Татьяна Ермакова - Время любить

Современной эмансипированной женщине такое положение вещей могло показаться просто невыносимым. Но только при условии, что эта самая «эмансипе» по-настоящему не влюблена. Маргарита же жила только для Галинского, дышала для него, хорошо выглядела для него, поддерживала спортивную форму для него… Что делать? Любовь зла.

Впрочем, Маргарита была не совсем уж клушей, зацикленной на муже. Она занялась саморазвитием: много читала, научилась обращаться с компьютером, выучила английский и французский языки и трижды посещала курсы вождения. Трижды, потому что никак не могла разобраться в устройстве автомобиля и мгновенно забывала, куда «перекидывать» рычаг коробки передач. Кстати, права ей так и не дали. Гаишники, принимавшие у нее экзамен, зеленели, как только Маргарита бралась ухоженными пальчиками за руль и ставила изящную ножку на каблучке-шпильке на педали. Конечно, можно было заплатить, и права имели место быть, но Маргарита прекрасно отдавала себе отчет, что ей противопоказано водить автомобиль. Мало того что она представляет собой явную угрозу для других участников дорожного движения, так она еще может оставить любимого мужа вдовцом, а сына сиротой. Как только Маргарита осознала это в полной мере, она решительно прекратила свои попытки справиться с «железным конем» и плотно пересела в такси, благо средства позволяли.

Однако всесторонне развитая домохозяйка — это не профессия. За это не будут платить деньги.

— Как специалист, ты из себя ничего не представляешь, — жестко констатировала сестра. — Домработницей разве…

У Маргариты засосало под ложечкой. Она столько сил и времени (годы!) угрохала на этот дом, который теперь пуст и в котором теперь никогда не будет жить ее семья…

— Ну, нет так нет, — пошла на попятный сестричка, четко уловив ее настроение. — В конце концов, ты не последний кусок доедаешь. О! Классная идея! Поехали на месячишко ко мне. Вернейшее средство от депресняка — это перемена места. Поживешь, придешь в себя, глядишь, я тебе какого-нибудь богатенького мужичка присмотрю. А что? Здорово же! Будем друг к другу в гости ходить…

— Нет, это исключено. Одна я не поеду, а у Тимки школа, — покачала головой Маргарита. Меньше всего ей сейчас нужно лететь в Америку. Тут бы, на родине, в своих делах разобраться.

— Так, — постучала Марина ухоженными ноготками по полированной столешнице, — все понятно. Тогда… тогда нам остается лечь спать, а завтра же прямо с утречка займемся делами.

К искреннему удивлению Маргариты, она не только мгновенно уснула, но и встала отдохнувшей. Хотя что тут удивляться? Маринка всегда умела подобрать нужные слова, поддержать в трудную минуту и, что немаловажно, искренне порадоваться, когда было чему. Маргарита вообще одно время считала, что Господь совершил крошечную ошибку, и они с сестрой не должны были быть родственниками, а должны были стать одним человеком, до того комфортно они себя ощущали вместе.

— Нуте-с! — провозгласила Марина, запахиваясь в пушистый банный халат. — Проведем мониторинг…

— Вот как ты все любишь позаковыристее выражаться, — фыркнула Маргарита, разливая кофе по чашкам. Сестры устроили на кухне за высоким столом подобие барной стойки. — Нет чтобы сказать: позвоним в агентства, узнаем, сколько они нам могут предложить.

— Т-с-с! — Сестрица приложила пальчик к губам, потому что уже набрала номер риелторской конторы и там ответили. — Я хочу продать квартиру…

Дальше было совсем неинтересно. Битый час Марина с маниакальным упорством набирала телефонные номера, объясняла, где находится квартира, называла площадь общую и полезную, интересовалась сроками продажи и ценой. Все данные она записывала на тетрадный лист и требовала от сестры то сигарету, то кофе.

— Америкосы, конечно, гады, но операции с недвижимостью у них поставлены куда лучше, — тяжело вздохнула Марина, кладя трубку на место. — Понятно, что сроки они, — Марина ткнула изящным пальчиком в телефонный аппарат, — устанавливать не могут, потому как это дело случая, но денег дают…

— Да сколько же?!

— Вот то-то и оно, — задумчиво пробормотала сестрица, уставившись в окно.

— Маринка, я тебя придушу! — предупредила Маргарита.

— Жозика сиротой оставишь, — рассмеялась та. — Дают от двадцати до тридцати тысяч. Долларов, разумеется.

— Но тридцать тысяч — это же огромные деньги! — распахнула глаза Маргарита.

— Ну конечно! Замужество на тебя очень плохо подействовало. Ты же умненькая девочка, — фыркнула сестрица и добавила: — Ну почти как я… Во-первых, никогда нельзя соглашаться на первую же названную цену. А во-вторых, нужно содрать с покупателя побольше. Центр города, — в нашей стране это еще ценят, — старинная постройка, обалденная планировка… Ну и что ж, что продавать можно долго? Подождем.

— Но деньги-то нужны сейчас, — робко возразила Маргарита.

— Пятьдесят тысяч баксов, они и через год будут пятьдесят тысяч баксов, — отмахнулась сестрица. — Что-то у меня все время вертится в голове… никак поймать не могу… А ну-ка…

Марина сбегала в комнату, нашла свою сумочку и выудила из нее пухлую записную книжку, на обложке которой красовалась надпись «Дневник Стервы». Записную книжку года два назад подарила ей Маргарита. Марина расхохоталась, развернув подарок. Да, она стерва и никогда этого не скрывала. Ей вообще нравится это состояние души — «Стерва» с большой буквы.

— Помнишь мой красный костюмчик? — шелестя страницами, спросила Марина.

— Если учитывать, что это твой любимый цвет… — хмыкнула сестра.

— Ну, год назад я к тебе приезжала… О, нашла! — Марина быстро набрала номер и, прикрыв трубку ладонью, объяснила: — У местного модельера, Изольды, купила.

— А-а-а, это такой с…

Марина приложила палец к губам, призывая сестру к молчанию.

— Добрый день, я бы хотела поговорить с Изольдой… Скажите, ее американская клиентка…

— Марина, ты же прекрасно знаешь, что у меня сейчас нет материальной возможности приобретать себе наряды, — выговаривала Маргарита сестре.

— Тебя никто и не заставляет, — фыркнула Марина, прикуривая, несмотря на недовольный взгляд таксиста. И попробовал бы он ее остановить! Если уж в добропорядочной Америке, которая среднестатистическому русскому кажется раем на земле, Маринка делала что хотела, то и подавно ни один соотечественник на родине к порядку ее призвать бы не смог. Она оставляла машину в неположенном месте. В Штатах штрафы безропотно платил ее богатенький муж Джозеф, в России Маринка сама решала подобные малозначительные вопросы, причем таким образом, что несчастный страж правопорядка, попав под ее «горячую руку», готов был сам приплатить, чтобы отвязаться от вздорной дамочки. Она курила где и когда ей вздумается. В Штатах за это опять же платил Джозеф (Жозик в домашнем обиходе), в России… И так далее и тому подобное. Единственные правила, которые она свято блюла (как ни парадоксально это звучит), это правила дорожного движения. То есть поставить машину не там — завсегда. Но на дороге… ни-ни!