Вячеслав Мусиенко - Три цвета белой собаки

Я еще немного понаблюдал из окна за суетливым ретривером, бегающим далеко внизу за какой-то то ли бумажкой, то ли косточкой; подумал о том, что мы с Оксаной стали реже встречаться — куда это годится, три недели не виделись! — и набрал водителя.

— Доброе утро! Саша, через час выезжаем в Днепропетровск.

— Ок, шеф.

И хотя Саша не любопытствовал, счел нужным пояснить:

— По делам нужно. С проверкой пора нагрянуть.

…«Лексус» плавно катил по харьковскому тракту М06. На мягком кожаном сиденье меня клонило в сон. За окном — жаркий солнечный августовский день. В салоне — прохлада и 40-я симфония Моцарта. Саша, за годы службы научившийся понимать мои настроения, ехал молча. Молчали и телефоны, хотя уже давно наступило полноценное рабочее утро. Это и неудивительно: почти все коллеги и партнеры разъехались по морям. В днепропетровский филиал я позвонил, как только мы выехали из Киева: сказал, что еду по личным делам, заодно заскочу в офис, посмотрю документацию. Судя по голосам в трубке, мое известие взволновало коллег. Ничего, навести немного шороху не помешает.

Скоро Лубны. Я потянулся, достал бутылку минеральной воды и с удовольствием сделал пару глотков. Хорошо, что решил поехать, развеяться. Люблю ездить по Украине — разумеется, если вынести за скобки качество дорог. В мае, когда ездил машиной в Харьков на собрание акционеров, залюбовался украинской природой, дорожные указатели — словно учебник истории: Полтава, Сорочинцы, Мгарский монастырь, Миргород…

В Днепропетровск я раньше летал самолетом: добрая половина дороги оставляла желать лучшего. Но ради любования природой можно потерпеть неудобства, к тому же мы на внедорожнике.

Миновали Лубны, место сражений Владимира Мономаха, Северина Наливайко, бывшие владения князей Вишневецких. Когда за Решетиловкой ушли с трассы на местные дороги, так и казалось: сейчас обгоним телегу с пасечником в капелюхе или из ивняка вылетит запорожский разъезд в черных мерлушковых шапках с красными шлыками. В этом мареве задремал.

— Ах ты ж, мать твою!

Взвизгнули тормоза, меня бросило вперед, я больно стукнулся коленом о бардачок. Сонливость слетела, не успев уступить место испугу — все внимание забрало темно-серое животное с желтыми подпалинами, метнувшееся на обочину и застывшее там.

— Смотрите, пес! Будто из-под земли выскочил, блядь! — Саша утер лоб и протянул руку за минералкой. — Как не попал под колеса, не знаю. У-у-ух, твое счастье, сволочь, что я успел тормознуть! — и он погрозил кулаком в сторону обочины.

Я присмотрелся. Да нет, не собака. Крупнее, лапы мускулистые, холка мощная и морда вытянутая. Неужели волк? Животное сидело не шелохнувшись. Похоже, действительно волк, только странный какой-то. Не боится нас. Просто сидит и рассматривает нашу машину. Какой-то он «слишком»: слишком крупный, слишком спокойный, слишком пушистый для лета.

— Что вытаращился?! — не унимался Саша, выплескивая стресс. Я открыл дверцу, вышел и двинулся в сторону волка. Животное подобралось, смотрело немигающим взглядом.

— Шеф, не приближайтесь, вдруг оно бешеное? — Водитель тоже вышел из машины и ополаскивал минералкой лицо.

— Это волк, Саша!

— Да откуда тут волки, шеф? Отродясь не бывало!

Волк глянул в его сторону — мне показалось, насмешливо: много ты знаешь про волков, а я вот он, есть! — перевел взгляд на меня, затем легко вскочил на лапы и скрылся в лесополосе. Только мелькнул рыжевато-серый хвост.

Мы вернулись в машину, и меня тут же сморило. Словно волк меня загипнотизировал: я заснул так крепко и сладко, как никогда не спал в дороге вообще, не говоря уже об автомобиле.

Раздалось легкое покашливание, я открыл глаза.

— Шеф, прошу прощения, мы на подъезде к городу, куда рулим?

— Саш, сейчас позвоним и узнаем.

Набрал Алика, нашего директора филиала:

— Привет, где встречаемся? Я уже рядом.

— Мы в ста метрах от КП, ждем вас! — бойко доложила трубка.

Я не знал, где Алик меня поселит — он сообщил лишь, что это сюрприз, приготовленный Лилей, его женой. Лиля тоже приехала встретить меня вместе с мужем. Я ей симпатизировал: эффектная, сообразительная, общительная. Лиля — третья официальная супруга Алика. Двум предыдущим женам он оставил детей и квартиры или дома в престижных районах города.

Я пересел в его «Мерседес», и мы покатили в отель — новый комплекс «Солнечный луч» на берегу Днепра. По дороге Лиля поддерживала светскую беседу, Алик, как всегда, говорил что-то невпопад. Но я уже привык, что он на своей волне.

Честно говоря, наш представитель в Днепропетровске, которого все называли Аликом, был довольно специфический человек. Особенно это стало заметно после того, как ему проломили голову ломом — он возвращался с удачной сделки по продаже металлолома с десятью тысячами долларов. Деньги, естественно, исчезли, хорошо, что жив остался. Но появились, мягко говоря, странности. Он полгода провел в госпиталях, жена его с дочкой буквально выходили. Как только Алик окреп и снова занялся металлом, появилась молодая симпатичная бухгалтер Вика, которая помогла ему поднять бизнес до серьезных оборотов. Тогда-то я с Аликом и познакомился: ему нужны были механизмы «оптимизации налогообложения» и получения наличности.

Вика раскрутила не только бизнес Алика, но и его самого — он оставил жену, с которой прожил 20 лет. Квартиру в центре города тоже оставил ей. Бухгалтер родила Алику сына, но большие деньги или травма головы (а, может, все вместе) окончательно понесли его вразнос: Алик бросил Вику с малышом, оставив ей дом в элитном районе.

Без Вики бизнес Алика быстро начал хиреть и окончательно захирел, но остались связи, и он начал помогать нашему банку развернуть свой сервис в его регионе.

Алик любил крепко выпить и позависать в стрип-клубах, щедро рассыпая портреты Франклина. Очень быстро рядом с ним оказалась двадцатитрехлетняя танцовщица-стриптизерша Лиля. Между прочим, как и Вика, недюжинного ума. Сценарий повторился: родился еще один мальчик, был построен еще один дом. Вот только Лиля оказалась предусмотрительней и дальновидней — или же с пользой для себя учла опыт предыдущих браков Алика. Она разрешала мужу все, что тот хотел, — но в меру. Не пить до смерти и гулять до безобразия — а попивать и погуливать. Конечно, Алик срывался — особенно в части выпивки, и назвать их семью спокойной и гармоничной трудно даже в самом оптимистичном ракурсе, однако они жили уже пятый год, и жили, судя по всему, неплохо. Лилин ум и житейская смышленость стали тем фундаментом, на котором она строила семью. При этом сама развивалась семимильными шагами — сегодня никто и не заподозрил бы в ухоженной стильной молодой женщине, которая умела поддержать разговор и о новинках кино, и о мировых политических процессах, бывшую стриптизершу.