Марина Серова - Дочь киллера

Я надела джинсы, футболку, взяла в руки сумку и ветровку и, чмокнув тетушку в щеку, вышла из квартиры. Спустившись по лестнице, я вышла из подъезда. Бабье лето было в самом разгаре. Уже с неделю стояла довольно жаркая погода, но не летняя изнуряющая жара, а вполне комфортная. Листья на деревьях уже пожелтели, а кое-где и облетели. Но совсем скоро деревья полностью обнажатся, и, как сказал поэт, наступит «унылая пора, очей очарованье».

Я села в свой «Фольксваген» и поехала к Перегудникову.

Подъехав к дому номер пять по улице Жасминной, я поняла, что что-то случилось, потому что у ворот стояла полицейская машина, а около нее – мой знакомый оперативник Артур Кононенко, молодой парень примерно моего возраста, невысокий, но крепкий брюнет с серыми глазами.

– Артур, – позвала я его, – что здесь происходит? Или уже произошло?

– Уже произошло, – мрачно ответил он. – Совершено нападение на хозяина коттеджа.

– Вот как? Он вчера звонил мне и просил о помощи.

– Он объяснил, в чем конкретно заключается причина его обращения к тебе, Женя? – спросил Кононенко.

– Нет, по существу, он ничего не сказал, хотя я и спрашивала его насчет угроз и попытки совершения покушения. Он только сказал, что это – не телефонный разговор и что он все объяснит при встрече. А встреча эта была назначена на сегодняшнее утро. Артур, а что все-таки случилось?

– Домработница Владислава Семеновича Перегудникова – владельца этого коттеджа – сегодня, придя утром в дом, обнаружила его лежащим без сознания в гостиной на первом этаже. Она сразу же вызвала «Скорую». А…

– Что сказали врачи? – перебила я Кононенко. – В каком состоянии Перегудников?

– В довольно тяжелом. У него сотрясение мозга, резаная рана, многочисленные ушибы.

– Чем была нанесена рана? Орудие нашли? Нож?

– Нет, не нашли, видимо, преступник забрал его с собой.

– А что сказали врачи? – спросила я.

– Пока ничего определенного. Они уже увезли его в больницу, сказали, что необходима срочная операция.

– Значит, без сознания… Стало быть, он ничего не мог рассказать: что и как, кто на него напал, – задумчиво произнесла я. – Какие у тебя есть версии? Ограбление?

– Возможно. В его кабинете, примыкающем к гостиной, находится сейф. Так вот, он был открыт.

– И конечно, пустой?

– Ну, естественно. Иначе зачем его было открывать? Чтобы все оставить?

– У Перегудникова есть родственники? – спросила я.

– Да, – ответил Кононенко, – родная сестра. Она уже здесь, ее вызвала домработница. Мы попросили сестру посмотреть, все ли на месте.

– Ну и как?

– Из дорогих вещей все осталось на своих местах. Ну, ювелирные украшения покойной супруги, столовое серебро, довольно обширная коллекция редких почтовых марок. Оказывается, Перегудников, по словам сестры, является страстным филателистом.

– А где находились все эти ценные вещи? – поинтересовалась я.

– Ювелирка – в старинном футляре-шкатулке в спальне. В кабинете, в отдельной секции, лежали марки. Столовое серебро, как водится, на кухне. Ну вот, собственно, и все.

– А что могло находиться в сейфе? Выяснили у сестры? Как, кстати, ее зовут?

– Зовут ее Тамара Семеновна Алешечкина, а что было в сейфе – она не знает.

«Значит, это тот самый Перегудников, о котором говорила тетушка, – подумала я. – Сходится и имя, и, соответственно, отчество. Ну, это и понятно, ведь они родные брат и сестра».

– Артур, а как преступник проник в дом? – спросила я.

– Элементарно, Женя: вскрыл замок отмычкой, причем отмычкой отменного качества, как показала экспертиза.

– Странно, что из дома ничего не исчезло, – сказала я. – Что же тогда преступнику было нужно?

– Ну, кое-что исчезло, – отметил Кононенко.

Я вопросительно посмотрела на него.

– В доме не оказалось ни ноутбука, ни мобильника, – ответил Артур на мой невысказанный вопрос.

– Может быть, просто не нашли? – предположила я.

– Женя, но ведь эти вещи – не иголка в стоге сена, – возразил он. – Зачем их прятать? Нет, их явно забрал преступник.

– Ладно, а что с охраной коттеджей? – спросила я.

– В поселке находятся тридцать четыре коттеджа. Поселок огорожен каменным забором высотой так, – Артур прикинул, – метра два с половиной.

– Камеры видеонаблюдения есть? – спросила я.

– А как же!

– То есть запись ведется.

Кононенко утвердительно кивнул.

– В поселок имеется только один въезд, – продолжал оперативник, – в будке круглосуточно находится охранник. Он утверждает, что посторонних на территории поселка за последние двое суток не было. Да и за ограждением никто подозрительный замечен не был.

– Интересно, как это охранник мог определить, есть кто за забором или нет? Надо бы проверить видеозапись, – сказала я.

– Уже проверили, – ответил Артур. – Правда, по-быстрому посмотрели, но охранник не соврал.

– Что же тогда выходит? Если здесь настолько крутая охрана, что через забор не перемахнешь, а если и получится, то сразу на мониторах засветишься, значит, преступник из числа местных? То есть, надо полагать, что это житель поселка?

– Не исключено, – ответил Артур.

– А какие отношения были у Перегудникова с соседями? – спросила я.

– Ну, Женя, мы здесь всего-то несколько часов, а ты хочешь, чтобы уже был готов опрос соседей. Так не бывает, – резонно заметил Артур, – хотя Михаил уже этим занялся. Соседи, которые проживают непосредственно рядом с Перегудниковым, были опрошены в первую очередь – они заявили, что ничего экстраординарного не заметили. Это касается как коттеджа потерпевшего, так и поселка в целом.

– Артур, можно тебя? – спросил подошедший блондинистый парень.

– Ну что, Олег? Что-нибудь прояснилось? – спросил его Кононенко.

– Отпечатки сняли, – парень пожал плечами, – теперь их пробивают по базе, в общем, действовали как всегда.

– А следы обуви?

– С этим сложнее, давай отойдем, – Олег покосился на меня.

– Женя, извини, – сказал Артур и пошел за Олегом.

Я решила пройти в дом и поговорить с сестрой Перегудникова: надо было выяснить, как быть дальше. В смысле, необходимости моих услуг. Перед тем как войти внутрь, я окинула взглядом дом и участок в целом. Участок был ухоженный, с разросшимися плодовыми деревьями и аккуратно подстриженными кустарниками. Дорожки, посыпанные гравием, вели к большой клумбе с цветами, находившейся в центре перед домом. Сам коттедж представлял собой одноэтажное каменное строение, но с застекленной верандой. Еще одной отличительной деталью были «французские» окна от пола до потолка, закругленные вверху. Неподалеку от дома находился гараж.

Я вошла в дом и еще от порога услышала женские голоса.

– Ой, Тамарочка Семеновна, – всхлипывала одна из говоривших, – ой, что же теперь будет с Владиславом Семеновичем?