Сэйтё Мацумото - Тайна субургана. И если я умру завтра... Среда обитания

— Вы часто пользуетесь для встреч этим заведением? — спросил Коити, окидывая взглядом комнату.

— Нет, лишь в редких случаях.

— Господин президент вам позавидовал, — вступил в разговор Накамура.

— Вот как? В каком смысле?

— Отменное место для секретных переговоров.

— Дело не в этом. Просто оно отвечает моим вкусам. Здесь не слишком чисто, еда невкусная, но заведение скромное, рассчитано на простых людей.

Вошла толстая хозяйка и приветствовала гостей. Вслед за ней появилась служанка, неся на подносе бутылочки с подогретым саке и чашечки.

Все трое медленно потягивали саке, но лицо Коити выражало нетерпение. Ему хотелось поскорее приступить к переговорам. Он чувствовал, что не успокоится, пока все не будет позади.

«Пора», — решил Идохара и поставил свою чашечку с саке на стол.

— Итак, прошу еще раз извинить меня за то, что, несмотря на вашу занятость, был вынужден пригласить вас сюда. Дело в том, что господин Сугинума задолжал мне порядочную сумму денег. Вот его векселя, там проставлены суммы, которые он в разное время брал в долг. — Идохара положил перед Коити на стол лист с выписками, которые он сделал из конторской книги. Коити и Накамура склонили над листком головы. Затем Накамура вынул из портфеля объемистую тетрадь и стал сверять номера векселей и указанные в них суммы. Некоторые цифры он показывал Коити, и тот согласно кивал головой.

— Благодарю. — Коити вернул Идохаре листок. — Мы сверили это с имеющимися у нас данными. Все совпадает.

— Вы, Накамура, как управляющий финансовыми операциями компании согласны с этим? — уточнил Идохара.

— Да, подтверждаю, что указанные векселя были выданы вам покойным господином Сугинумой.

— Господин Сугинума был моим благодетелем, но, составляя этот список, я и сам удивился, как много денег я ему ссудил. Ведь общая сумма составляет почти тридцать миллиардов иен. — Идохара вздохнул. — Поймите, мне было нелегко. Не ссуди я эти тридцать миллиардов, я мог бы пустить их в дело. Представляете, какой я понес ущерб?

— Да, мой отец был человеком тщеславным и все делал сам, ни с кем не советуясь. Честно говоря, я узнал об этих векселях лишь после того, как он скончался. А Накамура, хотя и был в курсе, не смел ему перечить. Поэтому Накамуру я ни в чем не виню. Отец был настоящим диктатором и ни на минуту не потерпел бы рядом с собой человека, который действовал бы вопреки его воле. И все же, когда Накамура сообщил мне общую сумму долга, я чуть не лишился чувств.

— Может быть, перед смертью господин Сугинума дал на этот счет какие-то указания? — Идохаре было известно, чью фамилию написал покойный на ладони Коити, но прямо сказать об этом он не счел нужным.

— К сожалению, все произошло так неожиданно, что отец ничего не успел мне сказать, — ответил Коити.

— Вот как! — холодно произнес Идохара.

Тридцать миллиардов иен, которые он ссудил Сугинуме, тот использовал, чтобы заткнуть многочисленные прорехи, приукрасить действительное положение, в котором оказалась Восточная сталелитейная компания. Все началось со строительства завода на Хоккайдо. Люди со стороны предупреждали его о бессмысленности этого предприятия, но он не внял их советам. Свои же служащие даже не пытались ему перечить.

Новый завод с самого начала работал с большим дефицитом. Но Сугинума ни в коем случае не хотел, чтобы этот дефицит отразился на балансе, иначе бы весь его авторитет безошибочного предпринимателя пошел бы насмарку. Его безграничное самолюбие не допускало, чтобы из-за убыточной работы нового завода снизилась прибыль Восточной сталелитейной, сократились выплачиваемые акционерам дивиденды и упали акции его компании. Он настолько уверовал в свою непогрешимость как предпринимателя, что никогда не сомневался в конечном результате, даже если сначала предприятия, в которые он вкладывал деньги, работали в убыток, причем некоторые факты в прошлом подкрепляли его самоуверенность. Взять хотя бы тысяча девятьсот сорок девятый год. Из-за воцарившегося застоя Восточная сталелитейная оказалась на грани банкротства, но выручила война в Корее. Сугинума сразу понял, какие она сулит перспективы, резко расширил производство и ухватил самый жирный куш. Были в прошлом и другие случаи, когда он, идя наперекор советам и предупреждениям, добивался успеха. И вот он впервые споткнулся на строительстве завода. Завод приносил огромные убытки, и в ближайшем будущем не предвиделось чуда, которое могло его спасти.

Сугинума не на шутку перепугался. Конечно, он взял заем в банке, перебросил кое-какие средства из других компаний, входивших в его концерн. Но существовал предел, превысив который, он вынужден был бы отобразить все в балансе, а этого он больше всего не хотел. Вот тогда-то он впервые обратился за помощью к Идохаре.

У Идохары до сих пор свежи в памяти обстоятельства их встречи. Сугинума пригласил его в дом свиданий и, прежде чем позвать девиц, сказал: «Послушай, Идохара, ссуди мне в долг пять миллиардов». И тогда тот ответил: «Вам я отказать не смею».

Спустя два дня он пришел к Сугинуме и выложил пять миллиардов наличными. Сугинума просил именно наличные деньги, поскольку перевод на такую сумму ценных бумаг обязательно привлек бы к себе внимание посторонних.

«Верну через шесть месяцев», — сказал тогда Сугинума. Он хотел на векселе поставить только свою фамилию, как будто Идохара ссужал деньги ему лично, но Идохара настоял, чтобы тот подписался как председатель правления Восточной сталелитейной акционерной компании, и, следовательно, долг теперь числился за компанией, а не за Сугинумой лично.

Пять миллиардов Сугинума вернул в срок, но вскоре вновь попросил еще пять миллиардов, потом еще восемь, еще десять, всякий раз переписывая векселя на новые сроки. Когда у Идохары скопилась уже солидная пачка векселей, он однажды сказал: «Господин председатель, на этот раз прошу не переписывать векселя, а вернуть долги». — «Послушай, Идохара, ты меня убиваешь. Сейчас компания в ужасном положении, она пойдет с молотка, если я верну тебе долг, а у тебя этих денег навалом. Повремени», — сказал тогда Сугинума и снова переписал вексель. Помнится, этот разговор произошел тоже в одном из домов свиданий в районе Симбаси. Сугинума не хотел вести такие переговоры у себя в кабинете, поскольку ссуды эти держал в тайне от своих служащих. О займах знали только Накамура и начальник финансового управления Камото.

А вокруг все удивлялись: завод на Хоккайдо работает в убыток, в металлургической промышленности застой, а Восточная сталелитейная по-прежнему дает стабильную прибыль, выплачивает дивиденды, и акции ее нисколько не понижаются. Обозреватели-экономисты приписывали это недюжинным способностям Сугинумы.