Юлия Алейникова - Анонс для киллера

— Да мне-то откуда знать? Я, что ли, дело вел? — снова рассердился майор.

— Фамилии, адреса, телефоны и рекомендации, — коротко, по-деловому велела Женя.

Майор взглянул на нее с сомнением, требуемое выдал и даже позвонил при ней в Курортный район и предупредил о визите.

— Все, пиранья ненасытная? — спросил он Женьку, едва повесив трубку.

— Все, — довольно подтвердила Женя.

— Татьяна моя тебя в гости приглашала, может, зайдешь в субботу или в воскресенье, чайку попьем, она свои кексы фирменные испечет, пирог с капустой? — снова косясь куда-то в угол, спросил майор.

— Нет, — категорически отказалась Женя. — И вообще, хватит этой унизительной благотворительности. У меня все норм. И вообще, я новое дело начинаю, так что советую поостеречься с приглашениями, — с ехидной ухмылочкой посоветовала Женя, потому как каждый раз, когда она начинала новое расследование, бедный майор, так или иначе, оказывался в него вовлеченным, и не всегда по собственной воле и с удовольствием.

— Тьфу, тьфу, тьфу, — три раза сплюнул через плечо Суровцев.

— Ну, что, встретилась ты со Звонаревой? — требовательным голосом спросила Ольга, словно ожидала отчета от подчиненного.

— Да, — с трудом проговорила Женя, стараясь, чтобы речь ее звучала максимально членораздельно.

— Ты чего там мямлишь? Не поймешь тебя никак, — сердито спросила Ольга.

— Ем я, — проглотив, почти не жуя, кусок отбивной, ответила Женька. — Я только полчаса назад домой вернулась, голодная, как зверь! Села вот перекусить, тут ты звонишь.

— А что ешь? — с интересом спросила Ольга, хорошо знакомая с кулинарными талантами подруги.

— Да ничего особенного, отбивную с луком пожарила и картошку на сале со шкварками, — как ни в чем не бывало ответила Женька.

— Ничего себе, ничего особенного! — завистливо заметила подруга. — Я картошку со шкварками обожаю!

— Ну, так возьми да и пожарь, — беспечно посоветовала Женя.

— Возьми и пожарь! У меня сала нет, — ворчливо произнесла Ольга. — И вообще, я готовить не умею, да и лень мне. Знаешь, лучше я к тебе поближе перееду, — оживилась подруга. — Буду к тебе на ужины приходить!

— Дорого обойдется, — не переставая жевать, пробубнила Женька.

— Вредина. Ладно, что там с Викой, будешь ты ее историю раскручивать? — возвращаясь к делам, привычным суховатым тоном осведомилась Ольга.

— Пока не знаю. Вот завтра со следователем пообщаюсь и решу. А вообще, кроме этого звонка, в истории ничего интересного нет, а он действительно мог быть чьей-то шуткой, — без всякого энтузиазма заметила Женя.

— Ладно, держи меня в курсе. А с Викой будь помягче, какая-то она неприкаянная, даже мне ее жалко стало, — неохотно проговорила Ольга, словно стесняясь своего милосердного порыва, но Женька ничуть этому не удивилась, потому как прекрасно знала подругу. И то, что грубоватые манеры, и жесткий характер были не основными чертами характера Оли Миловановой, а просто неотъемлемой частью ее натуры, наиболее заметной для окружающих.

Свидетелей аварии найти не удалось. Любовницу Олега Кайданова найти тоже не удалось.

— А что вы хотите? О таких делах направо и налево не рассказывают, — пожал плечами следователь, закрывший дело. — А у нее тоже, наверное, муж есть, зачем ей светиться? Ну, погуляли на даче, потом, видно, в город поехали, по дороге поссорились. Мадам его из машины высадила, мол, сам дальше добирайся, и уехала, а Кайданов остался машину ловить. Тут его и сбили.

— Так просто? Нашли труп, сочинили историю и закрыли дело? Ни фактов, ни доказательств, — чувствуя, как закипает от ярости, спросила Женя.

Как она ненавидела эти равнодушные казенные лица с зачерствелыми, как позавчерашняя горбушка, сердцами. Для них не существовало живых людей, они не понимали чужой боли, не жалели осиротевших детей, им наплевать было на родителей, хоронивших детей. Все, что их волновало — собственный уютный комфорт и довольство. И каждый раз, сталкиваясь с подобными типами, Женя не могла удержаться и принималась за расследование. Во многом ради того, чтобы доказать их профессиональную некомпетентность, выставить перед народом, а главное — перед собственным начальством в должном свете.

Вот и сейчас, покидая кабинет следователя Шашкина, Женя чувствовала горячее неудержимое желание выставить его перед всей страной, ну, хотя бы перед всем городом в истинном свете. Пустить в эфире их сегодняшний разговор, потом интервью, в котором он будет выворачиваться, объясняя собственное попустительство, и профессиональную беспомощность, и наплевательское отношение к делу, а затем уже результаты собственного расследования. Главное — это чтобы расследование было успешным. Но уж она, Женька, постарается.

Но чем дальше отъезжала Женя от Курортного отдела, тем больше сомнений возникало в ее голове. А вдруг этот противный следователь прав? Его рассказ звучал весьма логично, хотя и не имел доказательств. А вот предположение Виктории о преднамеренном убийстве было скорее фантастическое и также не имело никаких доказательств.

К тому же, по признанию самой Виктории, у ее супруга в последнее время появились секреты. И его поездка в Финляндию, такая срочная и отчего-то не состоявшаяся, и смерть на трассе под Петербургом, и неприятности на работе, которыми он делился со своим другом, кстати, еще неизвестно, были ли эти неприятности связаны с работой. Все это давало весомые поводы усомниться в предположении Вики. И все-таки именно теперь Жене стало по-настоящему интересно.

Женька взглянула на часы. Времени было лишь половина второго, машин на шоссе мало, и если ей повезет, то она сможет быть в центре города примерно через час, а именно в центре города, по словам Виктории, располагался офис Анатолия Серебрякова.

Женька потянулась за планшетом, чтобы посмотреть телефон лучшего друга Олега Кайданова, и на секунду отвлеклась от трассы. А в следующую секунду с белым от испуга лицом вцепилась в руль и полными ужаса глазами уставилась на дорогу. Мимо, словно черный летящий снаряд, пронесся черный затонированный «Шевроле Тахо», он проскочил так близко от Жениной машины и на такой сумасшедшей скорости, что едва не сдул в канаву маленькую Женину «Судзуки». Во всяком случае, тряхнуло ее так, что она едва головой о руль не ударилась, спасибо ремням безопасности. И откуда только он взялся, еще секунду назад никого в зеркале заднего вида не наблюдалось.

— Идиот! Кретин! Придурок! — пытаясь прийти в себя, выкрикнула вслед скрывшемуся за поворотом джипу Женя.

«Наверняка какой-нибудь чиновник, или депутат, или тот же гибэдэдэшник, — зло думала она, больше ни на что не отвлекаясь и внимательно следя за дорогой.