Наталия Антонова - Влюбленный убийца

— К чему?

— К противоправным действиям, — чуть ли не по слогам произнес следователь.

— Склонна, — согласилась Мирослава.

— Но у нее алиби.

— Алиби, — эхом отозвалась она.

— Не дразнись! Лучше думай!

— Шур, вообще-то ты у нас следователь, и ты ведешь это дело.

— Веду. А ты тоже следователь.

— Бывший.

— Бывших следователей не бывает, — заметил он назидательным тоном.

— Спорить с тобой мне лень.

— А ты не спорь. Думать никому не вредно. И, как говорит народная мудрость, «одна голова хорошо, но чем больше их, тем лучше».

— Ты не точен в цитировании.

— Зато понятно передаю свою мысль.

— Ладно, мы подъезжаем к дому, и я спать хочу.

— Но ты обещаешь думать?

— Куда ж я от тебя денусь. Обещаю. — Мирослава отключилась.

— Затиранил меня Наполеонов, — пожаловалась она Морису.

— Вы друг друга стоите, — не проявил он сочувствия.

— И тебе не совестно?

— Ничуть.

Автомобиль въехал в ворота, Мирослава выбралась из него и почти побежала к дому. Навстречу ей с крыльца спрыгнул кот, беличьими прыжками помчался навстречу хозяйке, забрался на плечо, уткнулся носом в ухо и громко замурлыкал.

У Наполеонова, как говорится, дошли руки до беседы с друзьями Юрия Ставрова Александром Звонаревым и Валерием Тропининым, которые, по словам сестры погибшего, были у него в этот вечер.

Побеседовать он решил с каждым по отдельности и начал со Звонарева, пригласив его к десяти часам утра. Тот пришел на полчаса раньше, и следователь решил не томить товарища, держа его в коридоре.

Наполеонов открыл дверь кабинета и спросил: — Вы Звонарев?

— Да! — тот сразу вскочил со стула.

— Проходите.

— Спасибо.

— Не за что, — невольно усмехнулся следователь, — садитесь.

— Спасибо.

— Не стоит так волноваться.

— Понимаете, я в первый раз у следователя.

— Понимаю. И все-таки, если вы соберетесь и успокоитесь, дело пойдет лучше.

Звонарев согласно кивнул.

— Вы знаете, что Юрий Юрьевич Ставров убит?

— Да, знаю, — упавшим голосом ответил Александр.

— Откуда?

Звонарев с удивлением посмотрел на следователя.

— Кто вам сообщил об этом?

— А, Вера позвонила, Юрина сестра.

Наполеонов отлично помнил, что просил Валентову не сообщать друзьям о гибели брата. Не послушалась. Однако зла он на нее не держал, по-человечески понимая, что друзья должны проводить в последний путь близкого человека.

— Вы хорошо знакомы с Верой Юрьевной?

— Да, мы с Юрой с детства дружим, поэтому и Верочку я знаю давно.

— А последнее время часто виделись?

— Довольно часто.

— И когда в последний раз?

— В тот день, как Юры не стало, мы и виделись, вернее, в вечер его гибели.

— У вас была вечеринка?

— Нет, что вы, просто дружеские посиделки.

— Сколько вас было?

— Трое — Юра, я и Валера.

— Во сколько вы ушли от Ставрова?

— Не могу сказать точно, но было больше восьми вечера.

— Вы ушли по одному или вместе?

— Вместе, конечно.

— И куда отправились?

— По домам.

— Как вы добирались домой? На личных автомобилях?

— Нет, — немного смущенно ответил Звонарев, — мы заранее знали, что немного выпьем, поэтому автомобили оставили дома. За нами приехала сестра Валеры. Сначала они меня домой отвезли, потом к себе поехали.

— Сестра вашего друга поднималась в квартиру Ставрова?

— Нет, она позвонила Валере снизу на сотовый, мы и спустились.

— Вы заранее договаривались с сестрой, во сколько ей приехать?

— Приблизительно. У нее были свои дела, освободиться она должна была в районе восьми вечера и сразу приехать за нами.

— Так и было?

— Да, я же вам говорю, что Лариса приехала немного позже восьми.

— Скажите, а вы знаете Ольгу Данилину?

— Конечно! Юра же собирался на ней жениться.

— Она вам нравилась?

— Да, хорошая девушка. — Звонарев загрустил и тихо добавил: — Они с Юрой были отличной парой.

— А бывшую невесту своего друга вы знали?

— Вы имеете в виду Юльку?

Наполеонов кивнул.

— Так она не была его невестой.

— А кем же она ему была?

— Никем. Просто встречались.

— И были в близких отношениях?

— А кто сейчас не в близких? — усмехнулся Звонарев. — Она Юре проходу не давала.

— Значит, вам Юлия Лопырева не нравилась?

— Нет, — Звонарев решительно покачал головой.

— А как вы думаете, она могла бы убить Ставрова?

— Такая запросто могла бы. Но прошло много времени после их расставания. И если уж убивать, то Юлька скорее убила бы Ольгу. Юру-то ей зачем убивать? Она его окольцевать мечтала.

— Могла, например, из мести. Не мне, так не доставайся никому…

— Мелодрама у вас какая-то получается, товарищ следователь.

— А вы не верите мелодрамам? — невольно улыбнулся следователь.

— Нет, они для кумушек, которым делать нечего.

— И как вы думаете, кому в таком случае мог помешать ваш друг?

— Никому.

— Но его кто-то убил.

— Какой-то залетный грабитель.

— По словам Ольги Данилиной и Веры Валентовой, в доме ничего не пропало.

Звонарев пожал плечами.

— Скажите, перед тем как покинуть дом Ставрова, кто-нибудь протирал посуду на столе? — спросил Наполеонов.

— Я не понял… — опешил Звонарев.

— На столе стояла посуда, из которой вы ели и пили?

— Стояла, конечно.

— После завершения трапезы ее кто-то вытирал?

— Нет, конечно! Это же бессмысленно! — В глазах Звонарева застыло непонимание.

— Не скажите…

— Что вы имеете в виду?!

— Может быть, один из вас на вашей дружеской пирушке поссорился со Ставровым и в пылу ссоры…

— Да вы что! — перебил следователя Звонарев. — Нас с Валеркой, что ли, подозреваете?!

— Ну…

— Во-первых, как вы себе представляете одного из нас, в окровавленной одежде садящегося в машину Ларисы?

— Было темно…

— Не до такой степени! И в салоне-то есть свет! — возмущенно произнес Звонарев. — Вы можете Ларису спросить!

— Если понадобится, спросим.

— К тому же, если на одежде кровь, она может попасть и на что-то в салоне автомобиля, на те же сиденья, например, — голос свидетеля стал сердитым. Наполеонов ничего не ответил. Звонарев продолжил:

— А во-вторых, когда мы уже расставались и ждали лифт, Юра стоял на пороге, из подъехавшей кабинки вышла какая-то тетка со здоровенным бульдогом, заметьте, без намордника!

— Кто, тетка? — заинтересовался следователь.

— Бульдог! Мы вошли в лифт, а тетка разговаривала с Юрой. И был он живой!

— Вы не знаете, из какой она квартиры?

— Нет. Но не думаю, что в доме много бульдогов.

— Резонно. А вы не слышали, о чем эта гражданка разговаривала с вашим другом?

— Когда мы заходили в лифт, она говорила, что у какого-то Пуси диарея. А дальше я не слышал.