Наталия Антонова - Влюбленный убийца

На следующий день после его похорон к следователю явился старый боцман.

— Разрешите, — спросил он, открыв дверь кабинета Наполеонова.

— Заходите.

Шура пребывал в самом мрачном состоянии духа. Преступник известен. Доказательств хватает. Но привлекать к ответственности теперь было некого. Хотя Волгина советовала ему покопать под Лопыреву… Как раз об этой кропотливой работе и думал Наполеонов перед приходом Старостина.

— Что вас привело ко мне, Корней Фролович?

— Толя умер.

— Сочувствую, — сухо произнес Наполеонов.

— Вот, — Старостин полез в свою сумку и выложил на стол следователя коробку из-под обуви, перевязанную шпагатом.

— Что это, Корней Фролович?

— Не знаю. Толя оставлял на хранение и просил сберечь. Что там, я не знаю. Не открывал.

Шура поднял трубку служебного телефона и прокричал: — Понятых ко мне в кабинет, быстро!

Вскоре в его кабинете, кроме понятых, находилось еще несколько полицейских. Коробку открыли и стали писать протокол. Наполеонов не мог поверить в удачу. В коробке лежал не только дневник, но и диктофон. Стоило его включить, как в кабинете зазвучали голоса Стригунова и Лопыревой, и записанный разговор все расставил по своим местам.

Значит, Толя все-таки не совсем доверял своей любимой и решил подстраховаться. Скорее всего, именно эта страховка и лишила его жизни. Если он рассказал о ней своей вспыльчивой возлюбленной…

У Юры Ставрова в тот последний поздний вечер его жизни было прекрасное настроение. Только что ушли его друзья Саша Звонарев и Валера Тропинин. Они прекрасно посидели. Он пригласил их на свадьбу, и они порадовались за него и обещали непременно быть на торжестве. Юра раздумывал о том, сегодня перемыть посуду или завтра. Решил, что лучше все-таки убраться сейчас, и шагнул к столу за грязной посудой, как вдруг раздался неожиданный звонок.

— Ребята зачем-то вернулись, — промелькнуло в голове Юрия, и он открыл дверь.

На пороге стоял веснушчатый парень с большими оттопыренными ушами.

— Я Толя, — сказал он.

И Ставров вспомнил, что Юля представляла когда-то этого парня своим одноклассником, кто-то из ее знакомых со смехом сказал Юрию, что Толик бегает за Юлей, как собачка, со школы.

Этот малый и впрямь не сводил с Юльки по-собачьи преданных глаз.

— Ну, Толя, я Юра, что из этого? — сказал он, думая о том, как поскорее отвязаться от непрошеного гостя.

— Поговорить надо, — буркнул парень.

— О чем?

— О многом.

— А все-таки?

— Я жених Юли Лопаревой!

— Вот как?! Значит, все-таки сподобился. Ну, что ж, заходи, жених, — усмехнулся Юрий.

Стригунов решительно переступил порог и прошел в квартиру.

— Гуляешь? — усмехнулся он, окидывая взглядом разоренный недавно ушедшими приятелями стол.

Ставров проигнорировал его вопрос и проговорил, в свою очередь: — Я думал, ты одноклассник. Ведь именно так она тебя мне представила.

— А что, одноклассник, по-твоему, не может стать женихом?

Ставров пожал плечами, больше всего на свете ему хотелось сейчас спать, а не беседовать с потенциальным женихом бывшей девушки.

— Ну, а от меня-то чего ты хочешь? — вяло спросил он.

— А почему ты не спрашиваешь, когда наша свадьба?

— Ну и когда ваша свадьба? — спросил Ставров только для того, чтобы парень поскорее отстал от него и ушел.

«И зачем я только впустил его», — подумал он, и тут глаза его удивленно расширились. Стригунов вынул из-за пазухи нож и ударил им сделавшего шаг назад Юрия в грудь.

Ставров пошатнулся и медленно осел на пол.

Толины веснушки впервые в жизни так сильно побледнели, но уже через минуту он был уверен в том, что поступил правильно. Он отомстил обидчику любимой девушки, и теперь Юля станет его женой, и они будут жить долго и счастливо. Стригунов секунду подумал и стал вытирать посуду на столе найденной здесь же салфеткой, решив, что таким образом собьет полицию со следа. Он заметил кровь Ставрова на своей куртке, зашел в ванну, замыл ее, спокойно вытер руки полотенцем убитого хозяина и вышел из квартиры, прихватив полотенце с собой.

Юлию Лопыреву задержали в этот же день. Она попыталась устроить истерику, но, услышав свой голос в диктофонной записи, сразу успокоилась. Только и проговорила: — Не ожидала я от этого бычка такой подлянки. Выходит, недооценила Толика.

— Выходит, Юлия Владимировна, — согласился следователь.

Ольга Данилина родила в положенный срок сына. Из роддома ее забрала сестра Ставрова. Они приехали с мужем на машине в день выписки и отвезли Ольгу с малышом домой. Александр Валентов, сославшись на дела, уехал, оставив жену наедине с Ольгой.

Вера накрыла на стол и весело стрекотала, пока они пили чай с красивым дорогим тортом, сделанным на заказ, а потом сказала: — Квартиру я перевела на тебя.

— Какую квартиру? — растерянно спросила Ольга.

— Юрину.

— Нет, это невозможно, — быстро проговорила Данилина.

— Это еще почему?

— Но ведь Юры нет…

— И ты когда-нибудь выйдешь замуж, — произнесла скорее утвердительно, чем вопросительно, Вера Валентова.

— Возможно, и поэтому, — печально пожала плечами Ольга.

— Оля, даже если ты сто раз выйдешь замуж, твой ребенок не перестанет быть ребенком Юры.

— Но…

— И моим племянником, и братом Олежки.

Ольга молчала.

— Ты что же, собираешься перестать с нами общаться?

— А разве вы сами… — вырвалось у Ольги.

— Дурочка!

Ольга заплакала и уткнулась в Верино плечо.

— Ну, ну, перестань, а то я сейчас тоже зареву.

В коляске тихонько захныкал малыш, и Ольга, сразу перестав плакать, бросилась к сыну.

— Юрочка, Юрочка, — приговаривала она, качая ребенка.

Рано утром через неделю в дверь Данилиной позвонили. На пороге стоял смущенно переступавший с ноги на ногу Нильский. В руках он держал букет хризантем и сумку.

— Ты? — спросила Ольга.

— Я, — кивнул Валентин, — можно войти?

— Заходи.

Он неловко вручил ей хризантемы и прошел на кухню.

— Я тут продукты принес, — он стал выкладывать из сумки на стол мясо, овощи, рыбу, конфеты, сыр, молочные пакеты и коробки.

— Валя, мы не голодаем.

— Я знаю. Но ведь не помешает.

— Спасибо. Чаю хочешь?

— Хочу.

Ольга заварила чай, разлила его в красивые чашки с голубыми незабудками, открыла коробку конфет, которую принес Валентин, из шкафчика достала вазочки с печеньем, медом, вареньем.

Какое-то время они молча пили чай, а потом Валентин тихо произнес:

— Оля, я долго думал после нашего расставания и понял, что ты мне нужна.

— Не надо, Валя…

— Нет, ты послушай, пока с тобой был Юра, я понимал, что мне тебя не вернуть.

— У меня ребенок. От Юры.