Андрей Дышев - Не путай клад с могилой

Натянув куртку на голову, я выскочил наружу и, шлепая кроссовками по мокрому настилу, подбежал к дыре. Я смотрел на закрученные в спираль водовороты под собой, коричневые ревущие буруны, на бревенчатые шпалы с аккуратными дырками от гвоздей, которыми к ним когда-то были прибиты толстые половые доски.

Настил посреди моста не сорвало потоком, как я думал. Его аккуратно разобрали. Я выпрямился и посмотрел по сторонам. Свет фар слепил глаза, и я ничего не увидел вокруг себя, кроме черной стены леса, движущейся, раскачивающейся, словно театральный занавес.

– Не нравится мне это, – вслух подумал я, перегнулся через перила, всматриваясь в тень под мостом. Мне показалось, что там желтеют сложенные стопкой доски.

– Батюшка! – позвал я, повернувшись к машине и прикрыв глаза ладонью. – Михаил Иннокентьевич! Нужна ваша помощь!

Я спрыгнул на завал крупных камней и обломков деревьев и веток, пригнувшись, зашел под мост. Дождь пробивался сквозь щели в настиле тонкими струйками. Присев на корточки, я стал шарить рукой, пытаясь на ощупь найти доски. Я услышал, как за моей спиной зашуршала галька и, не оборачиваясь, сказал:

– Идите сюда! Кажется, доски лежат здесь.

Сила, от которой затрещала по швам мокрая куртка, подняла меня на ноги и развернула спиной к мосту. Я почувствовал, что моя больная рука попала в тиски, и не смог сдержать крик, вырвавшийся из моей груди. Казалось, что от удара в лицо рядом со мной разорвалась молния. Я мешком повалился на мокрый песок, и запоздалый испуг, наполнивший руки и ноги свинцовой тяжестью, не позволил мне сразу же вскочить на ноги или откатиться в сторону. Тень рослого человека тепловозом наехала на меня, и на голову мне обрушился еще один удар.

Осознание того, что меня попросту убивают, врубило инстинкт самосохранения на полную мощь. Не в состоянии подняться на ноги, превозмогая острую боль в руке и сплевывая кровь, я стал хватать камни и кидать их в напавшего на меня человека. На третий или четвертый раз я попал ему в лицо, и он отшатнулся и закрылся руками. Только тогда я сумел разглядеть его. Не веря своим глазам, я узнал в нем Влада.

– Черт возьми, Влад!! – закричал я, все еще сплевывая солоноватую густую слюну. – Неужели это ты?! Кажется, мы здорово разукрасили друг другу морды!

Напряжение сразу спало, и я, не замечая боли, счастливый, что этот слепой поединок так хорошо закончился, встал с камней и кинулся к Владу. Мне казалось, он сейчас раскроет объятия, и мы, вымокшие до нитки, кинемся друг к другу. Но Влад повел себя странно, как сумасшедший.

– Пошел вон!! – заорал он дурным голосом. – Убью, скотина!!

Я стоял по щиколотку в луже с расставленными в сторону руками, как распятый Христос, и не понимал, что происходит.

– Влад, ты меня не узнал? – спросил я. – Это же я, Кирилл! А почему ты один? Где Анна?

– Я тебя очень хорошо узнал, дерьмо собачье! – разъяренным зверем зарычал Влад, что окончательно развеяло мои сомнения относительно тяжелой болезни его мозга. – Не принимай меня за идиота, подонок! Сейчас я с тобой расквитаюсь!

Я не успел отскочить назад, как он снова кинулся на меня, схватил за воротник куртки. Мы повалились в реку, и холодный поток тотчас накрыл нас с головой. Но и под водой мы не прекратили борьбу, продолжая мять и тузить друг друга. Я уже не сомневался, что имею дело с безумцем, и, даже явно проигрывая ему, старался не столько кидать свои кулаки ему в лицо, сколько уклоняться от его ударов.

Течением нас волокло к обрыву. Черная корявая ветка, каким-то образом прицепившаяся к нам, вонзила свои щупальца мне в живот. Владу пришлось еще хуже: острая рогулька обхватила его шею, и он одной рукой пытался оторвать ее от горла, а второй – придушить меня. Нас тащило течением, но мы, заведенные дракой, не замечали этого. И только когда скорость нашего движения вдруг стала резко возрастать, и мы вместе с грязевым потоком полетели куда-то вниз, ломая на своем пути кусты, увлекая за собой камни и одновременно издавая дикий вопль, только тогда мы отпустили друг друга.

По отполированному водостоку нас вынесло на дно глубокого оврага и швырнуло в бурлящее озерцо. Оно оказалось достаточно глубоким, и, спасаясь от падающей сверху воды с камнями, мы с трудом выползли на мшистые кочки и повалились на траву.

– Ну ты и дурак! – высказался я, сморкаясь и выковыривая из ушей песок. – Образина! Реактивный шизоид!

– Сейчас я передохну и зашибу тебя одним ударом, – пообещал Влад, лежа ничком на траве.

Я похлопал себя по карманам, провел ладонями по груди, убедившись, что лихой водопад вырвал с корнем все пуговицы и вытащил из нагрудного кармана «регент».

– Чудовище! – послал я ответный мяч. – На тебя, как на бешеного зверя, надо ходить с топором и пистолетом… Да вот только свой «регент» никак не найду.

– Жаль, – проворчал Влад. – Нечем будет произвести прощальный салют над твоей поганой могилой.

Покачиваясь, я отошел от Влада подальше и на всякий случай поднял с земли увесистую дубинку. Может быть, огреть его, чтобы привести в чувство? Что с ним случилось? С какой цепи он сорвался?

– Послушай, – сказал я. – Это уже не смешно. Твоя глупая шутка затянулась. Какого черта ты накинулся на меня, как дебил?

– Сейчас узнаешь, – недвусмысленно предупредил Влад и добавил: – Иуда! За сколько ты продался?

Эта добавочка меня озадачила. Я начал подозревать, что Влад в чем-то очень сильно заблуждается, но выяснить это было весьма не просто по той причине, что он, ослепленный яростью, совершенно не воспринимал мои слова. Я решил разорвать порочный круг хитростью.

– Прости меня, – сказал я. – Так получилось. Я не хотел.

– Что?! – взревел Влад, медленно поднимаясь на корточки, как упавший с койки клиент вытрезвителя. – Не хотел?! Значит, вот так, нехотя, ты стрелял в нас? А потом нехотя столкнул с обрыва?!

Так я начал кое-что понимать.

– Это не я стрелял, – пятясь назад и выразительно поигрывая дубинкой, ответил я.

– А кто? Твоя стервоза? Или, может быть, Курахов?

– Вообще никто из нас по тебе не стрелял. Потому что мы как простились в Судаке, так больше тебя не видели.

– Что?! – раненым зверем ревел Влад. – Не видели? Значит, вы все ослепли?

Он был ужасен в этот момент. Струи грязной воды стекали по его лицу, косичка черной змеей налипла на шею. Расстегнутая безрукавка оголяла крепкую грудь, на которой маслянисто поблескивали кровоточащие царапины. Сжимая огромные кулаки, Влад неудержимо наступал на меня.

– Не ори, Кинг-Конг! – спокойно сказал я. – Объясни лучше, что с Анной? Она цела? С ней все в порядке?

– Забеспокоился за Анну, предатель? Не надо, не тереби свою душу! Что может случиться плохого с девушкой после того, как она свалилась в машине с обрыва?