Шарль Эксбрайя - Самый красивый из берсальеров. Ведите себя прилично, Арчибальд! Счастливого Рождества, Тони! Наша Иможен

На лицах моих спутников читалось неприкрытое любопытство, наверное, оба немало поломали голову, раздумывая, куда и зачем я столь стремительно исчез. Я рассказал о разговоре с Линдой и объяснил, чего от него жду. Девушка, по-видимому, искренне убеждена, что своими признаниями может полностью обелить возлюбленного, а стало быть, постарается выложить все, что о нем знает, — уж в этом-то я не сомневался. Беспокоило меня одно — слышал ли Сужаль конец нашего разговора? Понял ли он, что Линда назначила мне свидание? К несчастью, я совершенно не представлял, каким образом это можно выяснить. Но Сальваньяк возразил, что существует вполне надежный способ проверить реакцию Сужаля. Раз мы договорились на одиннадцать, они с Лафрамбуазом могли бы подежурить на улице Монсле с десяти и понаблюдать, кто входит в дом. Если Сужаль в курсе, то, как пить дать, прибежит туда пораньше, понимая, что при нем девушка ничего не скажет, да и впредь воздержится от каких бы то ни было откровений.

— А что мешает Сужалю зайти к мисс Дил еще раньше, а то и прямо сейчас запретить любые упоминания о его особе? — буркнул Лафрамбуаз.

— В любом случае мы можем рассчитывать только на психологию этого типа. Вряд ли он доверяет Линде, а раз так — во что бы то ни стало захочет присутствовать при ее разговоре с Лиссеем. Возможно, Тони, для него это еще и шанс отплатить вам за публичное унижение… Если я вас правильно понял, Сужаль тщеславен как павлин и больше всего печется о своем самолюбии.

В конце концов мы решили рискнуть и договорились, что Сальваньяк заедет к Лафрамбуазу около девяти и отвезет нас обоих на улицу Монсле.

В ту ночь я спал очень плохо. Казалось, часы нарочно тянутся невыносимо долго. Мне не терпелось дождаться утра и узнать, замешана ли Эвелин в убийстве мужа и предупредила ли она Сужаля после моего ухода. Около шести я услышал, как Лафрамбуаз на цыпочках вышел из дому, собираясь вместе со своей бригадой ехать за телом Марка Гажана… если, конечно, труп все еще там… Тут я наконец погрузился в какое-то отупение и потерял счет минутам, а очнулся лишь когда Иеремия влетел в комнату и, широко распахнув ставни, весело крикнул:

— Подъем, лентяй! Через пятнадцать минут приедет Сальваньяк!

Жизнерадостный настрой инспектора мигом привел меня в чувство. Я вскочил.

— Ну?

— Можете спокойно пировать со своей очаровательной вдовушкой, Тони. Тело Марка Гажана мы отправили в морг. Никто к нему не прикасался, и моя версия убийства в гараже подтверждается. Я ужасно рад за вас.

А я испытывал такое облегчение, что просто онемел от счастья. Не будь свидания на улице Монсле и нашей мышеловки, я бы с удовольствием снова залез под одеяло и до полудня промечтал о будущей жизни с Эвелин.

Как и предполагалось, мы приехали на место около десяти. Каждый выбрал себе надежное укрытие. Иеремия устроился в крохотной лавчонке, словно нарочно расположенной напротив дома 137; Сальваньяк притаился за углом дома 139, а я — в подъезде дома 135. Не в меру любопытной консьержке пришлось сунуть под нос удостоверение. Старуха благоразумно отстала, и началось тоскливое ожидание.

Без четверти одиннадцать я вдруг заметил Сужаля. Уже то, что он шел пешком, выглядело подозрительно — похоже, Фред на всякий случай решил не привлекать внимания к своей пижонской машине. Я по уговору бросил на тротуар напротив крыльца маленький бумажный шарик, нисколько не сомневаясь, что мои коллеги настороже и готовы выскочить в любую минуту.

При всей закоренелой враждебности к Сужалю не могу сказать, чтобы он казался испуганным. В дом Линды он вошел, даже не взглянув по сторонам, поэтому, следуя заранее подготовленному плану, никто из нас не двинулся с места. Мы решили, что в подобном случае я ровно в одиннадцать позвоню в дверь певицы, а Лафрамбуаз и Сальваньяк подождут на лестнице, пока я их не позову… например, чтобы познакомить со знаменитой артисткой или задать пару неприятных вопросов ее приятелю Фреду. Но все наши планы неожиданно полетели в тартарары. Без пяти одиннадцать Сужаль как ошпаренный выскочил из подъезда дома мисс Дил, на мгновение замер, словно не зная, на что решиться, потом, очевидно взяв себя в руки, размашистым шагом двинулся в ту же сторону, откуда пришел. Но едва Фред поравнялся с моим подъездом, как я преградил ему дорогу. Хозяин кабаре, с ужасом посмотрев на меня, отскочил, но тут же наткнулся на Иеремию, а замаячивший в ту же секунду чуть поодаль силуэт Сальваньяка лишил его последней надежды на отступление. И парень не выдержал:

— Это… н… не я… клянусь вам…

Мы с Сальваньяком и Лафрамбуазом переглянулись и, подхватив Сужаля под руки, вместе вскарабкались на четвертый этаж.

Иеремия позвонил, предварительно напомнив, что никто не должен прикасаться к дверной ручке. Обалделый вид Фреда вызвал у каждого из нас самые худшие опасения. Мы немного подождали, но никто не отозвался, и Лафрамбуаз сам открыл дверь отмычкой. Сальваньяка он попросил подождать на лестнице с Сужалем, а мне знаком предложил идти вместе.

Линда Дил лежала ничком у самого входа. Умерла она точно так же, как Сюзанна Краст и Марк Гажан. Да и орудие убийства — бронзовая ваза — так и лежало рядом с телом. Бедная Линда! Я посмотрел на инспектора.

— По-моему, на сей раз ему конец, Иеремия.

— Я тоже так думаю. Ведь предсказывал же Софония: «И я стесню людей, и они будут ходить, как слепые, потому что они согрешили против Господа…» [87] Соф 1.17. А пророчества всегда сбываются, Тони, и Сужаль очень скоро убедится в этом на собственной шкуре.

В квартире мы не заметили никакого беспорядка. Все указывало на то, что Линду, как и остальных, убил человек, не внушавший ей опасений. И все же одна мелочь привлекла мое внимание: на пианино стояла рамка без фотографии. Иеремия взял ее в руки, осмотрел и покачал головой:

— Фото слишком торопились убрать и поэтому действовали грубовато: запор сломан, а на картоне — свежие царапины. Пожалуй, самое время задать несколько вопросов месье Сужалю.

Проходя мимо тела Линды, Фред невольно всхлипнул. Лафрамбуаз позволил ему сесть, а потом, как и положено полицейскому, начал допрос:

— Скверная история, а?

— Это не я, клянусь вам!

— Вы знали, что Линда назначила здесь свидание месье Лиссею?

— Нет.

— Так-так… стало быть, вы заглянули совершенно случайно?

— Линда сама меня позвала!

— Вот как?

— Да, позвонила часов в девять утра… сказала, что ей надо поговорить со мной о чем-то очень важном… что она может довериться только мне одному и просит прийти чуть раньше одиннадцати… Так я и сделал.

— А потом?

— Дверь в квартиру была неплотно притворена. Я вошел и чуть не споткнулся о тело Линды. Сначала я подумал, что ей внезапно стало плохо, и, нагнувшись, попытался поднять. Вероятно, при этом я испачкался в крови…