Шарль Эксбрайя - Алиби на выбор. Сицилийский клан

— Эй, как дела? — крикнул жандарм. — Что вы там делаете? Наверное, онанизмом занимаетесь?

— Проваливай к черту! — злобным голосом ответил убийца, зная, чего от него ждут.

В коридоре раздался дружный гогот, и глазок закрылся. Рукавом плаща Муш вытер капли выступившего на лбу пота. В ту же секунду он услышал душераздирающий скрежет тормозов и, не удержавшись на ногах, упал на колени рядом с люком. Он замер, не понимая, что произошло: ложная тревога, или они, наконец, добрались до улицы Кассини. Из кабины фургона до него донесся злобный вопль шофера:

— Осторожнее, идиотка! Куда ты несешься?! Сначала научись водить!

Убийца высунул голову из дыры в полу и прислушался. Внезапно сквозь шум он различил женский голос.

— Мсье Сарте!

Повернув голову, он увидел пару великолепных ног в белых сапогах, а рядом с ними черно-белого фокстерьера с хитрыми бусинками глаз. Муш спустил ноги в люк и через две секунды уже стоял рядом с бортом фургона, держа в руке собачий поводок, протянутый ему женщиной. Он взял ее под руку, и они почти побежали под изумленными взглядами супружеской четы, которая никак не могла понять, откуда вынырнул этот мужчина с перемазанным машинным маслом лицом.

— Я жена Альдо, — сказала на ходу женщина. — Он ждет нас недалеко отсюда.

Она даже не посмотрела в сторону своей золовки, хотя именно Тереза заставила фургон остановиться. Теперь она, сидя за рулем малолитражки, удалялась вверх по улице, провожаемая ворчанием шофера:

— Ох уж эти бабы! Сидели бы лучше дома и вязали приданое детям!

— Все нормально. Поехали дальше, — сказал, пожимая плечами, жандарм, едва не уснувший в кабине фургона и спросонья выхвативший пистолет. Обернувшись, он заметил вдалеке супружескую пару с собачкой, переходившую улицу, вздрогнул, а потом облегченно рассмеялся:

— Ну и болван же я! Мне на секунду показалось, что там идет Муш!

Шофер тоже посмотрел вслед сворачивающей за угол паре и хихикнул:

— Протри-ка получше глаза, старина! А то у тебя появляются видения!

— Все в порядке, ребята! Пьяная баба за рулем! — через перегородку крикнул жандарм своим коллегам внутри фургона. Он совсем успокоился и, сунув за щеку кусок жевательного табаку, задвигал челюстями, как корова на лугу.

Едва Муш в сопровождении женщины и фокстерьера влез через заднюю дверь в черную «ДС», как ждавший их, не выключая мотора, Альдо тронул машину с места. Он молча проехал две улицы и лишь потом посмотрел на Муша в зеркало заднего вида.

— Как дела, Роже?

— Превосходно! Прими мои поздравления!

Муш взял протянутую ему Жанной сигарету и, вспомнив, что во времена, когда они работали вместе, сицилиец отличался стремлением тщательно продумывать все детали операций, все же спросил:

— У тебя есть, где отсидеться?

— Можешь об этом не беспокоиться, — проговорил тот, проскакивая между автобусами. — Дай ему очки, Жанна!

Жена сицилийца достала из сумки темные очки, и убийца с облегчением их надел. Благодаря фотографиям в газетах его лицо стало слишком известным.

— Я уже почти перестал надеяться. Прошло почти три месяца с тех пор, как я попросил дочь поговорить с тобой.

— Организовать все это было очень непросто, — согласился Альдо. — К тому же необходимо было получить согласие отца.

Муш с облегчением вытянул ноги и погладил мокрую голову фокстерьера.

— За сто десять миллионов [4] Имеются в виду старые франки. Один новый («тяжелый») франк равен ста старым. я мог бы найти кого-нибудь еще. Но я не каждому верю. А вот в тебе не сомневаюсь ни на минуту.

В ответ на комплимент Альдо кивнул головой.

— Как тебе понравился Серджо?

— Он оказался на высоте. А что за блондин был вместе с ним?

— Луи Бардан, мой зять.

— А-а! — протянул Муш. Ему было известно, что семейство Маналезе многочисленно, а его члены, за редкими исключениями, предпочитают иметь дело только друг с другом. Однако он не подозревал о существовании зятя.

— Он тоже был великолепен. Чтобы в таком одеянии явиться во Дворец правосудия, нужно обладать крепкими нервами. Он мог допустить какую-нибудь оплошность!

— Это был единственный способ передать тебе пилу, — заметил сицилиец, обгоняя автобус с немецкими туристами. — Надеюсь, она работала нормально. У тебя не было с ней никаких сложностей?

— С ней-то нет, — сказал Муш, глубоко затянулся и, посмотрев на сидящую рядом с ним блондинку в белой, похожей на матросскую, шапочке на голове, неохотно признался. — Но мне пришлось пришить какого-то бродягу.

Женщина бросила на него быстрый взгляд, в котором был не страх, а какое-то болезненное любопытство.

— Мне это было очень неприятно, — продолжал убийца, — однако у меня не было выбора. Он хотел закричать.

— Понимаю… — неуверенно пробормотал Альдо.

Муш посмотрел на улицу, где зажглись фонари.

— С тех пор, как я замочил того легавого, обо мне писали всякую ерунду. Но что бы ни говорили, мне не нравится убивать. Я знаю, некоторым это доставляет удовольствие, но это не мой случай.

Он откинулся на спинку и погрузился в задумчивость, машинально гладя собаку. Однако, когда машина резко затормозила у светофора, он очнулся и спросил:

— Как ты считаешь, мне можно будет сегодня встретиться с дочерью?

— Это будет зависеть от отца, — ответил Альдо. — Думаю, впрочем, что тебе придется подождать. Ты должен будешь пересидеть несколько дней в надежном месте.

Муш с удивлением посмотрел на сицилийца. Тот говорил об отце голосом, в котором звучали почтительность и покорность. А ведь ему самому уже наверняка стукнуло тридцать пять! Странные нравы у этих итальянцев! К тому же старик едва ли участвовал в подготовке побега. Муш и не подумал бы обратиться к нему за помощью, тем более что не был с ним знаком. Как, впрочем, и с женщиной, сидящей сейчас рядом с ним, и с зятем Альдо. Он не знал никого из Маналезе, кроме двух братьев. Впрочем, в этом семействе, наверное, все всегда действовали сообща. Участие Альдо в ограблении, которое организовал Муш, можно было считать случайным. Они никогда больше не работали вместе.

— Кому пришло в голову прихватить с собой шавку?

— Мне, — улыбнулась Жанна. Я подумала, что так буду привлекать меньше внимания, если ожидание затянется. Кроме того, если бы конвоиры увидели вас с собакой на поводке, это сбило бы их с толку. Пока они разобрались бы, в чем дело, мы были бы уже далеко.

— Отличная идея! — похвалил Муш. — Твоя жена просто молодец, Альдо!

— Да, женщины у нас очень изменились.

На губах сицилийца играла улыбка, но его глаза оставались настороженными.

— Я имею в виду, у нас во Франции. Если же говорить о нашей родине, о Сицилии…

На дороге возникла небольшая пробка, и он вынужден был затормозить рядом с полицейской машиной. Убийца отодвинулся в тень. Альдо подождал, пока пробка рассосется, и только тогда продолжил: