Людмила Мартова - Встреча по-английски

– Случилось, но не у меня, а у вас, – задыхаясь от слез, сказала девушка. – Я вам звоню-звоню. А вы трубку не берете. Я чуть с ума не сошла! Я же не знаю, что делать!

– С чем? Что произошло, Марьяна? – Маша говорила твердо, понимая, что должна привести помощника директора в сознание, иначе от нее будет ничего не добиться.

– Я приехала к вам домой. Дверь была не заперта. Я вставила ключ, но он не поворачивался. Я толкнула дверь, она открылась, и я вошла. И увидела… – Она тяжело задышала в трубке.

Маша вспомнила, как совсем недавно она сама вошла в квартиру, дверь которой плохо открывалась из-за чего-то тяжелого, а этим тяжелым оказался убитый Михалыч, и тоже тяжело задышала. Страх наваливался на нее, душный, смрадный, и она чуть приоткрыла дверь в зал, чтобы, если не увидеть Дэниела, то хотя бы услышать его голос, убедиться, что он здесь, рядом, живой и здоровый.

– Что вы увидели, Марьяна? – спросила она, проглотив вставший в горле ком страха.

– Я увидела, что у вас в квартире все перевернуто вверх дном. Все шкафы открыты, все выброшено на пол. Тут такой кавардак… Ужасный кавардак… Везде. А в кухне…

Девушка в трубке снова заплакала, как заскулила. Маша терпеливо ждала, пока она продолжит, потому что у нее самой как-то враз вдруг кончились силы.

– А в кухне я увидела Гордона. Гордона Барнза. Мария, он без сознания. Мне кажется, что его ударили ножом.

– Он жив? – спросила Маша. – Марьяна, вы проверили, он дышит?

– Да-да, я проверила, – голос Марьяны захлебывался в трубке, говорил все быстрее и быстрее. – Он живой, Мария. Вот только я совсем не знаю, что делать дальше.

– Вызывайте «Скорую», я сейчас приеду, – сказала Маша. – И позвоню человеку, который точно скажет нам, что делать дальше. Марьяна, после того как вы позвоните в «Скорую», передайте, пожалуйста, кому-нибудь свои обязанности по оркестру. Нас с вами полиция, похоже, на концерт не отпустит, но работу свою мы должны доделать. Так что быстро решите, кому передать дела. Я, пока еду, сделаю то же самое.

Да, в экстренных ситуациях Мария Листопад как никто другой умела брать себя в руки. Чтобы позвонить Лиле и получить полные инструкции, что делать дальше, ей понадобилось пять минут. Следующий звонок был Лавре, которая тоже все поняла без лишних слов и пообещала довести праздник до конца уже без Маши. Третьим делом было короткое сообщение Дэниелу Аттвуду, которое тот мог прочитать лишь по окончании лекции. «У нас в квартире очередное нападение, – написала она. – Гордон ранен. Я поехала туда. Приезжай, когда сможешь, но знай, что в доме будет полиция».

Ей казалось, что предпринятых действий вполне достаточно, чтобы о ее профессионализме складывались легенды, и, мрачно усмехнувшись этому обстоятельству (веселого в происходящем было, надо признать, мало), Мария Листопад поехала домой, навстречу новым неприятностям.

«Скорую», увозящую Гордона, она встретила уже у подъезда. Пожилой, усталый мужчина-врач и молодой, чуть суетливый фельдшер грузили носилки в машину. Рядом подпрыгивала Марьяна, пыталась поправить край простыни. Маша успела заметить свесившуюся с края носилок руку, крепкую мужскую руку, которая сейчас выглядела безжизненно.

– Он жив? – спросила она у Марьяны внезапно осипшим голосом.

– Что? Да, жив. Они сказали, что ранение неглубокое и крови он потерял немного. Я так испугалась, Мария, так испугалась! – От избытка чувств девушка снова заплакала.

– Так, едет кто-нибудь или нет? – сурово спросил врач. – Если да, то залезайте, нам тут ждать некогда.

Марьяна попыталась влезть в машину, но Маша придержала ее за руку.

– Мы не можем поехать, – извиняющимся голосом сказала она. – Нам нужно полицию дождаться.

– Ну, так ты и дожидайся, – огрызнулась Марьяна, вырывая руку, – ты же хозяйка квартиры! Вот ты и объясняй, что он делал в твоем доме.

– Хозяйка я, хотя что он делал в моем доме, понятия не имею, – честно сказала Маша. – Но нашла его ты, так что объясняться нам придется обеим. Марьяна, надо позвонить на завод, чтобы они направили в больницу переводчика. Он скоро придет в себя? – Последний вопрос предназначался уже врачу.

– Да бог его знает, – махнул рукой тот. – Он без сознания, скорее от страха да от слабости. Хотя, чтобы убедиться в том, что внутреннего кровотечения нет, все равно наблюдать надо. Так что мы поедем, девушки.

– Куда именно вы его отвезете? Мы переводчика отправим, он по-русски не понимает, – сказала Маша.

– В первую городскую, куда же еще.

– Я сейчас позвоню, – Марьяна, похоже, начала приходить в себя, – мы от нефтеперегонного завода выкупим платную палату-люкс. И переводчика пришлем, да.

Отойдя в сторону, она начала нажимать кнопки телефона, и Маша в очередной раз подумала о том, что помощник у Рафика Аббасова первоклассный. Точнее, помощница.

– Поднимайся в дом, – сказала она, дождавшись, пока машина «Скорой» мигнет фарами и исчезнет за поворотом. – Холодно. Когда еще полиция приедет! Хотя нет, вот и они.

Во двор въехал полицейский «газик», а из него лихо выпрыгнул Сергей Лавров, муж Машиной ненаглядной подружки Лили.

– Ну что, опять учудила? – ласково спросил он. – Э-э-э, только не реви. Меня и так Лилька всю дорогу грызла, чтобы я с тобой обходительным был. Она бы сама приехала, так ты ж понимаешь, что Надюшку оставить не с кем. И я на работе, и мама.

– Да понимаю я все, – уныло сказала Маша. – И вовсе я не реву. Чего реветь-то, слезами горю не поможешь.

– Вот и хорошо, давай, рассказывай по порядку, что случилось.

– Да я и сама не знаю толком, что случилось, – честно призналась Маша. – Я еще домой не заходила, только приехала. Ждала, пока Гордона увезут.

– Как он?

– Врачи говорят, жить будет. – Маша зябко повела плечами, потому что почувствовала, что замерзла, то ли от сырого мартовского ветра, то ли от пронизывающей ее с головы до ног нервной дрожи.

– А чего он в квартире твоей делал? У тебя же вроде другой иностранец живет?

– У меня другой. – Маша на мгновение представила, что неизвестный злоумышленник пробрался в квартиру в тот момент, когда там был Дэниел, и это его сейчас увезла бы «Скорая», и передернулась. – Сережа, я понятия не имею, почему Гордон был у меня дома, а главное – как он туда попал. Я убежала из дома в начале восьмого утра. Дэн должен был уйти немногим позже, у него в восемь утра лекция стояла, и больше мы домой не возвращались. В десять утра Гордон точно был на заводе, я его там видела, когда мы праздник открывали. Это точно.

– А потом?

– Потом я его тоже вроде бы видела, но это уже неточно. Я бегала туда-сюда, но мне кажется, он попадался мне на глаза несколько раз. Потом случился форс-мажор, и мне нужно было срочно отправить кого-то домой…