Аллан Холл - Монстр [Дело Йозефа Фритцля]

В баре он был полновластным хозяином. Ему нравилось разыгрывать перед служащими важную шишку, вечно он подсказывал, что делать да как. Если ему нравилась девушка, он заказывал для нее шампанское, но очень скоро стал вести себя как учитель с детишками, командуя: „Сядь прямо!“ или „Не мели чепухи!“ Такое поведение не часто увидишь в секс-клубах».

Вилла «Остенде» по праву считается самым старым борделем в Австрии, и Йозеф Фритцль, учитывая его слабость к нацистам и их образу действия, восхищался офицерами СС в ботинках с высокими голенищами и гестаповцами, которые частенько заглядывали сюда во времена Третьего рейха. Местные газеты даже напечатали, что посетителем борделя был сам Гитлер, но это сомнительно.

Хозяин клуба Петер Штольц рассказал, что нравилось вытворять Фритцлю: «Странный это был человек, скупердяй еще тот. Ему нравилось спускаться в темницу с девочками, которых он выбирал лично. Он разыгрывал роль агрессивного насильника, охотящегося за своей жертвой. И при этом настаивал, что изнасилование должно быть „настоящим“. Он заходил к нам раза три в неделю.

Стержнем всего были подчинение и унижение: им доставалась боль, ему — удовольствие. Так, например, ему нравилось запихивать девочек в мешок и так туго стягивать его, что жертва едва могла дышать. Тогда он говорил: „Я хочу слышать, как ты задыхаешься, хочу видеть, как ты подыхаешь, но я тебя выпущу“.

Он намеренно ставил девочек на край жизни и смерти, когда он мог бы решать, жить им или умереть. В конечном счете, ему хотелось сыграть роль Бога. Комплекс Бога вышел у него из-под контроля. Он был извращен до глубины души, и пытка явно была нужна ему для сексуального удовлетворения. Фритцлю также доставляло удовольствие разыгрывать изнасилование с проститутками, которых он заставлял густо намазываться ярко-красной помадой, чтобы они „выглядели настоящими шлюхами“. Тогда он был сексуальным хищником, а они — его визжащими от ужаса жертвами. Фритцлю нравилось избивать девочек, и время от времени, хотя не всегда, его волновало, когда избивают его самого. По большей же части он хотел быть жестоким и агрессивным, бить девочек или хлестать их хлыстом.

Он был одновременно одним из моих лучших и худших клиентов. Он всегда хотел всего, но за самую низкую цену. И фантазии у него были самые извращенные».

Штольц даже не заикается о том, что ни разу не помешал Фритцлю нанести раны девочкам.

Примерно в тридцати километрах находится другое излюбленное место Фритцля под названием «Карибик-клуб». Это царство хижин с крышами из поддельных пальмовых листьев и коктейлей с ромом, пляжа, усыпанного песком из местного карьера, и коктейлей с пластмассовыми зонтиками. «Карибик» еще один секс-храм, на этот раз посвященный свингерам, которых приглашают расслабиться ромовыми коктейлями, прежде чем затеять возню на плетеных креслах и циновках, расставленных и разложенных под бумажными кронами. Какой бы ни была жена Фритцля Розмари — наивной, глупой, забитой, оплеванной или просто стоической натурой, — ее никогда нельзя было отнести к новаторам в области секса. Она ходила с ним туда только для того, чтобы угодить его потребности унизить ее, вновь продемонстрировать всеобъемлющее стремление к власти.

Пауль Штокер, местный строитель, который познакомился с Фритцлем, пытаясь продать свой дом в 1997 году, согласился сходить с ним в клуб для парней как-нибудь вечерком. «Фритцль сказал мне, что мужчина наших лет может здорово позабавиться, если займется сексом. Он сказал, что надо принять сразу три таблетки „виагры“, „левитры“ и „циалис“. „Пилюли эти заводят тебя одна за другой, и будешь как бык“.

Через неделю я сам заглянул в „Карибик“ и заметил входившую пожилую пару. Они выглядели в точности как парочка стариков, которые кормят голубей, сидя на скамеечке в парке. У меня просто язык отнялся, когда я понял, что это Фритцль со своей женой. Он явно знал тут все ходы и выходы. Жена Фритцля, ни слова не говоря, отошла и встала в уголке, а он тут же принялся обрабатывать другого клиента, которому, похоже, была не по вкусу его партнерша. Затем занялся с ней сексом. Они подбадривали и разогревали друг друга, причем Фритцль заставлял Розмари смотреть на все, а сам следил, как она корчится от стыда. Его приступы страсти, его оргазмы — все было только ради того, чтобы жена чувствовала себя как можно более неловко. От такого зрелища с души воротило».

Неутомимая тяга Фритцля к гедонистическим удовольствиям не могла не отразиться на его здоровье. Стали сказываться возраст и усталость. Он чувствовал, что не может больше двигаться с прежней легкостью, и испытывал боли в груди, когда ему приходилось переставлять тяжести.

Иногда он приносил в бункер каталоги женской одежды и разрешал Элизабет заказывать по ним, если чувствовал, что ей нужно новое платье. Ей редко приходилось выбирать самой; Фритцль твердо продолжал контролировать все.

В глубине души он знал, что однажды их придется либо отпустить, либо обречь на смерть: моложе он не становился, а с таймерами, контролировавшими дверные замки, не всегда удавалось справиться с помощью пульта дистанционного управления. Он сотворил преисподнюю, а теперь был занят лихорадочно проносившимися в его уме вариантами того, как можно вывести подземную семью на свет, при этом сохраняя свою тайну.

Он знал, что здоровье всех обитателей камеры подорвано; мальчики слабели от недостатка витаминов. Под давлением Элизабет он принес в камеру добавки к витамину D и ультрафиолетовую лампу, которая должна была служить узникам эрзацем солнца. Он также сознавал, что странный распорядок, которого он придерживался уже более двух десятилетий, не мог не вызывать вопросов у соседей. Поездки по магазинам для закупки продовольствия, моющих средств, одежды, огромные коробки и мешки, которые он относил ко входу в свой тайный, подземный мир, наверняка вызывали недоумение у некоторых жильцов.

«Должен признать — как все, задним числом, — мне показалось странным, что Фритцлю понадобилась тачка, чтобы свозить все эти припасы к подвалу, — говорит Вальтер Вернер, живший бок о бок с Фритцлем одиннадцать лет. — Что он там делает? — думал я. Но никогда не подозревал, что реальность может быть такой ужасной, какой она оказалась в конце концов».

Было много рассуждений на тему о том, причастен ли сын Фритцля Йозеф, Зепп, продолжавший жить в доме, к подлому проекту отца. В интервью для этой книги один из бывших соседей сказал, что Зепп регулярно исполнял вместо отца обязанности смотрителя, спускаясь в подвал. Сабина Киршбихлер вспоминает: «Всякий раз, когда нам нужно было закрепить черепицу или что-нибудь случалось с электричеством, Йозеф-младший обычно спускался в подвал и приносил запчасти или инструменты, чтобы все починить. Я заметила, что он запирал дверь сразу после того, как выходил. Необычным было и то, что в доходном доме вроде этого жильцам не разрешалось хранить в подвале кое-какое имущество, что нормально, когда речь идет об аренде небольшой квартиры в Австрии». Конечно, фрау Киршбихлер, как и все прочие, никогда не видела сложного подземного лабиринта, сооруженного Йозефом-старшим.