Ирина Горбачева - Майор Снежина. Фотографии на стене [СИ]

И Людмила Ивановна подписала все нужные для бывшего мужа бумаги. Вскоре они с Эммочкой нашли квартиранта молодого человека с вредными привычками, который устроил в их квартире что-то похожее на ночной клуб и фойе вокзала. После долгих просьб Людмилы Ивановны и требований Марты, отец вошёл в положение и распрощался с квартирантом. Потом к ним въехала женщина лет на десять моложе Людмилы Ивановны и настолько же старше Марты. Настя, как её звали, считала себя «бизнес вумен» средней руки. Она развелась с мужем, имела свой салон красоты, независимый характер и судебную тяжбу с «бывшим».

– Что вы думаете, у меня нет денег на квартиру? Есть. Конечно не на такую, как ваша. Но мы с моим бывшим в своё время купили две кооперативные квартиры. В одну он приволок свою молодую пассию, а другую продал на тихую. Нет, это как? Поровну, значит поровну. Я же не претендую на его автосервис, машину. Но с какой стати я ему должна квартиру дарить? Зарабатывали с первой копеечки всё вместе. Я в суде так и сказала, что снимаю комнату, потому, что денег ноль. А в каком доме снимаю и у кого не его дело. А что, я должна на свои деньги покупать квартиру? Правильно я говорю?

Настя поражала Марту простотой суждений и лёгким добрым характером. Хотя Настя не считала себя простушкой.

– Да нормальная я! – смеясь, она убеждала Марту, – такая, какой бабушка воспитала. А она всегда говорила, что отдашь, то и получишь. Так я что, себе враг от зла зло получать? Нет! Добрым людям легче жить. Но только и добро должно быть в меру.

– Настенька, – спорила с ней Людмила Ивановна, – добро меры не знает.

– Нет, дорогая моя, это вы меры не знаете. Вы слишком добрая. Нет, Людмила Ивановна, я вас не понимаю. Вы только вникните! Этот ваш огрызок был всего лишь прописан в этой квартире. Он никаким образом не входил в долю наследования. Видно ваш отец знал, с кем вы в дальнейшем будете иметь дело. Квартира принадлежала целиком и полностью только вам. А вы из такой красоты сделали коммуналку! Вы что не могли обратиться к хорошему юристу?

– Ну, что вы, Анастасия, как я могла ему отказать, он прожил в этой квартире почти двадцать лет.

Настя ещё долго объясняла Людмиле Ивановне, какую ошибку она сделала. Но они так и не поняли друг друга.

– Понятно, – сделала заключение Настя, – вы просто его ещё любите и рассчитывали на его возвращение.

В этом Марта была согласна с Настей. Она тоже была уверена в том, что мама, несмотря на предательство отца всё ещё его любит.

– Как можно любить предателя? Даже несмотря на то, что он мой отец, мне противно видеть произошедшие в нём перемены. С нами он был совсем другим. А Эммочка за несколько лет смогла внести свои коррективы не только в его облик, но и характер, да такие, что он для меня стал совсем чужим человеком. Нет, если вдруг у меня в жизни случится такое, я никогда, никогда не смогу простить предателя. Никогда!

– Конечно, зарекаться не надо, но мой тебе совет. Не теряй голову, не все примеры бери с матери, да и с меня тоже.

В Насте Марта нашла близкую подругу. Они с мамой привыкли к весёлой вечно активной балагурке так, что стали забывать, что она им просто соседка, которая, решив свои проблемы, покинет их квартиру. А уж о том, кого к ним потом подселит вредная Эммочка, им даже думать не хотелось.

Но, как это всегда бывает неожиданно и вдруг, отец Марты попал в автомобильную катастрофу и разбился насмерть. Это известие ввергли Людмилу Ивановну в шок. Марта пыталась как-то успокоить маму, но она не поддавалась никаким уговорам и всё больше сидела в когда-то любимом кресле отца, замкнувшись на своих мыслях, а возможно, гуляя по своим воспоминаниям. Однажды, после успокоительной беседы Марты с матерью, Настя увела её на кухню.

– Не трогай маму, пусть свыкнется с мыслью, что возврата к прошлому нет. Любила она твоего непутёвого отца. Очень любила, – и Настя заплакала.

Марте было невдомёк, как можно, несмотря на всё горе, которое принёс ей отец, так убийственно для себя продолжать его любить. Марта плакала по отцу, жалея его.

Но постоянно ловила себя на мысли, что плачет она больше не как по ушедшему отцу, а как по тем счастливым моментам, которые она испытала тогда, когда он жил с ними.

– Наверное, мне не дано это чувство – любить. Так полюбить, как мама, я не смогу. Да и надо ли? Вот так полюбишь, а он тебя возьмёт и предаст.

Марта боялась за маму. Даже Эмме на похоронах стало жалко её и она, с сочувствием в голосе предложила первой жене поплакать.

– Нельзя всё в себе держать, вы поплачьте. Ничего теперь не вернуть, а вы своё здоровье совсем разрушите.

Сама-то Эммочка ревела белугой громко с причитаниями. Но так, же быстро успокаивалась. А ещё через некоторое время, не дождавшись сороковин, быстро оформила комнату в их квартире на себя. И как только Настя не доказывала Людмиле Ивановне, что в этой комнате есть доля Марты, всё осталось, как есть.

Но ушлая Эмма на этом не успокоилась и стала уговаривать Людмилу Ивановну продать ей ещё одну комнату.

– Вам деньги нужны? Цены за ЖКХ растут. А я пойду вам навстречу, всё-таки Лёнечку я любила, ради его памяти буду нести все расходы за коммунальные услуги.

Тогда Насте удалось уговорить маму Марты не делать этого.

Здоровье Людмилы Ивановны ухудшалось с каждым днём, перед самыми школьными выпускными экзаменами ей пришлось лечь в больницу.

– Чего такая грустная? – спросила Марту Настя, варившая кофе на кухне, когда Марта пришла с очередного экзамена в школе, – была в больнице? С матерью что-то не так?

– Я к ней вечером пойду, сейчас не пропустят, – ответила Марта, выкладывая на стол булочки, кефир, который она купила для передачи в больницу.

– Возьми, я творог на рынке купила и сыр вкусный, маме понравится. Нет, я же вижу, что-то не то, давай колись, что случилось. Обидел кто? – наседала Настя.

– Выпускной скоро, – Марта закрыла лицо от нахлынувших вдруг слёз.

– Подожди подруга, плакать-то чего? Это же здорово, выпускной, конец учёбе, – Настя обняла Марту, успокаивая её.

– Все нарядные будут, а мне идти не в чем, – Марта освободилась от объятий Насти и заплакала ещё сильней.

– В смысле? У тебя платья нет? О, Господи! Ты, что из-за этого разнюнилась? Какие проблемы! Ты что забыла кто твоя соседка? Милочка, а ну-ка пошли ко мне!

Настя потащила вытирающую на ходу слёзы Марту в свою комнату и открыла забитый вещами шкаф: – Выбирай!

Раньше у Марты тоже было немало вещей, но увидев разнообразие нарядов Насти, Марта растерялась. Перемерив всё, что могло подойти к торжественному вечеру обе уставшие и раскрасневшиеся от переодеваний они сели на диван.

– Вот это платье подошло бы, но оно большое, грустно сказала Марта, показывая на вечернее тёмно-синее платье.