Стив Кавана - Защита

– Да запросто. Там постоянно кто-нибудь торчит. На десятом в совещательной вчера подушку нашел, зубную щетку и бритву. Кто-то оставил. Если ты только не вздумаешь там прописаться, никто и слова не скажет. В конце концов, это же общественное здание, мы никогда не закрываемся, так что валяй, будь как дома. У меня у самого сегодня вторая смена подряд, так что прослежу, чтоб тебя никто не дергал… Кстати, тут ребята на вечер пиццу заказали – хочешь, пришлю пару кусочков?

– Не, спасибо, Барри. Ты молодец.

Двери открылись на девятнадцатом этаже. Барри прижался к стенке лифта, давая нам протиснуться мимо.

– Сказать по правде, не думаю, чтоб уборщицы сюда теперь заглядывали – судя по тому, насколько тут все запущено, – сказал он мне со смешком.

Остался в лифте, уехал обратно вниз. А мы двинулись обратно в ту же бывшую приемную, которую занимали ранее. Артурас отпер дверь, дождался, пока все войдут. Закрыл, собрался опять сунуть ключ в замок.

– Не запирай. Сейчас сюда явится ФБР.

Артурас с Волчеком окружили меня с двух сторон.

– Это вы о чем? – спросил Волчек.

– Я только что видел, как обвинитель показывает на меня федералу в синем костюме. Это все тот консультант по присяжным, о котором я говорил – он, должно быть, рассказал ей про бомбу, а она передала федералам. Они уже поднимаются. Я видел одного из них перед тем, как лифт закрылся на четырнадцатом. Он смотрел на табло над дверями. Проверял, на какой этаж поедем.

– Виктор, бегом к лифту. Говори, где он будет останавливаться и куда едет, – приказал Волчек.

Мы стояли в приемной, молча дожидаясь Виктора.

– Проехал семнадцатый, едет вниз! – крикнул Виктор из холла.

– Если остановится на четырнадцатом, то они сразу поднимутся сюда, – сказал я.

– Проехал шестнадцатый!

Волчек с Артурасом пялились на меня, но я на них смотреть уже не мог. Не отрывал взгляда от пола и молился, чтобы лифт проскочил четырнадцатый без остановки.

– Остановился на четырнадцатом, – объявил Виктор.

Артурас прижал мне к щеке нож.

Волчек вытащил мобильник, набрал номер.

Ноги у меня задрожали, под черепом гулко заухал пульс.

Волчеку ответили быстро.

– Это Олек. Может понадобиться кокнуть девчонку. Виси на линии и жди указаний.

Он резко опустил руку, прижав телефон к бедру. Прислушался в ожидании очередного выкрика Виктора – не поднимается ли сюда лифт.

Дрожь расползлась уже по всему телу. Я сцепил руки в замок, поджал подбородок и стал ждать.

Пока я пытался перебороть панику, все мысли в голове словно сорвались в галоп. Артурас сильней придавил мне к щеке лезвие ножа.

– Погоди, – сказал я. – Расслабься. Федералы не собираются меня арестовывать. Не рискнут развалить дело. Консультант рассказал прокурорше, а федералам все рассказала как раз прокурорша. Мириам мечтает прищучить главу русской мафии, для нее это дело номер один. Забрать меня федам она в жисть не даст, потому что в результате вы останетесь без защитника. Это поставит под угрозу само судебное разбирательство. Если они даже заявятся сюда, это ровно ничего не значит. Это так, попугать. Навешаю им лапши на уши и налажу отсюда. Не трогайте только Эми. Пожалуйста.

Последнее слово словно застряло у меня в горле.

– Лифт проехал пятнадцатый, они поднимаются, – крикнул Виктор из холла.

– Все, пипец, – сказал Волчек. – Артурас, кончай его. Надо сматывать.

Сердце у меня замерло, когда он стал поднимать телефон к уху.

– Нет! Не выйдет! Феды будут здесь в любую секунду. Не успеете. Дайте я с ними поговорю. Я от них избавлюсь. Я смогу! – буквально выкрикнул я.

– Олек, поздно уже сматываться. Он прав. Мы не успеем, – проговорил Артурас с бледным от страха лицом; весь его план на глазах летел к чертям.

– На шестнадцатом! – объявил Виктор.

– Отпустите меня. Дайте я все сделаю. Я – ваш единственный шанс, – сказал я.

Волчек медлил, уткнув себе голову в грудь. Резко крутнулся на каблуках, готовый сорваться с места, но опять замер. Выругался. Я весь подобрался, чуть расставил руки, крепко уперся ногами в пол. Всего полсекунды уйдет, чтобы сцапать запястье Артураса правой рукой, подтянуть его к груди и удержать нож в каких-то долях дюйма от собственной кожи; еще полсекунды на то, чтобы другой рукой перехватить его за локоть и резко пихнуть вверх, сломав руку и вывихнув плечо. Нет, все равно слишком долго, отобрать у Волчека телефон уже не выйдет, а он на линии. Успеет, гад, крикнуть, чтобы Эми убили.

– Семнадцатый, – объявил Виктор, пятясь обратно к приемной.

– Всем сесть! Артурас, дай мне папку. Мы спокойно сидим, работаем над делом. Всем успокоиться – я все улажу, – выкрикнул я, едва скрывая отчаяние в голосе.

Артурас убрал от моей щеки нож, перекинул в обратный хват, скрывая лезвие из виду.

– Если вы хоть что-нибудь выкинете… если я просто увижу, что вы встаете со стула, то вашу девчонку сразу зарежут. Услышали меня? – прошипел Волчек.

– Услышал, – буркнул я.

Телефон опять метнулся к его уху.

– Я отключаюсь. Если через несколько минут получишь от меня эсэмэску, сразу убьешь девчонку.

Я проследил, как он набирает что-то на клавиатуре мобильника. Закончил, показал мне. Это было текстовое сообщение.

«Убей ее», а под текстом две кнопки: «отправить» и «удалить».

– Телефон будет лежать на столе. Если я ткну в эту кнопку, она умрет. Не забывайте про это, – сказал Волчек.

Я услышал, как задребезжали и лязгнули открывшиеся двери лифта. Все бросились в кабинет, распихивая стулья. Мы с Волчеком пролезли за письменный стол. Артурас бросил передо мной скоросшиватель из чемодана, и я открыл его на первой попавшейся странице. Артурас с Виктором присели на кушетку.

Буквально через секунду я заметил, как мимо двери быстро прошел какой-то человек. Развернулся, махнул рукой кому-то за собой и столь же быстро метнулся обратно. Из-за спины у него возник тот самый долговязый в белой рубашке и темно-синем костюме – тот тип с иссиня-черными, будто бы крашеными волосами, которого совсем недавно я видел с Мириам. Остановился в дверях, молча описал пальцем в воздухе кружок, явно адресуясь к первому, и вошел в кабинет.

– Билл Кеннеди, ФБР, – бросил долговязый в синем костюме, махнув удостоверением. Я оказался прав – федерала за милю учую. – Это вы Эдди Флинн?

– Ну я Эдди Флинн. Если вы не против, у меня важный разговор с клиентом. Его тут судят за убийство, если вы еще не заметили, так что прошу прощения.

Я отвернулся от Кеннеди – и тут же наткнулся на взгляд Волчека. Телефон по-прежнему лежал на столе. Эсэмэска тоже никуда не девалась – ждала либо отправки, либо удаления. Я убрал руки под стол. В таких ситуациях по возможности всегда прячьте руки. Они вас и выдают. Дрожат или же сильно отличаются по цвету друг от друга – в зависимости от того, какую руку вы напрягаете, чтобы перебороть волнение. Или же вы неосознанно так крепко сжимаете кулаки, что белеют костяшки.