Джоди Линн Андерсон - Искра в ночи [litres]

– С начала программы на Марсе заключено четырнадцать браков, и на данный момент за пределами Земли родились девять детей. Этот аспект очень важен, и вы были выбраны для участия в программе, помимо прочего, и с учетом психологической совместимости. Не буду вдаваться в подробности, скажу только, что мы надеемся, вы уживетесь друг с другом.

Адри нервно заерзала на стуле. Она ненавидела уживаться с кем бы то ни было.

– Вы строите будущее человечества, и это поистине грандиозное будущее. Когда-нибудь мы преобразуем состав атмосферы на Марсе, чтобы человек мог свободно ходить и дышать без скафандра. Когда-нибудь мы снимем шлемы и выйдем из-под защиты жилых куполов. И это будет и ваш вклад тоже. Я встречусь с каждым из вас лично. Дату и время индивидуальной беседы вам сообщат дополнительно. После этого собеседования мы примем окончательное решение, подтвердим обоюдные обязательства и подпишем контракт. В ближайшие два с половиной месяца вам предстоит пройти интенсивную предстартовую подготовку и получить дополнительную специальность. Сейчас вы посмотрите небольшой информационный ролик, а я пока с вами прощаюсь.

Он запустил видео – первый голографический кадр: космический корабль на старте – и вышел из комнаты. В фильме не было ничего нового, все это Адри уже знала: техническая информация о перелете, химический состав атмосферы Марса, его недр и поверхности, общие принципы работы жилых куполов, дальнейшие планы по освоению Марса и превращения его в планету, пригодную для жизни.

Когда фильм закончился, включился свет, но в центре комнаты задержалось объемное изображение леса, который когда-нибудь будет посажен на Марсе. Адри будет скучать по лесам. Она только теперь поняла, что на Земле остается много всего, с чем ей жаль расставаться.

Собравшиеся не спешили расходиться. Они разговаривали друг с другом, шутили, смеялись. Адри застенчиво примкнула к группе, направлявшейся к выходу, но они замешкались в дверях, не желая прерывать беседу, и Адри пришлось неловко встать с краю. Вроде как она с ними, а вроде сама по себе. Потом какая-то девушка – кажется, Саба – обернулась к ней и улыбнулась.

Адри отчаянно пыталась придумать, что сказать. Она категорически не умела говорить ни о чем с незнакомыми людьми, но знала, что надо знакомиться, взаимодействовать, уживаться . А как иначе? Она взглянула на голографический лес и пробормотала, схватившись за соломинку:

– Я люблю живую природу.

И тут же смутилась и покраснела. Я люблю живую природу?! Это надо же такое ляпнуть!

Саба растерянно заморгала, и Адри сделала вид, что ей скучно.

– Ладно, увидимся, – пробурчала она и принялась пробираться к выходу сквозь толпу.

Адри решительно заявила, что сама сядет за руль на обратном пути. Навигатор в машине Лили не работал, и на выезде из города они заблудились. Они трижды проехали мимо заповедника вымирающих видов животных, который Лили упорно именовала зоопарком, и мимо комплекса зданий городской администрации. Наконец ей удалось вырулить в пригород: очень приятный зеленый район старых частных домов.

Лили смотрела в окно, тихо напевая себе под нос и явно о чем-то размышляя.

– Что? – раздраженно спросила Адри. Злилась она на себя. Она все еще не успокоилась после неловкой и неудачной попытки вступить в беседу с Сабой.

– В голове не укладывается, как вы могли на такое решиться, – сказала Лили. – Не понимаю, зачем вам на Марс.

– Лично мне хочется сделать что-то полезное. – Адри сама поняла, что ответ получился каким-то уж слишком резким. Она сделала глубокий вдох и добавила: – Возможно, уже в скором времени людям придется переселиться на Марс.

Лили вежливо кивнула. Кажется, эта тема была ей совершенно не интересна.

– Да, наверное, – пробормотала она.

– Как будто мы заново создаем мир, – сказала Адри. Ей почему-то хотелось, чтобы Лили поняла и прониклась. – Только на этот раз мы подойдем к делу с умом. И все сделаем правильно.

Лили надолго задумалась.

– Просто мне интересно, ради кого ты спасаешь мир. Как я поняла, ты не любишь людей.

Адри взглянула на нее, на секунду оторвав взгляд от дороги.

– Просто это действительно большая жертва, – задумчиво проговорила Лили. – Акт наивысшей любви.

Адри долго молчала, подбирая слова.

– Взаимодействовать друг с другом это в наших же интересах. Любовь – механизм выживания. Инструмент эволюции.

Лили закатила глаза.

– О боже.

Адри раздражало, что Лили не понимает: все завидуют колонистам. И колонисты достойны всеобщей зависти.

– Тут есть свои плюсы, – сказала она, сосредоточенно глядя прямо перед собой. – Я буду жить несколько сотен лет.

– Пф. Кому захочется жить так долго? Я бы не согласилась даже за миллион долларов. – Лили взмахнула руками, словно отталкивая невидимый подарок.

– И хорошо. Туда набирают только молодых, – не сдержалась Адри.

Лили лукаво прищурилась, словно ее забавлял этот спор.

– И что такого хорошего в молодых? – спросила она.

– Например, – сказала Адри, – мы не испоганили нашу планету, как вы. Я имею в виду, старшее поколение.

Лили опять отмахнулась, но в этот раз было заметно, что она внутренне напряглась.

– Я знаю, что вы, молодые, как-нибудь разберетесь. Все не так плохо на самом деле.

– Да, там нет Майами, и вряд ли есть Бангладеш и белые медведи, – натянуто проговорила Адри. – Человечество тратит миллиарды долларов, чтобы создать колонию на Марсе, потому что нам нужна стратегия выхода. Что должно произойти, чтобы ты поняла, насколько все плохо?

Лили долго молчала, и Адри вдруг стало стыдно. Она вела себя как идиотка. Набросилась на старую женщину с обвинениями, попыталась задеть ее чувства, даже не зная, зачем ей это надо.

– Ты мне солгала, – сказала Лили, глядя в окно.

– В чем? – спросила Адри.

– Ты та еще сволочь.

Они опять долго молчали. Адри переваривала услышанное. Это было обидно, но, вероятно, правдиво. А потом Лили легонько ущипнула ее за плечо.

– Но это не страшно. Я люблю сволочей. Они колоритные.

Адри сердито нахмурилась.

– Можно я буду тебе писать? Когда ты улетишь? – спросила Лили.

– Конечно, можно. У нас будет видеосвязь. Мы же не в девятнадцатом веке. И я не принимаю обет молчания.

Лили улыбнулась.

– Конечно. Все так быстро меняется, я не успеваю следить. Я всегда думала, это так хорошо… Жизнь меняется. Но, кажется, я ошибалась. – Она невесело усмехнулась.

Они подъехали к дому. Лили вышла из машины и огляделась по сторонам.

– Моя мама была оптимисткой. Наверное, это у нас семейное. – Она покосилась на Адри. – Она любила эту ферму. А теперь не осталось почти никого, кто ее помнит.