Дженнифер Роу - Агнец на заклание [litres с оптимизированной обложкой]

– Что же было дальше?

– Я выбежала из спальни в гостиную. Слышала, как Грейс плачет. Я отвела Джейсона обратно в постель – он, конечно, примчался посмотреть, что у нас происходит. Джейсон обожает скандалы и драки. Я уложила его, укрыла, отругала, и к тому времени как вышла, в нашей спальне уже было тихо. Я думала, Грейс сбежала: в хибарку, как грозилась, – но оказалось, что спит. Уснула сразу же. Свернулась, подложив ладонь под щеку. А лицо было еще мокрым от слез. Как у ребенка. У грудного младенца. Я смотрела на нее и понимала, что Грейс еще очень молода. И не могла поверить, что решилась ударить ее. Думала, она меня не простит. Отныне между нами все изменилось и никогда уже не станет прежним.

Я переоделась и сама забралась под одеяло. Устала страшно, но уснуть не сумела. Было жарко. Совсем нечем дышать. Голова была тяжелой и тупой. И сердце колотилось так, что чуть из груди не выскакивало. Вскоре я все-таки встала. Грейс не шевелилась крепко спала. Я оделась и вышла из дому, на свежий воздух, и побрела по дороге.

– Вы знаете, в какое время это было? – тихо спросила Берди.

– Нет. На часы не смотрела. Мне было безразлично. Но в темноте я нигде не увидела света.

– И в хибарке тоже? А в доме Хьюитов?

– Нет. Мне хотелось пройтись, только не приближаться к хибарке. При одной мысли о Треворе меня мутило. И потом, я не сомневалась, что с ним сейчас Сью Суини. Про Лили я тогда не знала. Понятия не имела, что она побывала там и Чудик ее выследил. Наверное, все это случилось, пока я в первый раз укладывала Джейсона спать, а затем ссорилась с Грейс.

– Куда вы пошли?

– По дороге. Добралась до главной улицы, почти до самого моста, и повернула обратно. Думала, что теперь наконец засну. Я уже находилась возле деревьев напротив паба, как вдруг дверь паба открылась и вышли вы со свечой. Как я испугалась! Свеча светила вам в лицо. Выглядело это по-настоящему жутко. Вы перешли через дорогу, и я удивилась: куда это она? Потом решила, что вам, наверное, нужно что-нибудь взять из машины. Я нырнула в кусты и вышла на тропу. Я думала, что вы меня не заметили, но вы двигались прямо ко мне. Тут я сообразила, что вам тоже надо на тропу. И запаниковала. Я отступила, прокралась глубже в заросли, стараясь не шуметь. Вы приближались. Я спряталась за дерево и присела на корточки. Встречаться с вами я не хотела.

– Почему, Розали?

– Знаете… – Она не сводила глаз с дороги перед машиной. – Я подумала, что вы идете к Тревору. Видела, как вы с ним прощались у дверей в пабе. И предположила, может, он… что-нибудь сказал вам. Назначил встречу. Ну, вы понимаете.

– Ясно, – кивнула Берди. – И вы спрятались. А я услышала вас, позвала, но вы не ответили. Вы пошли следом за мной? Видели, как я нашла Джуда?

– Нет, что вы! Как только вы свернули с тропы, я умчалась оттуда так быстро, как только могла. Я слышала, как вы спрашивали: «Где ты?» – и думала, что это вы мне. Через кусты я выбралась к деревьям, а потом бросилась бежать по дороге к дому. Думала, упаду в обморок или еще что. Боялась, что вы погонитесь за мной, но, добежав до поворота, поняла, что никто за мной не гонится, и перешла на шаг. К тому времени я находилась уже возле дороги, которая ведет к школе. И вдруг решила: пойду-ка я туда. К школе. Там тихо. Посижу немного. Никто не узнает, где я была. Там мне нечего бояться. – Ее губы задрожали, растягиваясь в улыбке. – Глупо, правда? Почему именно там мне нечего бояться в отличие от прочих мест? С чего я взяла, будто мне что-то угрожает? В общем, направилась к школе и села на скамью под деревом. Раньше, в детстве, я там обедала. И сразу почувствовала себя в безопасности. Честное слово.

Берди вспомнила небольшое здание школы в тонах сепии, заросшую травой площадку для игр. В этой картине она не находила ничего утешительного. Наоборот, впечатление было гнетущим. Но с другой стороны, Берди не росла здесь. Не играла в баскетбол на заасфальтированном пятачке перед школой, не бросала рюкзак в кучу возле крыльца, не резвилась, хлопая в ладоши, на траве во время перемены. День за днем. В привычном, простом, бесхитростном окружении.

«Нам хорошо жилось в детстве…»

– Там я просидела довольно долго, – продолжила Розали. – И вроде бы ни о чем не думала. А вскоре будто очнулась и сообразила, что пора домой, на случай если Грейс проснется. Я ушла со школьной площадки, побрела, сама не зная куда, и в темноте наткнулась на старый колокол. Он загудел.

– По-моему, я слышала его. – Берди вспомнился этот звук – единственный протяжный удар колокола в темноте.

– Звук показался ужасно громким. Я испугалась: думала, что перебудила всех, – но нигде в домах свет не зажегся. И я просто ушла, стараясь не торопиться. С тех пор не раз гадала: неужели колокол разбудил Грейс? Она услышала его, сразу вскочила и сбежала из дома? Потому что прошло совсем немного времени, и я, не успев войти во двор дома, услышала визг. Внизу, у хибарки.

Розали тяжело дышала, стискивала и мяла руки на коленях.

– На сей раз я заметила, что там горит свет. А потом раздался вопль. Я сразу поняла, что кричит Грейс. И бросилась бежать… Ох как я испугалась! Старалась поскорее очутиться там. Думала: если он хотя бы пальцем ее тронул! Если только посмел! Если сказал ей что-нибудь! Я его убью! – Она зажала рот ладонью.

– Ничего страшного, – успокоила Берди. – Все нормально, Розали. К тому времени Тревор был давно мертв.

Розали опустила голову.

– Мертв… – промолвила она и закрыла глаза. – Да. Он мертв. Слава богу!

Они подъехали к тому месту, где сходились проселочная дорога и шоссе.

«Вот здесь Лес Хьюит встретил Кита Лэма. Кит выворачивал на шоссе, Лес съезжал с него».

Берди притормозила и свернула вправо, на шоссе.

– Грейс ведь от Тревора – да, Розали? – тихо спросила она.

Розали молчала.

– Сколько это продолжалось? Год? Два? Три? – Берди внимательно смотрела на дорогу.

– Никто не знает, – прошептала Розали.

– И Энни?

– Да.

– И Грейс?

– Да! – На сей раз ее голос окреп, стал громче. – Она узнала бы в последнюю…

– Тревор знал?

– А как же! Он-то знал. Считал, что это смешно.

– Как же вы ухитрились это скрыть? Неужели мать не спрашивала вас, кто отец вашей дочери?

Розали пожала плечами:

– Спрашивала, конечно, но я просто молчала. А она и не допытывалась. Считала, что так уж вышло, – всякое бывает. Откуда ей было знать, что Тревор делал со мной там, в хибарке. Как я раньше отбивалась, отказывалась, а потом сдалась и уже не сопротивлялась. И каждый раз приходила домой и думала: больше никогда в жизни. И снова сдавалась. Так и поняла, что я дрянь. Тревор всегда говорил, что это я его завлекла. Мол, он просто ничего не смог с собой поделать. А я поверила… отчасти. Думала, что только от меня зависело, прекратится это или нет. Но что я могла поделать?