Ирина Горбачева - Майор Снежина. Фотографии на стене [СИ]

– Кому это надо? – Марта с грустью смотрела на Настю.

– Тебе Марта. Прежде всего, тебе. Не обязательно делать из себя модель. Но подчеркнуть свою естественную красоту и не ходить с такой поникшей головой, как ты это делаешь. Выше нос, Ассоль! Вдруг сегодня подплывёт бригантина с алыми парусами, сойдёт на берег капитан Грей и всё!

– Настя что всё?

– Как что? И унесёт тебя на своих алых парусах в страну любви!

– Какая любовь, Настя.

– Как какая? С первого взгляда.

– Это всё в книжках пишут о такой любви, да и то в старых. В современных романах всё больше о любви по расчету. Да и праздник «Алые паруса» давно отменили. Да и капитан Грей сейчас не в моде. Сейчас парни подражают Сталлоне, Шварценеггеру. А эти песни не про меня.

– Не переживай, выпадет и на твою долю светлая и чистая любовь. Ты только не спеши. Смори и учись на наших с мамой ошибках. Сразу не верь ты этим паршивцам.

– Чтобы верить или не верить надо, чтобы эти паршивцы были, – улыбнулась Марта.

– Слушай Марта, почему ты так не уверенна в себе? Посмотри, ты же классная девчонка и не глупая. Редко когда ум с красотой ладят. Неужели тебе никогда никто не нравился из мальчишек?

– Какая я красивая? Нравился мне один мальчик, только я никому не нравлюсь. Мальчишки смотрят на меня, а подойти, даже в кино пригласить не решаются.

– Правильно ты же, как посмотришь! Ты же, как скажешь! А мужчины сами по себе слабый род. К ним с лаской в голосе и нежным взглядом надо подходить. Вот пример твоей мамы. Умная, но строгая без меры. Как струна натянутая, вот отец и нашёл дуру, но зато ласково стелить умела.

– Нашёл, только где он сейчас. А ты Настя тоже мягко стелила и что? Результат тот же, что и с моей мамой. Развод.

– Не путай моменты. Твой папочка пришёл к Людмиле Ивановне на всё готовенькое. А мы с моим балбесом всё с копеечки вместе начинали. Приехали в Питер, знаешь через что прошли? Тебе лучше не знать, – Настя налила себе в чашку кофе, – да

в принципе, ты права. Если он в зародыше подлец, то это как-то и когда-то, да проявится. Просто мы дуры доверчивые никак не научимся различать эту подлость в самом начале. Всё любовь-зараза глаза застилает. Нет Марта тебе нельзя в подлеца влюбляться, ты уж смотри. Будь внимательней.

– Да как сразу различить подлец он или порядочный? Мама сколько лет прожила с отцом, получается, совсем его не знала. О какой любви ты Настя говоришь? Мне сейчас только о любви и думать. С мамой надо определиться. Потом поступать в институт надо.

– Ой, милая. Глупая ты ещё совсем. Любовь такая штука, что и спрашивать тебя не будет и ждать, не захочет твоего поступления. Сегодня как придёшь в школу королевой, все мальчишки в тебя втрескаются. Но, ты смотри, не теряйся а, то знаешь, белые ночи, Алые паруса! Столько Греев сразу найдётся, отбоя не будет. Ладно, что это я, ещё накаркаю. Всё давай собирайся, а к маме я сама сегодня зайду, не переживай, отдыхай спокойно. Этот день должен запомниться у тебя на всю жизнь.

Около школы толпились выпускники, ожидая торжественной линейки. Марте казалось, что она не идёт, а плывёт, подгоняемая ветерком, который раздувал лёгкий шарф на её плечах, как паруса на мачтах корабля. Она видела удивлённые взгляды одноклассников, слышала их восторженные вопросы и возгласы и от этого смущалась ещё больше. Мальчишки в строгих костюмах, казались ей взрослее, девочки в дорогих красивых нарядах все выглядели принцессами, но девчонки и раньше не страдали от нехватки в своих гардеробах новых вещей, в отличие от Марты, которая всегда одевалась скромно и недорого.

У Марты, окружённой товарищами, разгорячённой их комплементами и выпитым бокалом шампанского за праздничным столом, немного кружилась голова.

На набережной Невы стоял гул голосов собирающихся выпускников.

– Марта ты сегодня имеешь большой успех, – почти прокричала ей на ухо одна из одноклассниц.

– Ладно тебе, какой успех, – засмущалась Марта.

– Мало того, что наши мальчишки с тебя сегодня глаз не сводят, так ещё и чужие приклеиваются.

– Ты это о чём?

– О чём? Смотри, – девушка, слегка взяв за плечи Марту, развернула её, указав на группу парней, которые смеясь и разговаривая, смотрели в их сторону.

– Ребята, как ребята, – скромно ответила ей Марта, – может, они на тебя засматриваются.

– Конечно на меня, особенно вон тот, высокий, смотри, он с тебя глаз не сводит. А ничего симпатичный.

– С чего ты взяла, что он на меня смотрит, говорю же на тебя.

– Не, а. У меня глаз намётанный. Смотри, я сейчас отойду, а он к тебе подойдёт, – одноклассница отошла к группе девушек и искоса наблюдала за Мартой.

Парень увидев, что девушка осталась одна, что-то объяснив своим товарищам, подошёл к Марте.

– Привет, – почти крикнул он, наклонившись к её уху.

– А мы разве знакомы? – ответила она, покраснев от смущения.

– Это не проблема. Давай познакомимся, Артём. А вас как зовут, прекрасная принцесса? Неужели Ассоль?

– Сегодня нас всех так зовут.

– А серьёзно?

– Марта.

– Необычное имя красивое.

На специально выстроенную сцену вышли представители городских властей с поздравлениями выпускников. Потом с эстрады гремела музыка, ведущие что-то говорили, на сцену выходили всё новые и новые выступающие, но в душе Марты играла своя музыка. Но вот море нарядных молодых людей зашевелилось от обращения ведущего.

– Кавалеры приглашают дам, дамы кавалеров на вальс!

Артём галантно склонил голову, приглашая Марту на танец.

Музыка, звук фейерверков, шум от криков, разгоряченных выпускников оглушили Марту.

– Слушай Марта, давай убежим?

– Давай. А куда?

– Пройдёмся вдоль набережной?

Они шли, улыбаясь встречным группам выпускников, кто-то из ребят подарил Марте воздушный шарик, который она не смогла удержать в руках, и он вознёсся в сумеречное небо, раскрашенное праздничными брызгами фейерверка.

– Как красиво, – Марта оглянулась на Артёма, он снял с себя модную ветровку и накинул её на девушку, оставив руку на её плече. Но почему-то Марта даже не попыталась отстраниться от него.

Разговаривая, они шли и не заметили, как оказались у дома Марты. Белая ночь плавно перешла в раннее утро. Артём обнял её и поцелуем прикоснулся к её губам.

– Зачем? – только и сказала Марта, смущаясь и краснея.

– Марта ты такая…

– Какая? – тихо переспросила его девушка.

– Может ты правда, та Ассоль, о которой писал Грин?

– Возможно.

Марта выскользнула из его объятий и заскочила в парадную. Уже через толстое стекло старинной двери, она помахала ему рукой и проговорила одними губами:

– До вечера.

– До вечера! – крикнул ей в ответ счастливый Артём.

Марта не вошла в лифт. Она словно на крыльях взлетела на свою площадку.