Ирина Горбачева - Майор Снежина. Фотографии на стене [СИ]

***

Санкт-Петербург, 2005 г.

Марта Леонидовна, – в кабинет вошли стажёр и Александр Григорьевич, –

нашёлся внук старушки, – отрапортовал оперативник.

– Какой внук?

– Как какой? – Ваня в удивлении развёл руками, – этот мужик на портрете, оказался её внуком.

– Так он сам пришёл, – добавил Александр Григорьевич Коршунов.

– Куда пришёл? – у Марты запершило от волнения в горле. Она ещё никак не могла отойти от своих воспоминаний.

– Куда, к нам пришёл! Ему разрешение на захоронение останков надо. Его по зелёной куртке соседи опознали. Правда бороды у него никогда не было, но её и приклеить можно. Правда, товарищ майор?

– Какая борода, куртка? – откашлявшись, спросила Марта, – ладно, предварительно я его опрошу, вы не против? – кивнув, Александр Григорьевич и Ваня вышли из кабинета начальницы.

– Чего это с ней? – спросил стажёр у старшего товарища, – предварительно и я мог бы его опросить, а то, вы не против, – передразнил он Марту.

– Чего, чего? Белые ночи. Не хватает нам Сочи. Отдыхать надо. Каждый год и вовремя. А не так, как мы. Мне бы сейчас на дачу слетать! Ладно, пошли работать.

В кабинет Марты вошёл криминалист.

– Здравствуйте дядя Лёша. Что интересного скажите?

– А что интересного ты ждёшь, Марточка? Приветствую.

– Жду радостной вести для Петра Кузьмича, что пора закрывать дело, так как бабушка сама проглотила лошадиную долю таблеток.

– Не дождётся наш уважаемый начальник спокойной жизни. И ты вместе с ним. Я так понимаю, что дело только набирает обороты.

– Не томите дядя Лёша.

– Ни в коем разе. Вот тебе послание от патологоанатома. Интересные вещи он пишет.

Марта взяла несколько напечатанных страниц.

– Так, так… обнаружено, так, не в смертельных дозах сильнодействующий психотропный препарат. Хм… Так, так, а как это, удар по голове повлёкший смерть потерпевшей от внутреннего кровоизлияния? Не поняла, а крови-то не было.

– Как это не было? Закрытая черепно-мозговая травма. Слушай вдарить по такой копне волос… У неё волосы такой густоты, у нормальных бабушек её возраста таких не бывает. И через эту массу проломить голову, я тебе скажу, недюжая сила нужна. Да и старушка прожила бы ещё энное количество времени. Что скажешь?

– Скажу, что товарищ полковник очень обрадуется этой бумажке.

– Ну, так пошли?

– Пойдёмте докладывать.

После «радостной встречи» с начальством, Марта зашла в кабинет оперативников

– Марта Леонидовна, правда, бабулю по голове задели? – заёрзал на стуле стажёр.

– Нет Вань. Я, наверное, похожа на шутницу. А теперь давай скатаемся на квартиру к убитой. Может, что ещё мы просмотрели при первом осмотре? Да заодно опросим ещё раз соседку – подругу убитой, как её – Валентину Михайловну. Почему она ничего не знает о мужчине – ночном посетителе. Да и пригласить их надо будет на опознание. Пусть опознают куртки, бороды.

– Марта Леонидовна с вами, хоть на край света, не то, что на осмотр. Садитесь, повезу с ветерком.

– Кто бы сомневался. Ванечка, только давай без рулевых эмоций. Тихо, спокойно, не обращая внимания на остальных участников движения, а начальство немного подумает. Идёт?

– Товарищ майор даже заснуть можете, доставлю в лучшем виде.

Марта, конечно, не собиралась спать. Ей хотелось побыть в тишине без Ванькиной постоянной болтовни. Потому, как водитель он ещё тот. Вот он и забалтывает пассажиров до обморочного состояния, чтобы скрыть свои недостатки в управлении автомобилем.

Сев подальше от стажёра на заднее сидение, Марта закрыла глаза.

– Значит, несмотря ни на что судьба уготовила нам ещё одну встречу с Артёмом. Интересно, знает ли он, что у него уже совсем взрослая дочь? Ах, Капа. Капитолина Захаровна неблаговидную роль вы сыграли в моей, да думаю и в Тёмкиной жизни. Жили в одном городе, но вы, ни разу не встретились со своей родной единственной, как выходит, правнучкой. Аська чужих людей называет родными дедом и бабушкой. Почему чужими? Мезенцевы роднее родных нам стали. Но это по факту, как скажет Пётр Кузьмич.

***

г. Ленинград. 1988 г.

Артём позвонил ещё раз, когда Марта готовилась к выписке из больницы.

Трубку взяла Настя. Она хотела сообщить ему о беременности Марты, но подумав, решила, что не в праве это делать без её согласия. Молодые сами разберутся. Да и Марта не оценит её душевного порыва.

– Артём у Марты сложный перелом. Нога не совсем рабочая. Боюсь, что будут осложнения. Пока ничего нельзя сделать. На днях её выпишут до следующей операции.

– Вы передайте Марте, что я буду в Питере в субботу. С вокзала поеду на наше место. Думаю, я буду там часов в двенадцать дня.

Марта стояла на набережной, где ни один раз они встречались с Артёмом. Ей было тяжело стоять на одном месте. Она не успела накрутить локоны, как это делала перед каждой встречей с любимым. Марта ходила вдоль набережной Невы, опираясь на невзрачную, выданную ей в больнице трость, припадая на больную ногу.

Артём уже был на месте, когда увидел медленно шедшую, хромающую, опирающуюся на трость девушку. Сначала он даже не признал в ней Марту. Но когда она подошла ближе он, не думая, машинально спрятался за стволом большого дерева в сквере, за которым он стоял и курил, ожидая её. Увидев сильно припадающую на ногу девушку, он испугался. Марта прошла мимо, не заметив его. Остановилась и повернулась к нему спиной, глядя на тёмные воды Невы. Он смотрел на простенький берет на её изменившейся причёске, немного располневшую фигуру в недорогом пальто и боялся, что вот она сейчас обернётся, увидит его, подбежит к нему, как всегда это делала, бросится на шею, а он…

А он почувствовал, что в душе его ничего не колыхнулось, как это было раньше. Ему не хотелось идти ей навстречу, не хотелось обнять, поцеловать крепко в губы. Эта была совсем другая Марта. Не та тоненькая, быстрая с весёлым задорным взглядом. Артём смотрел на Марту и думал, что могло его связывать с этой девчонкой?

– Теперь она ещё и хромает. А если хромота останется навсегда?

Парень бросил купленный небольшой букет на лавочку и, закурив новую сигарету, пошёл в направлении к метро.

Марта долго стояла и смотрела по сторонам, разыскивая глазами любимого. На минуту ей показалось знакомым походка быстро шедшего парня в сквере. Но он вышагивал уже на довольно дальнем расстоянии.

– Нет, я ошибаюсь. С чего бы это был Артём? Он сам мне звонил и сам назначил встречу. Интересно обрадуется ли он нашему ребёнку? Артём приди, мне так много надо сказать тебе.

Но прошёл час, другой. Артём не давал о себе знать, как и все последующие годы.

Артём зашёл к бабушке без настроения взъерошенный и злой.

– Тёма ты из Москвы? Почему без предупреждения? А если бы я была на даче? Ну что ты, заходи. Что случилось? Почему ты здесь? Как папа?