Варвара Клюева - Все совпадения случайны [СИ]

Помолчав минуту-другую, Машка кивнула и попросила у меня разрешения отравить письмо. Потом извинилась и сказала, что ей нужно позвонить.

— Лёша? У тебя мобильник электронную почту принимает? Я отправила тебе ссылочку, посмотри её, пожалуйста… Долго объяснять, сам разберёшься… Всё, всё, уже еду! Буду через полчаса.

Поблагодарив и крепко обняв меня на прощанье, Машка убежала. А я погрузилась в размышления о той буре чувств, которая должна охватить автора, узнавшего, что умыкнули его единственное возлюбленное детище — порождение бессонных ночей, мук и восторга, плод раздумий и труда, воплощение надежд. Когда через пару часов меня «выгрузило» обратно, я с удивлением обнаружила, что перемыла посуду, вытерла пыль, полила цветы и пропылесосила квартиру, чего не делала уже больше двух месяцев. И всё это — без пилюль, которые в последние годы давали мне хоть какие-то силы жить. Но самое потрясающее, что в голове у меня созрел замысел нового романа!

Звонок дочери выдернул меня из творческого процесса: я сидела перед компьютером, лихорадочно стуча по клавишам.

— Мама, ты гений! Она созналась!

— Кто?

— Шубина, — ответила дочь после заметной паузы. — Мам, с тобой всё в порядке? Хочешь, я приеду?

— А-а… Нет-нет, не надо приезжать, у меня всё хорошо, правда! Э-э… созналась, говоришь? Это замечательно. И чего теперь? То есть я хотела спросить: что она рассказала?

— Она не собиралась убивать. Хотела даже перетянуть Басовой плечо жгутом, чтобы остановить кровотечение. Говорит, смерть — не адекватная кара за воровство. Но жертва отравила ей радость справедливого возмездия, скончавшись от шока.

— А как Шубина попала в дом?

— Как мы и предполагали, Басова сама впустила убийцу. Та позвонила ей, сначала — от лица Данилянц, сказав, что номер её телефона разыскивает представитель макаронной фабрики, которая хочет договориться о рекламе своей продукции в книжках Басовой, потом — от лица этого самого представителя, чтобы договориться о визите. Украинскую симку Шубина купила в отпуске еще полгода назад. А мобильник у Данилянц позаимствовала, явившись в издательство под видом работника Мосэнергосбыта, сказала охраннику, что ей нужно проверить показания счётчиков. Охранник — олух: бросил на «корочки» беглый взгляд и пропустил без регистрации.

— А откуда Шубина узнала про Данилянц?

— У неё в жежешных френдах редакторша из этого издательства. Та ещё болтушка! Шубиной даже не пришлось задавать наводящие вопросы, девица и так всё выложила. И о Басовой, и о Данилянц, и даже о местоположении её кабинета.

Осыпав меня благодарностями и комплиментами, Машка пообещала приехать, когда подготовит дело для передачи в суд, и повесила трубку. Я же в приподнятом настроении отправилась на кухню — вознаградить свои выдающиеся мозги чем-нибудь вкусненьким. Вытащив из буфета коробку шоколадных конфет, а из холодильника — примерно десятую часть деликатесов, которыми исправно снабжал меня профессор Круглов, я принялась раскладывать всё это великолепие по тарелочкам и тут же «поплыла», подхваченная потоком свободно текущих мыслей.

«Не такая уж я старая развалина, как думала. Сколько народа из полиции и следственного комитета ломали головы, пытаясь вычислить маньяка, а я расщёлкала задачку за полчаса! Ну ладно, за час. Надо будет позвонить Круглову, похвастаться. Куда он, кстати, пропал? То названивает по десять раз на дню, а тут ни одного звонка за целый день. А вдруг я выкинула его пилюльки и режу себе вены? Не в его духе такая беспечность… Может, с ним что-нибудь случилось?»

Я кинулась было к телефону, но замерла, пораженная внезапным прозрением. Он знает! Знает, что сюда приезжала Машка, подсунула мне загадку, которую я успешно разгадала, и сейчас наслаждаюсь своим триумфом… Они в сговоре! Круглов сам вызвал мою дочь, объяснил ей, что я очень плоха, и они вместе придумали этот сценарий. Машка — умная начитанная девочка, она наверняка обратила внимание на отрубленную правую руку и сделала правильные выводы. А ко мне приехала вовсе не ради помощи… то есть как раз ради помощи, но не себе, а мне. Если бы я стала «тупить», она нашла бы способ ткнуть меня носом в решение и убедить, что я сама на него набрела… Но ведь я набрела на него сама? Или нет?

В горьких сомнениях я вернулась на кухню и набила рот шоколадом. А, ладно! Ну и пускай я не титан мысли, а мои близкие составляют заговоры у меня за спиной. В конце концов, у меня есть мой ненаписанный роман. Что ещё нужно для счастья?