Александр Бушков - Волк насторожился

Валентин достал процессор – они уже захватили начало запрограммированного маршрута. Хитроумная штучка старательно попискивала и свиристела, отмечая короткими пунктирами все отклонения машины от вколоченной в память процессора трассы.

Данил пересел за руль. С ровной дорогой пришлось распрощаться, машина перла по редколесью, раскачиваясь, словно лодка на волнах, взревывая мотором, прыгая на толстых корнях. «Уазик» способен творить в тайге чудеса, лишь бы хватило места проехать… Валентина с Ларой швыряло на жестких лавочках, автоматы им пришлось взять в руки, а запалы от гранат Данил напихал себе в карманы. Рюкзаки ездили то вдоль, то поперек, хорошо еще, в их вещах не было ничего стеклянного, иначе давно разбилось бы к чертовой матери…

Примерно через час такой эквилибристики Данил остановил машину, решительно выключил мотор. «Уазик», накренясь на левую сторону, приткнулся на отлогом склоне. Дальше не проехать. Тайга становится все гуще, петлять пришлось бы так загогулисто, что пешком все равно быстрее…

– Приехали, господа, – сказал он, распахивая дверцу. – Дальше придется ножками…

Вокруг стояла тишина. Мошка моментально окутала их мельтешащим облачком. Данил побрызгал вокруг импортным аэрозолем, на пару минут воздух очистился, но вскоре крохотный таежный гнус вернулся, щекотал лицо, назойливо лез в уголки глаз.

– Ну откуда они берутся? – Лара громко выругалась, устав отмахиваться.

– Ручками не махай, не поможет… – сказал Данил. – Это еще ничего, бывает похуже. – Он достал флакон с отечественным гнусобоем. – Придется мазаться. Только сначала косу заплети, да потуже, чтоб за ветки не цепляться такой гривой.

– А воняет… – Лара недовольно повертела флакон.

– Смотри, чтобы в глаза не попало. – Данил щелкнул затвором, забросил автомат на плечо и прицепил нож к поясу.

Валентин извлек шикарный нож разведчика в зеленых ножнах-кусачках, с зеленой рифленой ручкой. Данил присмотрелся – так и есть, перышко с фокусом. От обычного армейского ничем вроде бы на первый взгляд не отличается, но в торец заделано стреляющее устройство на один патрон, с двадцати метров можно прошибить каску…

Лара старательно упрятала косу под капюшон ветровки, завязала под подбородком шнурок. Нести ей ничего не пришлось, рюкзаков было только два, да и те не особенно тяжелые, впрочем, – камуфляж, десятка два консервных банок (сухой паек на неделю), по четыре автоматных магазина, гранаты, аптечка. У Валентина было еще большое, но легчайшее синтетическое полотнище, из которого можно было соорудить подобие палатки. Пара биноклей, пара фонариков, топорик – вот и все.

Данил велел Ларе снять кроссовки, проверил подошвы – нет, скользить не должны – для надежности пилкой своего ножа сделал несколько надрезов, там и сям выпилив зубцы. Вздохнул:

– Вроде бы – пойдет… Запомни, техника безопасности простая. Смотри, куда ставишь ногу. Не спеши. На поваленные стволы подошвой не опирайся – переступай их. Если вывихнешь ногу, не знаю, что и делать…

– Пристрелишь? – Лара улыбалась, но немножко посерьезнела все же, общее настроение действовало.

– Пристрелить, конечно, не пристрелю, – сказал Данил. – Но придется оставить тебя с Мишей дожидаться нас, будете сидеть посреди тайги черт знает сколько, нервишками скрипеть… Так что ты уж постарайся осторожнее. Ну, готовы?

Он отошел метров на двадцать. Порядок, уже с такого расстояния машины не видно, а с воздуха тем более не заметят… Вернулся к своим, докурил сигарету и аккуратно затоптал окурок, снова вздохнул:

– Пошли?

В общем, было не так уж трудно: погода стояла прекрасная, болот и топей по пути не предвиделось. Валентина с дядей Мишей Данил пустил вперед, а сам встал в хвост, позади Лары, как-то незаметно зашевелились в памяти старые навыки, и он без особого напряжения стерег каждый ее шаг. Было даже легче нежели встарь: потому что сосредоточился на одном – подхватить, если споткнется.

Многочасовая ходьба по тайге – предприятие не то чтобы особенно изматывающее, но однообразное и нудное. Обзора нет никакого, глаз утыкается в сплошную стену деревьев, сухие веточки легко ломаются, хрустя, когда ты их задеваешь, от сучьев покрупнее, живых, приходится уворачиваться, то и дело лицо встречает невесомо-липкую паутину. Хорошо еще, почти не попадается на пути непроходимого бурелома, но иногда все же приходилось огибать высоченные выворотни. Гнуса то ли стало поменьше во второй половине дня, то ли с ним немного свыклись, и он перестал раздражать – но все равно через каждый час мазались вонючей дрянью, испарявшейся столь же быстро, как основатели «пирамид» с денежками вкладчиков.

Живности вокруг хватало – то непуганые белки, винтом взмыв по стволу, цокали сверху, то с фырчаньем взлетал табунок рябчиков и приземлялся не особенно далеко – дичь словно чуяла, что палить по ней не будут. Зверье покрупнее и пообстоятельнее на глаза себя, понятно, не выставляло – успевало услышать шаги издали и бесшумно растаять в чаще. Узенькие звериные тропки встречались раза четыре, по одной они даже прошли с полкилометра, очень удачно была протоптана, почти совпадая с их маршрутом. Неширокий ручей перешли, свалив поперек молодую сосну, отталкиваясь от дна двумя специально вырубленными слегами.

В два часа дня Данил объявил привал. Валентин ни словечком не протестовал против того, что командование как-то незаметно перешло к Данилу, вообще хлопот с белобрысым не было ни малейших – рта почти не разевал, двигался мягко и бесшумно, без единого лишнего движения, казался неутомимым и безостановочным, словно робот. Но именно это, признаться, Данилу и не нравилось – он не ощущал рядом с собой присутствия ч е л о в е к а, рослый блондин с бесшумным автоматом на плече был отделен неким силовым полем, тормозившим все эмоции и выпускавшим наружу лишь снисходительное равнодушие. И Данил до сих пор ломал голову, прикидывая: прав он или нет, у ж е вынеся решение и поставив точку?

Слава богу, Лара причинила меньше хлопот, чем он опасался сначала. Час за часом топала след в след за белобрысым, не пища и не жалуясь, первое время немного замедляла ход всей цепочки, но довольно быстро приладилась не спотыкаться. И Данил успокоился, ухмыльнувшись про себя: что делает с людьми золото…

На привале она облегченно охнула и повалилась навзничь, даже не подумав сбегать в кустики. Корявый разжег крохотный костерок, отгоняя дымком поредевшую мошку. Данил вновь заставил девчонку снять кроссовки и тщательно исследовал кожу на ногах, шлепая ладонью, когда начинала попискивать и заявлять, что ей щекотно.

– Ну, ничего, – сказал он облегченно. – Не стал бы я тебя брать в долгий маршрут, но день-другой с тобой неприятностей не будет…