Джефф Зентнер - Дни прощаний

– Мы уже обсудили все с Джорджией. Я в порядке.

Папа старается говорить как можно мягче.

– Нет, не в порядке. Люди, у которых все в порядке, не попадают в отделение скорой помощи с приступом панической атаки. – В его голосе слышно огорчение. Я не могу винить его, но иногда он тоже огорчает меня, так что все по справедливости.

– Это случилось всего-то один раз.

– Ты работаешь над чем-нибудь новым? Пишешь рассказы или стихи? – интересуется мама. – Это могло бы помочь.

– Нет.

Я чувствую себя абсолютно обессиленным, и этот вопрос никак не улучшает моего настроения. Возможно, моя муза оказалась в машине вместе с Соусной Командой.

Мы сидим за столом, и я чувствую, как мечутся их мысли в попытках найти выход из трудного положения. Ощущаю, как они подбирают правильные слова. Я хорошо знаю, как меняется аура вокруг людей, которые пытаются найти правильные слова, но у них ничего не получается. Поэтому я быстро ем, не говоря ни слова.

Когда я собираюсь идти чистить зубы, папа говорит:

– Мы тебя любим, Карвер. И нам нелегко смотреть, как ты страдаешь.

– Я знаю, – отвечаю я. – Я тоже люблю вас, ребята. ( И если нелегко видеть, как я страдаю, представьте, каково мне испытывать эти страдания ).

– Так, ребята, зацените. Беличье родео, – говорит Блейк.

– Мы что, собираемся скакать верхом на белках? – интересуется Марс.

– Да, будем скакать на белках. Нет, придурки, слушайте, в чем прикол. Вы видите белку у края тропинки и движетесь вперед, чтобы направить ее на тропинку. Затем медленно идете за ней. Не слишком быстро, иначе она сбежит и вы проиграете. Каждый раз, когда она будет пытаться уйти с тропинки, вы стараетесь помешать ей и снова направить ее обратно. Вы должны удержать белку на тропинке в течение восьми секунд. Это – беличье родео.

– Стоило мне испугаться, что ты исчерпал запасы своей деревенской тупости, как ты превзошел самого себя, – иронизирует Марс.

– По крайней мере он не предложил нам поймать и сожрать этих белок, – замечаю я.

– Пока, – уточняет Марс. – Он пока этого не сказал.

– С таким подходом вы не сможете преуспеть в искусстве беличьего родео, – откликается Блейк.

– Послушай, братан, я согласился на арахисовое масло и бананово-молочный коктейль в «Бобби дэйри дип». Но я не подписывался на то, чтобы гоняться за чертовыми белками в последнюю неделю летних каникул.

– Что если твой отец увидит, как ты гоняешься за белками по Сентенниал-парку? – спрашивает Эли.

– Он наверняка сказал бы: «Тергуд, какого хрена ты гоняешься за этими белками? Как эта погоня за белками поможет тебе в учебе? Ты что, хочешь достичь совершенства в искусстве преследования белок? Твой дедушка не для того ходил в военные походы с доктором Кингом, чтобы ты гонялся за белками». – Марс произносит эти слова внушительным, степенным тоном.

Мы разражаемся хохотом, потому что Марс только слегка утрировал манеру своего отца.

Блейк поднимает руку, делая нам знак заткнуться, и осторожно направляется к белке по краю асфальтовой дорожки.

– Итак, начинаем, – шепчет он, доставая свой телефон и включая камеру. Он осторожно загоняет белку на дорожку. Около семи секунд зверушка скачет перед ним. Блейк пресекает каждую попытку белки спрыгнуть с тропинки, пока, в конце концов, ей не удается ускользнуть. Блейк издает стон огорчения, а мы хохочем.

Следующие пятнадцать минут мы все пробуем свои силы в беличьем родео, а Блейк снимает нас на камеру. Никому из нас не повезло, но мы все довольны.

Наконец мы усаживаемся в тени высокого дуба, разгоряченные от послеполуденной жары. Блейк редактирует видео и выкладывает их на своем канале на YouTube. Эли строчит кому-то сообщения. Марс рисует. А я пишу рассказ в своем телефоне.

– Предлагаю ввести новую традицию, – некоторое время спустя говорю я. – В конце каждого лета перед началом занятий берем с собой какую-нибудь вкуснятину из кафе-мороженого, приходим в парк и играем в беличье родео.

Если бы в Соусной Команде существовали официальные должности, то я был бы хранителем священных традиций. Мне нравится концепция, что мы создаем семьи, обладающие всеми чертами наших собственных семей, включая и традиции.

– Традиция столь же важная, как Рождество и День благодарения, – восклицает Марс.

– Но гораздо более веселая, чем Рождество и День благодарения, чувак, – откликается Блейк.

– А как насчет того времени, когда мы будем в колледже? – спрашивает Эли.

– Будем отмечать этот праздник летом, пока мы дома, – отвечаю я.

И так мы проводим время в относительной прохладе густой древесной кроны, отбрасывающей тени на траву. Закатное солнце пурпурным пожаром опаляет листву, цикады неумолчно стрекочут вокруг, и кажется, что Земля дрожит от их пения.

И в душе такое чувство, что ты никогда не будешь одинок.

Что те, кого ты любишь и кто любит тебя, всегда тебя выслушают.

Даже тогда я понимал, каким сокровищем обладаю.

Когда я звоню в дверь, Нана Бетси открывает не сразу.

– Блэйд? И чем я обязана такой радости?

Прошла неделя после похорон Блейка, и от нее по-прежнему исходит ощущение тяжелой утраты. Взглянув в зеркало, понимаю, что мы с ней выглядим похоже. В доме царит беспорядок, какого я раньше не видел. Лужайка заросла травой.

Я вытаскиваю из заднего кармана брюк рабочие рукавицы отца.

– Вы говорили, что Блейк помогал полоть сорняки, потому что вам трудно это делать. И вот я пришел прополоть сад и помочь еще чем-нибудь.

– О небеса! – Она машет рукой. – Ты не обязан это делать. Я могу позвать какого-нибудь мальчишку-соседа, который сделает это за несколько долларов. Ты проходи. Извини за беспорядок.

– Я должен это сделать. – Я умоляюще смотрю на нее. – Пожалуйста.

Она отвечает мне добрым спокойным взглядом.

– Нет, не надо. – Ее слова звучат одновременно и мягко, и твердо.

– Я должен. – И внезапно мне хочется плакать, поэтому я притворяюсь, что закашлялся, и отвожу глаза в сторону. Меня вдруг охватывает желание рассказать ей о возможном расследовании аварии окружным прокурором. Но я сдерживаюсь. Мысль о том, что она станет думать обо мне как о преступнике, невыносима.

Она дает мне успокоиться и лишь затем отвечает:

– Хорошо. Пойдем во двор. Покажу тебе, что надо делать. А я тем временем съезжу в магазин и куплю все необходимое, чтобы приготовить лимонад и угостить тебя ланчем. Ты заслуживаешь чего-то более вкусного, чем остатки еды недельной давности, с которыми я все никак не справлюсь.

Я не заслуживаю.

– Пожалуйста, не стоит…

– Блэйд, это не обсуждается.

Мы отправляемся на задний двор. Она показывает мне где полоть и дает корзину для спелых помидоров. А затем ведет туда, где хранятся газонокосилка и бензин, объясняет, как ею пользоваться, и уезжает в магазин.