Галина Романова - Первый шаг к пропасти

– Одинокий?

– Да. Институт, потом армия, потом школа МВД, теперь вот работаю.

Володя вошел в чистую кухню с белыми шкафами и пышной занавеской в яркую клетку. Сел на табурет, стоящий у маленького стола из серого пластика. Мужчина захлопотал у плиты с чайником и чашками.

– Это я к чему спросил-то? Был бы женат, разве жена позволила бы тебе ночами тут ошиваться? Даже ради работы. Даже ради великой цели не посадить невиновного. Твои-то коллеги ходить перестали с вопросами. Небось, уже кого-то в камеру воткнули? А? Чего притих-то? Есть уже кто-то на нарах-то?

– Есть подозреваемые. Только они оба в убийстве Илоны не признаются.

– Оба! Вон как! И кто такие?

Мужчина подхватил с огня чайник, разлил кипяток по большим цветастым чашкам. Туда же полилась жидкая светлая заварка.

– Зеленый. Не морщься. Не запаривал вчерашний, – догадливо хмыкнул дядька. – Так кого посадили-то господа полицейские?

– Женщина и мужчина. Дружили много лет. Они между собой и она с Илоной. А потом как-то так получилось, что им захотелось много денег. Всем, включая Илону.

– Ну, это обычное дело. Денег все хотят, – согласно кивнул мужчина, шумно глотнул чая. – Пей, говорю, не брезгуй. Чай элитный. Мне его со Шри-Ланки привозят.

– Кто же? – округлил глаза Володя, попробовал чай, оказалось непривычно, но вкусно.

– Сын. Они с семьей там уже несколько лет живут. Врачи. Работают. А я тут один, – он с тоской осмотрел стены кухни. – Не сплю.

– А чего к ним? Не хотите или не зовут?

– Да зовут. Только… Только на кого я эту квартиру оставлю? Брошу все, да? А там ничего. Как-то страшно. У вас, у молодых, все просто. Чемодан подхватил и полетел за океаны. А у нас в этих стенах вся жизнь.

– И сна нет, – добавил Володя. И вышло как будто с упреком. Он покраснел. – Извините. Это не мое дело. Просто я хотел сказать, что жизнь-то она не в стенах. Не в том, чтобы их караулить. Бабушка вон тоже не спала, не спала, а потом ее вдруг не стало. А стены остались. И кофты, что она вязала. А ее нет. А я иногда думаю, что будь она жива, я бы с ней вместе не спал каждую ночь. И все говорил и говорил с ней.

– О чем? – Мужчина поставил чашку на стол и уставился в нее, как в колодец предсказаний и надежд.

– Да обо всем. Лишь бы слышать ее, знать, что она рядом. Время так быстро летит. Зря вы… Зря вы не со своими.

– Я тут с женой жил, – отозвался тот с печалью. – Думаю, уеду, память ее предам.

– Память охраняете, а с сыном не видитесь, – и снова он влез не на свою территорию. И снова покраснел. – Простите.

– Да ладно тебе извиняться. Ты, может, и прав. Но! – Мужчина вдруг повеселел, поднял вверх указательный палец. – Улети я месяцем раньше, не помог бы тебе, Владимир Викторович.

– А так поможете? – Он сел столбиком, руки на столе, как в школе.

– Может, и смогу помочь. Главное знать, что ты хочешь знать?

– Кто был у Илоны в ночь ее убийства? Кто-то же был у нее!

Он не стал откровенничать и рассказывать пожилому пенсионеру, что знает о визите к ней ее сестры по отцу. Об этом знал только он один. Пока. И пока никакие доводы, стучавшиеся в мозг, о полном служебном несоответствии за утаивание от следствия информации, не могли заставить его рассказать об этом Ломову.

Пока…

– Пф-пф-пф, – попыхтел мужчина, задирая голову к потолку. – В ночь, когда эту девушку убили, значит. Так много народу у нее было в ту ночь. Много.

– В каком смысле много? Пришли толпой?

– Нет. Не толпой. Ходили по очереди.

– О как! И кто это был? Вы…

Он затаил дыхание, боялся думать, что вот сейчас мужчина отрицательно махнет головой и скажет, что нет – не видел он никого. Дверь не открывал. Просто слышал шум на площадке этажом ниже и все.

– Вы кого-то видели? – почти шепотом выдохнул он.

Господи, увидал бы его сейчас Ломов! Смехом бы подавился. Сидит, волнуется, как барышня на первом свидании. Ему-то, Ломову, все давно известно. Он не стал бы время терять. Тем более не спать пятую ночь подряд из-за сомнительной правды.

– Видел, – дядька вдруг смутился, его впалые щеки густо покраснели под щетиной, и он подмигнул ему. – Так же вот, как ты давеча, голову опускал вниз. Сквозь прутья лестницы хорошо видать. Странно, да? Сейчас уже почти никто так и не строит. Лестницу делают отдельно, пожарным выходом считают. Смешно! Попробуй в пожар-то добежать до нее, так? Мы с женой этот дом присмотрели и из-за лестницы тоже. По старинке тут. Лифт, лестницы. Прямо от дверей квартиры, а не где-то там… Два мужика к ней приходили, Володя, и женщина.

Что за женщина, он догадался. И обрадовался, что не успел еще доложить Ломову о том, что Анастасия Лугова была здесь в ночь убийства. Были, были, оказывается, еще и какие-то мужчины.

– Кто они? Рассмотреть удалось?

– Без труда, – похвалился мужчина. – Они и раньше к ней захаживали. Один в средних годах. Большой такой, как медведь. Лицо крупное, подбородок, как подушка.

Хорошев. Это точно он. А не признался, сволочь!

– Он пришел после молодого парня.

– Что за парень? – Володя подумал на Артура. – Блондин? Такой симпатичный?

– Я не баба, чтобы их оценивать. Но не блондин, нет. Она – Илона – с ним дружила. То есть отношения у них были. Они часто по двору шли от машины и целовались.

Ага! Так это Игорь Галкин! Он был ночью в доме Илоны. И тоже не признался. Сказали, что с Хорошевым они будто вместе где-то были. Соврали оба!

– В общем, сначала пришел парень. Выбежал от нее расстроенным. Орал еще что-то на лестнице. Потом, следом за ним, этот мужчина. С разницей, может, минут в пять. Друг за другом.

– А перед ними приходила женщина? Элегантная, средних лет, с короткой стрижкой?

Ох, как он обрадовался, что не выболтал Ломову про Анастасию! Она не убивала. Она просто скрыла ото всех свой визит, и все. Это не преступление, если разобраться. Это, скорее, инстинкт самосохранения. К тому же после нее были эти двое. Кто-то из них и убил. Либо молодой любовник убил. Они, по сведениям, в последнее время постоянно ссорились. Отчим пришел за ним следом, увидел тело Илоны и…

И поспешил отмазать пасынка.

Либо убил Хорошев. Пришел после пасынка. Что-то не поделили, разругались. А что не поделили? Делить им, кроме компромата, нечего было. Видимо, Илона окончательно завинтила гайки и…

– Что вы сказали? – Он так увлекся, что пропустил мимо ушей последние слова хозяина.

– Я сказал, что женщина эта в ту ночь приходила дважды.

– Как дважды?! – у него на мгновение остановилось дыхание. – Как?!

– Первый раз она вышла из лифта и скрылась в ее квартире еще до этих двоих. Пробыла недолго. Вышла. Илона вышла ее проводить. Дверь не закрывала. И они о чем-то говорили.

– Вы слышали, о чем?

– Нет, не прислушивался. Хихикали чего-то, как маленькие. Но я слышал и голос гостьи, и голос Илоны. Это точно.