Дамир Берхеев - В поиске индиго [СИ]

— Доброе утро, я Вас узнал, — огненно-рыжая женщина в белом халате предстала в его сознании. — Что-то случилось?

— Случилось нечто ужасное… Это не телефонный разговор. Вам необходимо приехать в больницу и увидеть все своими глазами.

— Буду через час.

Уютная комната гигантских размеров с вывешенными фотографиями Милены и ее клиентов, различных рас и возрастов, с индивидуальными прическами. Все фотографии висели на фиолетовой стене. Гамма цветов и изображений стилистического искусства успокоила детектива на мгновение, обездвижив его. Однако профессиональное любопытство и ответственность перед начатым делом взяли вверх.

Голод его не беспокоил, приняв в течение десяти минут душ и накинув вчерашнюю одежду, детектив вышел из квартиры, не разбудив спящую хозяйку.

Асфальтово-каменный город, пропитанный бесчисленностью легенд и историй, которые кто-то опишет в стихах, в биографии, в сюжетах фильмов, в газетных статьях или перескажет устно, в надежде на сохранение, до сих пор творил историю, конечно зная, что большую часть произошедшего местные жители заберут с собой в могилу. История пишется постоянно — с восходом солнца и с его заходом, порой ночная смена даже увлекательнее дневной.

То, что произошло этой ночью, повергло в шок всех сотрудников психиатрической больницы.

Пока детектив неспешными шагами шел по большому коридору «Ломпака», ему встречались кроме медсестер, с поникшими лицами, полицейские, опрашивающие практически всех к ряду.

«Дурной знак», — подумал про себя Алекс. У палаты Гарри Фитча толпились врачи, полицейские и медицинские эксперты. Щелканье фотоаппарата слышалось далеко до подступов к палате.

— Извините, сюда посторонним нельзя, — перегородил ему дорогу молодой полицейский в форме.

Детектив уже было потянулся за значком, как толстый лейтенант, стоящий на пороге палаты, окликнул полицейского:

— Сержант, пропустите его. Он частный детектив Алекс Фитцжеральд.

— Тот самый? — удивленно переспросил полицейский и протянул ему руку. Алекс крепко сжал ее и направился в палату.

— Что там, Митч? — обратился он лейтенанту, но, взглянув на кровать, все понял и без объяснений.

Обезглавленное тело Гарри Фитча покоилось на белоснежной скатерти. Маньяк повеселился на славу — кровь фонтаном была разбрызгана по постельному белью, по столу, стулу, по умывальнику. А ведь только вчера он проводил допрос в этой комнате. Холод и отвращение смешались внутри детектива, тошнота подступила к горлу, а запах крови еще больше усилил это чувство. Но он сдерживался. Опустив глаза в пол, ему бросилась лужа рвоты:

«Не все стойкие, как я» — подумал про себя детектив.

— Всех четверых порешили подобным способом.

— Имеешь в виду, что они обезглавлены.

— Обезглавлены и крови ничуть не меньше… Черт, и кто все это будет убирать?

— Как все произошло?

— Никто не знает… — лейтенант вытащил гавайскую сигару и начал водить ею под носом, дабы сбить запах крови. — Ночью выключился свет в период с 2:30 до 3:30. Учитывая, что такое происходило неоднократно, никто толком не придал этому большего значения. Пока охрана возилась в течение часа с трансформатором, расположенным за пределами здания больницы, в самом здании остались четыре медсестры и один охранник. В это самое время и происходила кровавая мелодрама.

— Зачем ему их головы? — Алекс по полицейской привычке лишь задавал вопросы, но лейтенант, в прошлом еще начинавший с ним с трущоб Нью-Йорка, не обращал на это внимания, просто отвечая на них.

— Не знаю, Алекс. Могу только догадываться. В военной инженерии разрабатывается устройство, способное воспроизводить даже по мертвому мозгу информацию и кадры мыслей человека. Возможно, убийца в курсе разработок и дабы обезопасить себя, забрал их головы. Тем более, как сказала Люси Анджело, состояние подростков стабилизировалось, и в скором времени они бы все вспомнили. Так же возможно убийца знает и про тебя… О том, что ты пользуешься нетрадиционной методикой раскрытия уголовных дел известно всему Нью-Йорку. Поэтому не исключено что он прознал и о том, что именно ты занимаешься этими подростками. А возможно он просто псих, который копит головы своих жертв, как трофеи. Черт их пойми этих маньяков…

— А когда их тела отправят к коронеру?

— Через час… А что ты там хочешь найти? Предварительно их зарубили топором, на их запястьях обнаружены надписи, сделанные маркером черного цвета.

— И что на них написано? — Алекс вынул из внутреннего кармана записную книжку.

— Гарри Фитч, единственный чье имя мы знаем, надпись на запястье руки «+4», подросток номер один надпись «-2», подросток номер два «+2», девочка-подросток «-1».

— Не знаешь, что значит? — убирая блокнот во внутренний карман, спросил Алекс.

— Понятия не имею. Но двери не были взломаны, а открыты ключом. Никто даже в соседних палатах не слышал шума. Кроме разговоров — разговаривал мужчина, но дети не подняли шума, скорее всего они знали убийцу, возможно, он один из местных санитаров. Возможно, просто прикинулся и из-за этого они без каких-либо подозрений приняли его. Пока ничего не понятно.

— Может он накачал их снотворным? — предположил детектив.

— Ничего не исключено. Вот поэтому и существуют коронеры.

— Спасибо, Митч, — поблагодарив лейтенанта, он вытащил сенсорный телефон новой модели. — Ты не против, если я тут сфотографирую все.

— Конечно, Алекс, — пропуская вовнутрь комнаты детектива, сказал полицейский. — Только не измажься тут и не клади в карман вещественные доказательства. Сержант, — обратился он к полицейскому, не пропускавшему на подступах к палате Фитцжеральда.

— Да, лейтенант, — отозвался тот.

— Проверите содержимое карманов у мистера Фитцжеральда, после окончания исследования, если в его кошельке будет больше ста долларов, то изъять и ко мне на стол.

Сержант ответил ему легкой улыбкой, понимая шутку, хотя в таком месте и при таких обстоятельствах она была вовсе не уместной.

«Как же так? — рассуждал про себя Алекс. — Одно дело похищение детей, а другое их убийство, причем таким жестоким образом, да и ни где-нибудь на окраине заброшенных кварталов, а в охраняемой лечебнице. Кто может быть подозреваемым? Весь персонал больницы и люди, имеющие доступ к ключам от палат. Не верится, что так бесшумно можно было обезглавить четырех подростков. Они же могли поднять шум… Почему они этого не сделали? Странно…»

Какая-то скрипучая мелодия кружилась в голове. Фитцжеральд взглянул на радио, но оно было выключенным.

«Опять?» — спросил он сам у себя, заглядывая на заднее сидение. В последнее время обострились приступы галлюцинации. Все эксперименты, проводимые в Кремьонской школе, давали о себе знать. Мозг ясно верил и видел, что смерть рядом, и довольно одного прикосновения ее костлявой руки, чтобы отправиться на тот свет, он видел существ, которые, не замечая его, просто пролетали или проползали рядом. Самое пугающее — он стал видеть внутренний облик людей по выражению потустороннего лица, подобно дымовой маске, облачающей человеческую физиономию. Эти лица показывали либо радужную улыбку, либо содержали грустные черты, либо выражали ярость или обиду… Но какими бы они не были, оттенки потустороннего мира пугали детектива.