Дамир Берхеев - В поиске индиго [СИ]

Литературный шедевр итальянского автора был наполнен метафорами, нигде не встречающимися поговорками и объяснением глубокого смысла слова «дружба». Однако Фитцжеральда, прочитавшего произведение в первый раз, одолевали двоякие чувства: написано замечательно, но правдивость криминального мира искажена. Чтобы добиться влияние и веса в темном мире, нужно было идти даже не по головам, а шествовать по кровавой дороге, порой переступая через жизни твоих друзей и личную совесть. Фитцжеральд, работая в полиции, не раз сталкивался с моментами, когда брат закладывал другого брата, только бы избежать уголовного наказания. Или когда из-за каких-то зеленых бумажек, один партнер по бизнесу взрывал автомобиль другого, причем со всей его семьей. Поэтому о честности людей, переступивших закон, слагать легенды было, наверное, не правильно.

Алекс хранил в памяти встречу с Марио Пьюзо. Буквально перед своей смертью знаменитый автор разрешил аудиенцию полицейскому нью-йоркского департамента, раскрывшему несколько громких дел. И на вопрос Фитцжеральда: «Как Вам удалось написать „Крестного отца“?» Алекс получил ответ, полностью удовлетворивший его: «… мне стыдно говорить об этом, но „Крестного отца“ я написал исключительно из того, что мог найти в другой литературе. Я никогда не встречал настоящего честного гангстера…»

Фитцжеральд припарковал серебристую «Sierra» у здания департамента полиции. Поднимаясь по каменной лестнице, он прощался с полицейскими, сдавшими дежурство и после трудовых суток направляющихся к остановкам или к полицейским парковкам, затем следуя только к одному месту — домой.

Над входной дверью развевался звездно-полосатый флаг. Детектив остановился, заострив внимание на одном из символов своей страны. Черное небо над головой, оранжевый свет прожекторов, нависший по периметру всего здания и бело-красно-синие тона ткани, которые ласкал ветер.

— Детектив, с Вами все в порядке? — обращение девушки, держащей под руку ребенка, было столь неожиданным, что Алекс встрепенулся.

— Тина? — он сразу узнал ее. — Не виделись тысячу лет!

Они обнялись. Мальчик лет шести стоял растеряно, не разжимая руку матери. Алекс помнил Тину Мендез, устроившуюся одновременно с ним: она — в отдел кадров департамента полиции, он — в отдел убийств.

— Ты сейчас знаменитая шишка, — с улыбкой подметила латиноамериканка. — Но хорошо, что еще не забыл меня. Зайди как-нибудь на чашку кофе в отдел кадров — поговорим.

— Обязательно, — Алекс понял, что девушка торопится. — Тина, не видела Митча?

— Он в спортзале, — уже уходя, бросила девушка.

Спортзал в департаменте был огромным. Заходя в просторы помещения, детектив сразу направился к рингу, расположенному в центре помещения. Коренастый лейтенант стоял в центре ринга, отбиваясь от ударов высокого соперника, который плавными переступами порхал вокруг Митча, изредка выстреливая левой рукой. Каждый раз, когда Томсон пытался сократить дистанцию, высокий боксер наносил удар и отпрыгивал на недосягаемое расстояние.

— Чертов засранец! — горланил Митч.

— Лейтенант, сокращайте быстрее дистанцию, и все будет нормально.

Советы спарринг-партнера окончательно вывели из себя Митча. Резко рванув на него, он оттолкнул высокого боксера в угол на канаты. Прижав его на этом участке, Томсон, вкладывая всю силу и мощь, молотил по корпусу соперника. Спустя минуту непрекращающегося града ударов, соперник повалился на ринг. Отойдя от угла, лейтенант ждал продолжения боя. Но поверженный боксер, кряхтя от боли и держась за торс, объявил:

— С меня на сегодня довольно.

Помимо них в зале занималось порядка десяти человек, которые, несмотря на тяжесть рабочего полицейского бремени, не забывали поддерживать физическую форму.

— Алекс! — обратился к нему лейтенант. — Может спарринг?

— Я даже форму не взял.

— Боишься, что я надеру тебе зад? Просто напиши завещание и полезай на ринг, — Алекс лишь ответил улыбкой.

Митч раздвинул канаты, выбираясь с ринга.

— Тогда подожди десять минут — сделаю три подхода на жим и приму душ.

Подойдя к уже приготовленному снаряду со штангой, он лег и начал резкими движениями толкать железо. Рельефные мышцы на теле лейтенанта начинали наполняться, демонстрируя, помимо красивой формы и загорелой кожи, еще и синие вены. Сделав один подход, он выдохнул и встал со снаряда.

— Я отправил двух полицейских в школу на Западном бульваре и в семьдесят шестую, — тяжело дыша и шагая взад-вперед для восстановления дыхания, говорил Митч.

— И? — Алекс ожидал продолжения, но собеседник никак не мог отдышаться.

— В общем, они ответили на все вопросы. Из их школ пропало по два ученика. Списки детей у меня на столе.

— Группа крови и резус-фактор известны?

— Завтра уточним у твоего доктора, — ответив на вопрос, Митч снова начал толкать железо, в этот раз штанга и блины давили на него сильнее.

— Я вот чего не пойму… — начал рассуждения Фитцжеральд. — У нас пока один подозреваемый, который является таковым, только потому, что связан как с психбольницей Ломпак, так и с Мавританской школой. Ну, еще и своим подозрительным бегством перед этими преступлениями.

Лейтенант завершил второй подход. Только сейчас детектив заметил на нем красные шорты и белые кеды.

«Если бы у него был рост повыше, то с таким телосложением можно было бы выступать в турнирах по бодибилдингу».

— Знаешь, — одышка давала о себе знать, — иногда психи более трезво смотрят на те или вещи. Включая спланированное преступление.

— А мотив?

— У психов нет мотивов. Они убивают ради очищения мира от зла, ради изучения внутренних органов определенного человека или просто ради удовольствия. Правда, когда этих психов хватают за яйца, они кричат, что их направляла рука божья или они слышали голоса самих жертв, умоляющие их отправить на тот свет.

— Паулюса в любом случае нужно отыскать…

— Хорошо, завтра отошлю ориентировки по нему по всем штатам, — Митч лег под штангу для последнего подхода.

— Подытожим. У нас восемь пропавших детей. Четверо из Мавританской школы, двое из школы на Западном бульваре и двое из семьдесят шестой. Никаких явных зацепок нет, не считая, что у четверых объявившихся разная группа крови. По остальным четверым информация будет завтра. Все они ученики школ. Не взрослые люди, а дети, — подчеркивая каждое слово, проговаривал детектив. — Четверо из учеников сбежали… Возможно, их отпустили, но они ничем не смогли нам помочь. Телепатические сеансы не привели к успеху, так как у детей была сильная амнезия. Затем этой же ночью после выключения света их находят обезглавленными. Никого в психбольнице не тронули, кроме них. Вопрос — зачем убийце головы своих жертв. На следующий день сгорает Мавританская школа, та самая, где больше всего было пропавших детей…