Инна Бачинская - Отражение бабочки

— Рома, вы не заметили около ее дома ничего…

— Подозрительного? — подхватил Пригудов. — Да мне не до того было, честное слово! А что?

— Подумайте, это очень важно. Может, на скамейке около подъезда кто-то сидел… Или стоял.

— Было холодно и дождь, — сказал Пригудов. — Никого не было. Машины стояли запаркованные… Там всегда машины. Лампочка над подъездом горела, помню.

— А когда вы выезжали со двора? Рядом с домом?

Рома поскреб лысину:

— Вроде ничего такого. Вы бы, профессор, сказали, чего надо. А то вокруг да около. С Ларкой что-то случилось? Если вас интересует ее последняя ночь перед отъездом… Она что, не уехала? Подождите, подождите! — Он возбужденно уставился на Федора. — Это не ее, часом, выловили в Черном озере? Египетская сила! Профессор! Это Ларка?

Чертыхаясь, Федор кивнул. Догадливый!

— Матерь Божия! — воскликнул ошеломленно Рома. — Господи! То-то она не звонит! А ее, моей девочки, уже нет на свете! Какая же сука ее жизни лишила? Да я его своими руками… В багажник засунул, нелюдь! Что-нибудь уже нарыли? Кто? Доктор?

— Пока не знаем. Вы знали ее знакомых, кто мог?

— Мотив, ага. Ну… Так сразу и не скажешь.

— Вы знакомы с доктором?

— Ну как… Видел несколько раз. Думаете, он?

— Пока ничего не известно.

Они помолчали. Рома вздыхал, качал головой, перебирал какие-то листки, все не мог опомниться от страшного известия.

— И еще одно, — начал Федор. — Подвеска у Ани… От Ларисы?

— От нее. Доктор ей подарил, а она шубу хотела, я и забрал. Купил, в смысле, не подумайте чего. А что?

— Доктор Сницар утверждает, что у него была украдена фамильная реликвия, подвеска. Судя по описанию, это она.

— Украдена? — присвистнул Рома. — Ах ты ж… Я честно купил!

— Боюсь, Рома, подвеску придется вернуть. Фамильная реликвия, сами понимаете.

— А может, она ему больше не понадобится, — сказал Рома. — Может, ему ничего уже больше не понадобится. Ларка, конечно, дурила мужиков, но только у него был мотив, понимаете, профессор? Между нами, я иногда думал, что он ее в конце концов придушит за ее художества. Она же никого не пропускала, он не мог не знать. Даже самый дохлый конь в конце концов взбрыкнет…

В дверь постучали, и Рома закричал:

— Входите!

Вошла Анечка с подносом. По кабинету поплыл запах хорошего кофе. Она поставила поднос на письменный стол и стояла, с улыбкой глядя на мужчин.

— Молодец, — сказал Рома. — Свободна. Иди.

Они выпили кофе, и Федор стал прощаться.

— Если вы что-нибудь вспомните… — сказал Федор.

— А как же, профессор, — заверил Рома. — Телефончик пожалте!

Федор достал из папки визитку, протянул. Рома преувеличенно благоговейно принял ее.

— «Профессор философии», — прочитал вслух. — Не кот начхал! Горжусь. Честное слово, горжусь!

На том и расстались, обменявшись рукопожатием.

— Твоя подопечная сбежала! — Рита, не постучавшись, влетела в кабинет Сницара. — Я же тебе говорила! И что теперь делать?

Он вскочил:

— Что значит сбежала? Когда? Я же был у нее час назад, она спала. В туалете проверяли?

— Везде проверяли. Она испарилась.

— Как ее пропустили? Дежурная сестра?

— Она выходила, ее позвали в третью палату.

— Охранник?

— Клянется, что никто не выходил. Что будем делать? Ты же понимаешь, она социально опасна! Надо сообщить в полицию, ее нужно немедленно найти. Ты не должен был тащить ее сюда, я тебе сразу сказала…

— Успокойся, — перебил ее Сницар. — Никуда не нужно сообщать. Я разберусь. Идем! — Сницар стремительно пошел из кабинета.

Палата Нины была пуста. Койка, где она еще час назад крепко спала, тоже была пуста. Сницар встал на пороге, задумался. Рита стояла рядом, тоже молчала. Ее занимало, кто такая эта девушка, вокруг которой он так вьется. Сницар ей нравился, у нее были на него виды. А он ни малейшего внимания, причем самое интересное, один! Аскет чертов! Была какая-то история пару лет назад, спутался с актрисулькой, жила у него, Штольц пустил пожить. Говорят, вульгарная девка. А он вокруг нее так и стелился… Маленький секрет зануды и педанта Сницара: ему нравятся дешевые крикливые барышни из предместья. Видать, напугала она его не на шутку, два года прошло, а он ни-ни — ничего себе не позволяет. Сестричка Аля, красотка каких поискать, из кожи вон лезет, пытается прибрать к рукам, старшая, Лана, котлетки таскает, она, Рита, тоже… Конечно, не так явно, упор на добрые профессионально-производственные отношения от «мы коллеги, как по-твоему, не пойму, что с этим пациентом, посмотри, пожалуйста» до «я сварю тебе кофе, что за гадость ты пьешь, это же яд!». Рита знает себе цену — не красавица, но дельный специалист, правая рука, всегда подставит плечо. Они были бы прекрасной парой, ее мама подталкивает к решительным мерам, смотри, упустишь, говорит мама. Решительные меры! Заявиться к нему домой, что ли? С бутылкой вина? И остаться? Не получится, увы. Коллегой быть получается, а соблазнительницей вряд ли. Легкости ей не хватает, игривости, готовности глупо хихикать по любому поводу. Не дано. А тут еще эта появилась… Кто такая? Откуда он ее притащил? Зачем? Она смотрела ее медкарту, там почти ничего, только имя — Нина Яницкая — и результаты анализов. Кстати, никаких следов психотропов, чистая. Явно проблемы с головой, и в кардиологии ей не место. Гоша каждую минуту бегает к ней, проверяет, сидит, смотрит на нее. Уже и шепоток пошел, домыслы — шеф, мол, влюбился, его женщина со странностями, несчастная любовь. Все бегают, хотят посмотреть на нее, окрестили спящей красавицей. Хотя какая она красавица…

На тумбочке у кровати лежала сумка Нины, та, куда он второпях запихнул ее документы и какую-то одежду. Ключи! Он схватил сумку, принялся торопливо шарить. Вот они! Куда же она без ключей? Черт! Зажав в руке ключи от ее квартиры, он выскочил из палаты и побежал, не произнеся ни слова, на ходу стаскивая с себя халат. Рита растерянно смотрела ему вслед.

Ее окна не горели, дверь была заперта. Он позвонил, ему никто не ответил. Не похоже, что она здесь. Да и ключи… Не носит же она с собой два комплекта. Недолго думая, он попытался отпереть замок, но с удивлением понял, что ключи не подходят. Ни один, ни другой. Он уставился бессмысленно на связку из двух ключей и брелок в виде гнома в красном колпачке. Ключи той женщины… Елизаветы! Элизы. Нина сказала, что она сунула ей ключи, и она не посмела отказаться. Ключи женщины, покончившей с собой после визитов к Ванессе. Ванесса утверждает, что не знает ее. Почему же она выгнала Нину? Что ее так задело? Ванесса… Лена, его одноклассница и первая любовь. Мягкая добрая девочка, как она изменилась! Стала жесткой, сильной… Судьба жестоко ударила ее, и ей приходится карабкаться из ямы изо всех сил, каждый день цепляться за жизнь. Как же их всех столкнуло лбами, как они все переплелись…