Ирина Хрусталева - Свет мой зеркальце, скажи…

Девушка вприпрыжку понеслась сначала в ванную комнату, а потом, уже со снятым зеркалом и свечами, вихрем полетела в спальню.

Люда присела у трюмо, примеряясь, как развернуть зеркала, чтобы все было правильно. Она поставила свечи и уже собралась их зажечь, но внезапно вскочила и побежала к комоду.

– Чуть не забыла, нужно на колени положить полотенце, на всякий случай. Я слышала, что, когда в зеркале появляется суженый, сразу же накрывают его отражение полотенцем, иначе может произойти что-то плохое. Говорят, даже можно пощечину получить от того, кто покажется в зеркале, и тогда на щеке останется пятно на всю жизнь. Конечно, в эти сказки верится с трудом, но – кто знает, а вдруг?.. Ведь сегодня Рождество, значит, возможно все.

Снова вернувшись к трюмо, Людмила сначала приладила зеркало, принесенное ею из ванной комнаты, за своей спиной, зажгла по его бокам две свечи, опустилась на стул и зажгла остальные. Свечи горели ровно, отблески пламени отражались сразу во всех зеркалах, что создавало впечатление некоего мерцающего множества огней. Девушка всматрелась в свое отражение, и ей показалось, что оно расплывается и ускользает, как будто уходит в бесконечный лабиринт, созданный зеркалами.

– Брр, что-то жутковато, – передернулась девушка. – Как будто тебя затягивает внутрь… Ой, чуть не забыла: ведь требуется что-то сказать! Кажется, что-то про суженого-ряженого. А, ну да! Суженый мой, ряженый, приходи ко мне на ужин! Суженый мой, ряженый, приходи ко мне на ужин! Суженый мой, ряженый, приходи ко мне на ужин! – трижды повторила она глухим, дрожащим от волнения голосом. – Ну вот, а теперь нужно пристально всматриваться в зеркало, желательно не моргая, и тогда суженый-ряженый должен появиться. Только бы не пропустить этот момент, успеть разглядеть его как следует, – пробормотала девушка, не мигая вглядываясь в бесконечный зеркальный лабиринт. Он был темным, освещенный лишь свечами, и, когда огонь начинал колыхаться, создавалось впечатление, что по нему, по этому зеркальному коридору, крадутся какие-то устрашающие тени.

Сколько прошло времени, Людмила не знала, оно словно бы остановилось, как вдруг…

Он появился внезапно, но девушка не испугалась, а даже наоборот, обрадовалась, что наконец-то – свершилось. Незнакомец приветливо ей улыбался. Он был высок, строен и весьма привлекателен. Люда, как завороженная, разглядывала молодого мужчину, совершенно забыв о полотенце, о том, что его нужно накинуть на зеркало, – ведь, если она этого не сделает, может случиться что-то нехорошее. Девушка вообще не думала об опасности. Все ее мысли были лишь о том, что – вон он какой, ее суженый, ее половинка, ее судьба. Она вдруг увидела, что мужчина манит ее к себе рукой, и, бесстрашно встав со стула… шагнула прямо в зеркальный лабиринт. Людмилу почему-то совсем не удивило, что перед ней не возникло никакого препятствия – она совершенно спокойно прошла сквозь зеркало.

– Нет, вы только посмотрите на нее, до чего же безалаберная особа! И куда ее только несет? – проворчал кто-то рядом с Людмилой, и та, пытаясь отыскать говорившего, завертела головой во все стороны.

– Чем головой крутить, лучше бы под ноги посмотрела, – снова произнес чей-то недовольный голос.

Люда посмотрела себе под ноги, но, кроме Клепы, никого не увидела.

– Клепочка, а ты как здесь оказалась? – удивилась она. – Зачем ты пошла за мной?

– Затем и пошла! Тебя, непутевую, разве можно одну оставлять? – нагло фыркнула собачка.

– Ты что, разговариваешь?! – округлила глаза Людмила. – Или я сошла с ума?!

– Может, и сошла, раз во всякую ерунду веришь. Суженый-ряженый, приходи – надо же такое придумать! – огрызнулась Клепа.

– Точно, у меня белая горячка, – прошептала Люда, схватившись за голову. – Моя собака разговаривает. Она – нахальная грубиянка… карау-у-ул! – взвыла девушка, беспомощно озираясь по сторонам.

– Кстати, я давно хотела тебе сказать, да все как-то случая не представлялось… Будь добра, не корми меня больше этим противным сухим кормом, у меня от него изжога, – как ни в чем не бывало сообщила болонка.

– А чем же мне тебя кормить?

– Я люблю куриные пупочки и сосиски… докторские. А еще я люблю осетрину г. к. – Клепа завиляла хвостиком и пару раз облизнулась.

– Г. к. – это что? – ошарашенно икнула девушка.

– Г. к. – это горячего копчения, бестолочь!

– Офигеть! – ахнула Людмила. – Откуда у тебя такие запросы?! Я вроде бы никогда ничем подобным тебя не кормила!

– Понятное дело, не кормила, – фыркнула болонка. – Где уж тебе понять тонкий собачий вкус?

– Откуда же тогда…

– Оттуда! Может, хватит уже демагогию разводить? – Болоночка беспардонно перебила хозяйку. – Пошли домой, нечего нам здесь делать.

– Почему?

– Не следовало сюда тебе соваться, – раздраженно ответила болонка. – И почему люди такие все бестолковые, понять не могу?

– Дурдом! – закатила глаза Людмила. – Ладно, с этим потом разберусь. Клепа, немедленно объясни: что все это значит? – потребовала она. – Куда мне не следовало соваться? И почему ты вдруг заговорила, как человек?

– В Зазеркалье тебе нечего было соваться, вот куда. Это чревато различными сложными последствиями, между прочим.

– О последствиях потом, – отмахнулась Люда. – Почему ты разговариваешь? – требовательно прикрикнула она на Клепу.

– Не кричи на меня, а то вообще ничего не скажу, – ощетинилась болонка.

– Не буду… говори!

– Потому что здесь, в Зазеркалье, все возможно.

– А Зазеркалье – это где?

– Где-то в параллельном мире, точного адреса не могу сказать, – сморщила свой черный носик болонка. – Может, повернем обратно, пока далеко не ушли?

– Бред какой-то! – прошептала Людмила, затравленно озираясь по сторонам. – Просто я, наверное, сплю и вижу странный сон. Ну, конечно же, это сон! – облегченно вздохнула она. – Вот проснусь я, и все встанет на свои места. Я в своей уютной квартирке, а моя Клепочка – обыкновенная болонка, которая умеет только лаять.

– Не Клепочка, а Клеопатра, – недовольно засопела та. – Так как насчет того, чтобы вернуться обратно?

– Обратно? – неуверенно переспросила Люда, задумавшись над предложением болонки. Она уже готова была послушаться ее совета, но… но все же не сделала этого. Удержала девушку лишь мысль о том, что где-то там, в конце лабиринта, ее ждет тот единственный, предназначенный для нее самой судьбой мужчина. Люда пристально воззрилась в ту сторону, но ничего, кроме отблеска свечей, не увидела. – Господи, только не это! – ахнула она. – Он что, ушел, не дождавшись меня? Он же меня звал за собой, а сам…

– Все мужики – козлы, – выдала очередной перл Клеопатра. – И верить им нельзя! Поворачивай, пошли обратно, я проголодалась.