Мария Брикер - Мятный шоколад

– Прекратите паясничать, – процедил сквозь зубы Клим. Ему вдруг стало досадно, что он не придушил старика, но теперь уже было поздно – они миновали ворота кладбища и встали у резной ограды, неподалеку от своих машин. Охранники Ивана Аркадьевича внимательно наблюдали за ними.

– Ну-ну, не кипятись, голубчик. Я ведь для тебя приятный сюрприз приготовил.

– Не люблю сюрпризы, – буркнул Клим.

– Жаль, а я вот обожаю, – усмехнулся Иван Аркадьевич. – Вот и сегодня благодаря тебе обрел приемную дочь. Конечно, все так… спонтанно получилось, но я считаю, что раз уж назвался ее отцом, то просто обязан поучаствовать в судьбе девушки. Как тебе она, кстати? Понравилась?

– Чудесная девушка, – саркастически отозвался Клим.

– Вот и славно, – не обратив внимания на язвительный тон Клима, обрадовался Иван Аркадьевич. – Знаешь, Клим, мне показалось, что ты ей тоже приглянулся. Смотрела она на тебя как-то по-особенному, туманно так смотрела. Уверен, вы будете счастливы вместе. Женись на ней.

– Что?! – вырвалось у Клима, и ему вдруг стало нехорошо, даже в глазах потемнело.

– Женись на моей приемной дочке, Клим, – повторил хозяин базы, и по тону Клим понял, что это не шутка, не просьба, а приказ.

– Я женат, то есть я обречен, в смысле, обручен, – затараторил Клим, чувствуя, как пот тонкой струйкой стекает по спине и предательски дрожат губы. – У меня в Москве есть невеста.

– Да-да… Невеста, Лерочка…

– Откуда вы…

– И папа у нее такой влиятельный – Антон Бенедиктович Берушин. Знаем, знаем… – сказал Иван Аркадьевич.

Клим с ужасом посмотрел в глаза сумасшедшего старика. Они были холодны, как лед. Он оказался прав в своих первоначальных догадках – фольклорист решил не просто отомстить: он решил отомстить по-крупному. Как же так случилось, что сегодня Клим сам предоставил старику возможность отыграться, наняв плакальщицу? Женившись на этой кретинке, он потеряет все: и бизнес, и Леру, и здоровье. Берушин его уничтожит! Да, неплохая импровизация получилась, он сам вырыл себе могилу. Что же делать? Препираться бессмысленно, старик твердо сказал, что он – человек принципов. Принципов… Неожиданно в голове Клима промелькнула интересная идея. Он вдруг понял, как нужно вести себя со стариком.

– Послушайте, Иван Аркадьевич, давайте поговорим откровенно, – торопливо заговорил он. – Понятно, что вы и не думали меня прощать, а решили отомстить мне как можно более изощренно. Но как это сделать, вначале вы не знали. Потом вы собрали обо мне информацию, сделали определенные выводы и стали ждать подходящего момента. Со своей стороны я искренне старался искупить свою вину перед вами, нанял эту девушку… И вот как все обернулось. По-моему, так нечестно. Ведь если бы я ее не нанял…

– То я сам нанял бы ее, – расхохотался Иван Аркадьевич.

– Что вы хотите этим сказать? – насторожился Клим.

– Ничего, шучу. Больно уж комбинация интригующая получилась! Очаровательно… Ладно, во многом ты прав. Нечестно, говоришь? И правда, нечестно. Как-то я об этом не подумал. Как же мне поступить, право, не знаю… ты меня озадачил, Клим, – старик замолчал, задумавшись.

Клим усиленно закивал, вытянув вперед шею, как гусь. «Давай, старый маразматик, давай, переигрывай все, – умолял он мысленно, – давай, давай, давай… Все, что угодно, но только не это…»

– Хорошо, уговорил, я изменю условия, – после паузы сказал Иван Аркадьевич, и Клим вздохнул с облегчением.

Удивительно, но еще полчаса назад он не собирался вообще никаких условий этого сказочника выполнять, потом готов был старика придушить, а сейчас испытывал желание его расцеловать и сжать в своих объятьях от радости. Правда, эйфория длилась недолго: Иван Аркадьевич вскоре пояснил, что он имел в виду, и Клим понял – перед ним самое настоящее чудовище.

– И вам совсем не жалко эту несчастную девушку? – насмешливо спросил Клим, когда Иван Аркадьевич живописно описал новые условия и замолчал. – Допустим, я добьюсь от нее согласия на брак со мной, – а это, как вы понимаете, вообще не проблема, – потом быстренько улажу все дела с ЗАГСом, поведу ее под венец и, когда она скажет «да», миленько так сообщу ей, что передумал, и просто уйду. Что будет с ней, когда я уйду? Вы об этом подумали?

– Об этом должен думать ты, друг мой, – сухо сказал Иван Аркадьевич. – Ну все, ты меня утомил. Я сделал тебе царский подарок, изменив первоначальный план. Поблагодари меня за великодушие, пока я сам не передумал, и приступай. Времени у тебя не так много, невеста Лерочка в Москве ждет. Да, чуть не забыл, – старик развернулся к машине, где уже скучали его громилы, и изобразил какой-то непонятный жест. Один из охранников кивнул, открыл дверь «Лендровера», достал из бардачка небольшой серый пластиковый контейнер и рысью метнулся к хозяину. – Каюсь, это была маленькая домашняя заготовка, – сощурился старик, – на случай, если ты вдруг будешь несговорчив.

– Что там? – побледнев, тихо спросил Клим. Слова старика ему не понравились, от нехороших предчувствий душу словно сдавило тисками, и стало нечем дышать.

– Привет от Заболоцкого, – вытянув перед собой коробку, сообщил старик равнодушно. Уши у Клима заложило, словно в них напихали ваты. Голос Ивана Аркадьевича доносился откуда-то издалека… во рту Клима пересохло. – Открывай, – эхом приказал старик, Клим трясущейся холодной рукой потянулся к контейнеру, резко сбросил крышку – внутри, на подтаявших фигурных кусочках льда для коктейлей, лежал окровавленный обрубок пальца…

– Эй, с вами все хорошо? – Алечка потрясла Клима за плечо. Он сидел на траве, облокотившись спиной о кладбищенскую ограду, и тупо смотрел прямо перед собой. Клим вздрогнул и непонимающе уставился на Алевтину. – Воды хотите холодной? – Девушка протянула ему большую алюминиевую кружку, почти такую же, которую ему предоставили, когда он провел ночь в вонючем подвале.

– Что тебе от меня надо? – рявкнул он и оттолкнул кружку от себя. Вода расплескалась, пролилась на штаны и ботинки.

– Вы пьяный, что ли? – возмутилась девушка. – Ничего мне от вас не надо! Просто я подумала… Послушайте! Что же вы на самом солнцепеке расселись? Вон под деревом тень, туда переползите – и трезвейте себе на здоровье.

– Я не пьян, – огрызнулся Клим, – я солнечные ванны принимаю! – Он резко приподнялся, вырвал у девушки кружку, в два глотка выхлебал остатки воды и сунул кружку обратно ей в руку.

– Да… тяжелый случай. Ну и сидите, – пожала плечами Аля, развернулась и направилась в дом. Клим проводил фигурку своей так называемой невесты злобным взглядом, встал, пошатываясь, добрел до дерева, уселся под него и демонстративно сложил руки на груди. Здравый смысл никак не мог совладать с душой, которая вовсю протестовала против беспредела и несправедливости. Только что удача сама плыла ему в руки, а он бесцеремонно отфутболил ее.