы на детском дне рождения.

Откидываю крышку. Внутри лежит изящный серебряный кулон в виде метлы. На вид – ручной работы. Элис вытягивает из-за ворота блузки такой же.

– Это символ нашего ведьминского круга, который связывает нас. Его выбрала Элис, когда мы были еще маленькими. Такой кулон есть у каждой из нас, – говорит Сюзанна.

– Знак нелепый, конечно, – замечает Элис. – Но в восемь лет я считала, что метла – это суперкруто.

Открываю рот, собираясь поблагодарить их, но голос срывается. Элайджа был прав. Мое место в Салеме. Неожиданно для себя самой я начинаю плакать.

– Эй, он не настолько ужасен, – возмущается Элис, но на губах ее улыбка.

– Он великолепен, – выдавливаю я, стараясь улыбаться.

– Считай, что ты официально принята в круг, – говорит Сюзанна и берет меня под руку, пока мы вместе идем к кабинету Уордуэлла.

Я надеваю кулон на шею, когда мы проходим мимо держащейся за руки парочки. Они переводят взгляд с Наследниц на меня и хмурятся.

– Полагаю, уже без слов ясно, что слухи, которые распускают Ники и Блэр, стопудово касаются меня, – усмехаюсь я.

– Так и есть, – говорит Сюзанна. – В других условиях я бы взбесилась. Но не сегодня. Сейчас я чувствую облегчение.

Я киваю.

– Только странно, что на этот раз их сплетни вызывают не осуждающие или презрительные взгляды, а сочувствующие. Вы что-нибудь слышали?

– Не-а, – отвечает Элис. – Нам слухи о тебе не рассказывают. Они же не совсем дураки.

– Будем честны, Элис, – вздыхает Мэри. – Нам обычно вообще никто и ничего не рассказывает. Если, конечно, не желают получить в качестве бонуса твой убийственный взгляд. И не знаю, заметила ли ты, на нас сегодня тоже все пялятся.

На них тоже? Останавливаюсь перед кабинетом истории.

– Я быстро.

– Мы подождем, – говорит Сюзанна.

Я толкаю дверь, проходя в кабинет, и Уордуэлл поднимает голову от кипы бумаг.

– Прошу, присаживайтесь.

Плюхаюсь на стул перед его столом. Учитель чуть покашливает.

– Я бы хотел, чтобы вместо пропущенных экзаменов вы написали сочинение на пять страниц.

– Звучит хорошо. Это я могу, – быстро отзываюсь я.

– Хочу, чтобы для вашей работы вы использовали все, что узнали о «Титанике» за последние две недели и в итоге написали небольшой рассказ, – продолжает он.

Сейчас мне меньше всего хочется писать рассказ о «Титанике», но я слишком хорошо знаю мистера Уордуэлла, а потому знаю: просить другую тему бесполезно.

– Чтобы было интересней, я вручу вам один предмет, который мог присутствовать на потерпевшем крушение корабле. Вам необходимо изучить его, определить, какому пассажиру он мог принадлежать, и написать историю этого человека с момента восхождения на борт до самого возвращения домой – или невозвращения, смотря как сложились обстоятельства.

Предмет. Я бросаю взгляд на дверь и замечаю мелькнувшее в окошке лицо Элис. Уордуэлл открывает ящик стола.

– Только прошу, не потеряйте его.

На стол передо мной он кладет маленькую серебряную книжку размером с игральную карту. Она блестит в ярком свете ламп. Я подскакиваю, едва не перевернув стул. Серебряная книжка из сна.

– Что-то не так? – спрашивает Уордуэлл, изучая мое лицо так, словно изучает поведение рыбки в аквариуме.

– Что? О, нет. Просто мышцу свело, – восклицаю я, потирая икру.

Вот же! Поверить не могу, что так отреагировала. От недостатка сна я стала совсем дерганной. В класс заходит Элис, за ее спиной маячат Мэри и Сюзанна.

– Сэм, подвезти тебя домой? – Она изображает удивление: – Ой, извините, мистер Уордуэлл. Я не подумала, что у вас важный разговор.

– Я бы попросил вас, девочки, подождать снаружи, но можно считать, что мы закончили. – Учитель указывает на серебряную книжечку. – Не забудьте взять, Сэм.

Я не двигаюсь. Ни за что, ни в коем случае я не прикоснусь к этой штуке. Думай! Осматриваю его стол.

– Ведь это старинная вещь?

– Весьма.

– Тогда я точно не осмелюсь просто так кинуть ее в сумку, – говорю я и беру две бумажные салфетки из коробки у него на столе.

– Она не настолько хрупкая, – возражает Уордуэлл, но поздно – книжка уже завернута.

Я следом за девочками выхожу из кабинета. Мы отходим от двери на тридцать метров и только тогда начинаем говорить.

– Вы же поняли, что это та самая серебряная книжка из моего сна? – говорю я, указывая на сумку.

– Как думаешь, зачем вы вломились в класс, Шерлок? – ворчит Элис, толчком открывая дверь, ведущую к спортивному полю. – Тебе нужно учиться скрывать эмоции. Ты там трагедию Шекспира по ролям сыграла перед ним. Если Уордуэлл замешан в создании зачарованной копии «Титаника», ты только что показала ему, что в курсе всего, что он и его союзники замышляют.

– Он сказал что-нибудь подозрительное? – спрашивает Сюзанна.

– Думаю, да. Описывая книжку, он назвал ее «предметом», – отвечаю я. – Если он знает о наших разговорах, то мог использовать слово, чтобы намекнуть мне.

– Еще Уордуэлл был чересчур настойчив, когда заставлял тебя ее взять, – вспоминает Мэри, шагая по траве. – Он не отрывал от тебя глаз.

Мимо нас пробегают ребята из команды по лакроссу.

– Сэм, – резко останавливаясь, окликает меня Диллон. Из его голоса исчезли привычные веселые нотки. – Можно тебя на пару слов? – Он кидает взгляд на девочек. – Наедине, если ты не против.

– Эм-м, конечно. В чем дело? – спрашиваю я. Что-то случилось с Джексоном?

Мы отходим в сторону от Наследниц.

– Ты же не сядешь с ними в одну машину, правда?

– Что?

Он слегка задыхается от долгого бега.

– С Наследницами. Не думаешь, что стоит держаться от них подальше, по крайней мере, пока не узнаешь, правда ли это все?

– Постой, о чем ты говоришь?

Диллон смотрит так удивленно, словно это я несу полный бред.

– Говорят, что это твоя мачеха пыталась повесить вас в лесу. А Наследницы никому об этом не рассказали, потому что хотели отомстить. Все уверяют, что они тебя заколдовали. В смысле, это же супер как странно, что вы не общались почти полгода, а тут раз – и стали просто неразлейвода.

Моя мачеха. Живот скручивает так сильно, что я хватаюсь за него.

– Что?

Пячусь от Диллона на пару шагов, но возвращаюсь. Что он несет? Вся школа знает, что это была Вивиан? Но откуда они… Джексон. Наш последний разговор в пикапе. Какая подстава! Я прижимаю ладонь ко лбу. Должно быть, Джексон рассказал Ники. Из меня словно весь дух вышибли. Понимаю, Джексона приворожили, он не виноват, но это предательство настолько жестокое, что я не могу сдержать эмоций. Слезы текут по щекам.

Я разворачиваюсь и бегу к девочкам.

– Сэм, подожди! – кричит Диллон мне вслед, но я не слушаю его.