Пер Валё - Розанн. Смеющийся полицейский

– А где вы держали его раньше?

– В запертом чемоданчике на чердаке. Вместе с другими военными трофеями.

– Куда вы направились после того, как застрелили всех тех людей?

– Я пошел по Норра-Сташенсгатан до авиавокзала, там взял такси, поехал в офис, забрал со стоянки свой автомобиль и вернулся домой.

– А автомат вы выбросили по дороге, – вставил Гюнвальд Ларссон. – Будьте спокойны, мы найдем его.

Форсберг не ответил.

– Что вы чувствовали, когда стреляли?

– Я защищал мою семью, мой дом, мою фирму. Вы стояли когда-нибудь с оружием в руках, зная, что через несколько секунд вам нужно будет прыгнуть в окоп, в котором полно врагов?

– Нет, – сказал Рённ. – Мне никогда не приходилось этого делать.

– Значит, вы ничего не понимаете! – крикнул Форсберг. – Вам лучше вообще помалкивать. Ну как такой идиот может понять меня!?

– Это дальше продолжаться не может, – вмешался врач. – Его необходимо увезти на процедуры.

Он нажал звонок. Вошли два санитара. Форсберга, который продолжал кричать, выкатили вместе с кроватью из палаты.

Рённ принялся укладывать магнитофон.

– Ненавижу этого негодяя, – внезапно заявил Гюнвальд

Ларссон.

– Что?

– Я скажу тебе то, чего никому никогда не говорил, –

объяснил Гюнвальд Ларссон. – Мне жаль почти всех, с кем я сталкиваюсь на этой службе. Они, как правило, затравлены. Жалеют, что вообще родились. Это не их вина, что они ничего не понимают и что все у них валится из рук.

Такие, как этот, калечат их жизнь. Такие самолюбивые свиньи, которые думают только о своих деньгах, своих домах, своих семьях и своем так называемом положении в обществе. Они считают, что могут приказывать другим только потому, что занимают более высокое положение в обществе. Таких людей множество, однако большинство из них не совершает глупостей вроде удушения португальских шлюх. И поэтому мы никогда не сталкиваемся с ними.

Мы видим только их жертвы. Здесь же мы имеем дело с исключительным случаем.

– Возможно, ты прав, – сказал Рённ.

Они вышли из палаты. В глубине коридора перед какой-то дверью стояли два высоких полицейских. Они стояли неподвижно, скрестив руки на груди.

– Кого я вижу, это вы, – пробурчал Гюнвальд Ларссон. – А ведь действительно, эта больница находится на территории Сольны.

– Значит, вы в конце концов поймали его, – сказал

Квант.

– Вот именно, – добавил Кристианссон.

– Это не мы, а, главным образом, Стенстрём, это его заслуга, – возразил Гюнвальд Ларссон.

Приблизительно часом позже Мартин Бек и Колльберг пили кофе в кабинете на Кунгсхольмсгатан.

– Собственно, Стенстрём решил загадку убийства Терезы, – сказал Мартин Бек.

– Да, – согласился Колльберг. – Однако он поступил неразумно, решив работать в одиночку, и к тому же не оставив никаких документов по этому делу. Просто удивительно, но этот парень так и не стал до конца взрослым.

Зазвонил телефон. Мартин Бек поднял трубку.

– Привет. Это Монссон.

– Где ты?

– В Вестберге. Я нашел ту страницу.

– Где?

– В кабинете Стенстрёма. Под бумагой, которая покрывает столешницу письменного стола.

Мартин Бек молчал.

– А мне казалось, что вы все здесь обыскали, – укоризненно добавил Монссон. – По-моему, ты так говорил.

– Ну?

– Он сделал две пометки на этой странице. В правом верхнем углу написал: «Положить в папку «Дело Терезы»», а внизу написал имя и фамилию: Бьёрн Форсберг и поставил вопросительный знак. Вам это говорит о чем-нибудь?

Мартин Бек и на это ничего не ответил. Держа трубку в руке, он начал громко смеяться.

– Ничего себе, – сказал Колльберг. – Смеющийся полицейский. – Он порылся в кармане. – Вот тебе монетка.

Document Outline

РОЗАНН. СМЕЮЩИЙСЯ ПОЛИЦЕЙСКИЙ

РОЗАНН

I

II

III

IV

V

VI

VII

VIII

IX

X

XI

XII

XIII

XIV

XV

XVI

XVII

XVIII

XIX

XX

XXI

XXII

XXIII

XXIV

XXV

XXVI

XXVII

XXVIII

XXIX

XXX

СМЕЮЩИЙСЯ ПОЛИЦЕЙСКИЙ

I

II

III

IV

V

VI

VII

VIII

IX

X

XI

XII

XIII

XIV

XV

XVI

XVII

XVIII

XIX

XX

XXI

XXII

XXIII

XXIV

XXV

XXVI

XXVII

XXVIII

XXIX

XXX