Ирина Градова - Не делай добра

— Я закончил в сарае, — добавил Сархат, видимо, испугавшись, что лезет не в свое дело, задавая не имеющие отношения к работе вопросы.

— Молодец! — похвалил Мономах и, снова повернувшись к зеркалу, поправил галстук.

Он не привык носить эту деталь костюма, но счел необходимым нацепить ее, так как мероприятие все же официальное. Можно даже сказать, официозное — каждый непременно будет пытаться перещеголять других в рассказах о карьерном росте, семейных радостях и прочих вещах, которыми обычно делятся люди, встречаясь после долгих лет разлуки. Для такого дела подойдет только «полное боевое облачение»!

— Я иду на встречу выпускников нашего медицинского института. Пардон, теперь уже университета.

— Здорово! — улыбнулся Сархат. — Соскучились, наверное, по друзьям-то?

— Соскучился?

Что сказать — что ему, в сущности, мало интересны успехи и неудачи его бывших сокурсников? И не потому, что он черствый человек, а потому, что слишком занят своими проблемами. Что он поддерживает приятельские отношения с небольшой горсткой людей, и чтобы увидеться с ними, ему не обязательно тащиться на какую-то встречу выпускников? Он ни за что не влез бы в костюм, не будь в этом необходимости. Что, если он потеряет работу? Вот тогда-то встреча с большим количеством людей, занимающихся медициной, сможет помочь в поисках нового места! Его имя кое-что значит в городе, особенно в узких кругах специалистов… Нет, ничего этого он говорить не станет.

— Да, конечно, — пробормотал он, ослабляя галстук, удавкой сдавивший шею. — Соскучился.

— Дядя Вова, я тут подумал… — начал Сархат и осекся. Он частенько не заканчивал фразы, как будто каждый раз взвешивая, стоит ли продолжать, и периодически решая этого не делать.

— Ну, вываливай, что ты там подумал, — поторопил Мономах. То, что машина до сих пор в ремонте, создавало неудобства — нечего и думать ехать на встречу в электричке! Пришлось заказывать такси, и водитель уже отзвонился по мобильному.

— Я прибрался в сарае и хотел спросить… короче, можно я там переночую?

— Поссорился с начальством? — высказал догадку Мономах.

«Начальник у них — зверь настоящий, — повторяла Мария Семеновна, словно опасаясь, как бы он об этом не забыл. — Злой, в глаза не смотрит, никогда не поздоровается!»

— Н-нет… просто… Ну так как, можно?

— Да ночуй, конечно, — пожал плечами Мономах. — Возьми в сенях матрас и постельное белье… И обогреватель — холодно там.

— Спасибо, хо… дядя Вова!

Встречу выпускников устроили с помпой, в одном из банкетных залов отеля «Невский палас», как в просторечии именуется «Коринтия-отель». На взгляд Мономаха, не стоило арендовать гигантское помещение в пятьсот квадратных метров, чтобы вместить скромное количество людей, однако, войдя, он понял, что ошибся: народу внутри оказалась тьма-тьмущая! Разодетые в пух и прах люди сновали туда-сюда с бокалами шампанского и тарелочками с крохотными канапе. Мономах заподозрил, что больше половины из них не имеет отношения к медицинскому университету, да и вообще к медицине — уж больно дорого выглядели платья и украшения на некоторых представительницах прекрасного пола и часы, тускло поблескивающие на запястьях мужчин. В большом зеркале, расположенном при входе в зал, Мономах окинул себя критическим взглядом. Его костюм тоже был не из дешевых — одно из преимуществ сохранения хороших отношений с бывшей женой. Она купила ему угольно-черную «двойку» в Милане и, как он ни сопротивлялся, заставила принять подарок.

— Да куда я в нем пойду-то? — возмутился он. — Под белым халатом все равно, что на мне — конская сбруя или павлиньи перья!

— Никогда не знаешь, когда и что может пригодиться, — с видом знатока возразила тогда Наталья. — Придет время, и ты меня еще поблагодаришь!

Что ж, похоже, это время наступило.

— Боже, кого я вижу! — услышал он громкое восклицание за спиной и обернулся. — Да никак сам Мономах почтил своим присутствием наше скромное собрание!

Стоящая перед ним женщина была слегка подшофе, о чем красноречиво свидетельствовали яркий румянец на ее густо покрытых тональным кремом щеках и бокал, наполненный пузырящейся желтоватой жидкостью. Блестящее платье, похожее на рыбью чешую, туго обтягивало ее внушительные формы, обильно выпирающие из «чехла», словно узники, стремящиеся вырваться на свободу. Короткие кудряшки слегка растрепались, а макияж казался чересчур ярким для бледной кожи в мелких веснушках. Было в ее полном, лоснящемся лице что-то неуловимо знакомое… И она назвала его Мономахом!

— Лиза? — неожиданно всплыло в памяти. — Лиза Кондратьева?!

— Молодец, возьми с полки пирожок! — обрадовалась дама. — Князев, ты выглядишь отпадно! Я-то думала, ты глаз не кажешь, потому что отрастил «трудовую мозоль» пониже груди и облез, как старый пудель, а ты… Но ты меня узнал, верно? — В глазах Лизы мелькнуло беспокойство, чтобы не сказать отчаяние — она нуждалась в подтверждении того, что не сильно изменилась со студенческих времен.

— Ты прекрасна, — улыбнулся Мономах и, стараясь не смазать макияж, легонько клюнул ее в полную щеку. — И платье красивое!

— Напрокат взяла, — доверительно прошептала женщина, наклоняясь к его уху. — Размер не совсем мой, но больше ничего приличного не нашлось, представляешь? А выглядеть надо прилично, глянь, какие тут фифы шастают!

— Ты уверена, что все они медики? — с сомнением спросил он.

— Держи карман! — фыркнула она. — По большей части начальники всякие, спонсоры, торгаши всех мастей! Но я парочку наших видела — Иванову и Селиванова, к примеру… Слушай, Мономах, ты один или с парой?

— Один.

— Какая удача! И я, понимаешь, одна. Давай, что ли, собьемся в кучу? Жрать охота, мочи нет!

— Там, кажется, столы есть, — махнул Мономах рукой в сторону ярко освещенного зала. — Идем, похоже, начинается!

И в самом деле, из динамиков послышались какие-то звуки, перекрывающие музыку. Войдя, бывшие сокурсники окунулись в суету и толкотню. Зал был огромен, но едва вмещал такое количество разодетых тел. Мономах с тоской оглянулся на дверь. Если у него и был шанс вырваться, то Лиза лишила его этой возможности, мертвой хваткой вцепившись в локоть и таща вперед и вперед, ближе к сцене, на которой разворачивалось действо. Щедрость устроителей мероприятия не ограничилась арендой самого дорогого банкетного зала: среди приглашенных артистов оказались сплошь звезды петербургской сцены. Говорильни, к счастью, было мало, и Мономах с Лизой, заняв места за одним из длинных столов, погрузились в атмосферу всеобщего возбуждения. Лиза налегала на шампанское, и Мономах опасался, что она дойдет до кондиции, в которой не сумеет самостоятельно добраться до дома, а ему как джентльмену не останется ничего иного, как доставить ее самому. Не хотелось бы! Зачем он вообще пришел? Рассчитывал, что удастся встретиться с бывшими однокурсниками и закинуть удочку насчет работы, но, кроме Лизы, он не углядел ни одного знакомого лица. То ли люди неузнаваемо изменились за двадцать с лишком лет, то ли они попрятались по углам, стесняясь друг друга и тех, кто богаче одет и лучше устроен в жизни.