Марина Серова - Селфи киллера

— Вот оно что…

— Да вот так.

Нина Петровна, по-видимому, думала, что моя реплика относится к ее рассказу, но в действительности это была реакция на неожиданно осенившую меня догадку.

«Вот она — истинная причина! — кричала во мне ликующая мысль. — Вот почему Свиридов так упорно не хочет отказываться от идеи «закадрить» эту никем не знаемую Валю. Наследство! Наверняка история с завещанием не была в этом маленьком поселке «тайной за семью печатями». Если уж Нина Петровна рассказала ее мне — человеку, с которым она знакома всего лишь несколько дней, то местные кумушки и соседки, знающие ее несколько лет, несомненно, в курсе уже давно. Слухом земля полнится, от кумушек информация переходила по цепочке дальше и в конце концов дошла до Свиридова. Учитывая, что в связи с «пламенной страстью» к игре у него с финансами вечный «край», женитьба на богатой наследнице пришлась бы, конечно же, весьма кстати».

Понятно, что дивиденды с нескольких оборонных предприятий представляли собой очень неплохой «гешефт». Но лично я видела здесь не слишком много поводов для радости. Тот факт, что Валя — будущая богатая наследница, для ее нынешнего жениха означал почти гарантированный смертный приговор.

Свиридов и раньше не особенно-то церемонился, а сейчас, если судить по некоторым недоговоренностям в его разговоре с Митяем, он находится в критической ситуации.

По-видимому, этот Черный, которому он так отчаянно задолжал, тоже был в курсе истории с наследством, и упомянутое Свиридовым «обещание» было обещанием рассчитаться «вчистую», женившись на Вале. Эта самая женитьба и была тем, что должен был сделать Свиридов, и, несомненно, он очень опасался, что, если не сделает этого, то ему самому что-то совсем нехорошее сделает уже Черный.

«Да, пружинка, похоже, закручивается не на шутку, — думала я. — Скорее всего, финал этой трагикомедии ожидает нас в самое ближайшее время. Ведь на следующую перевязку мы с Игорем отправимся уже завтра около десяти утра».

Осознав это, я решила сегодняшней ночью не спускать глаз с машины, даже если для этого придется дежурить до самого утра.

— …вот поэтому я и надеюсь, — продолжала Нина Петровна какую-то фразу, начало которой я не уловила. — С одной стороны, конечно, не очень хорошо это — как будто специально ждешь, когда человек умрет, а с другой…

— Почему же не хорошо, — возразила я. — Вы ведь никого не заставляли и смерти ничьей не желаете. А если она сама так захотела, то это ее право. Да и какой еще вариант здесь мог быть? Оставить все родному государству? Чтобы разворовали? Не знаю, как вы, а на мой взгляд, пусть уж лучше Валя с Игорем попользуются. Действительно, хоть квартиру себе купят. Знакомые-то ваши что говорят? Тоже думают, что все это очень нехорошо?

— Да нет, почему. Они вот вроде тебя, говорят, что все правильно. Правильно, мол, поступила, что племяннице оставила.

— Ну вот, видите! Значит, я в своем мнении не одинока.

Ответ Нины Петровны на мой вопрос о соседках только лишний раз подтвердил — историю с завещанием в городке знают все.

— Кстати, а где же молодые-то наши? — спросила я, вдруг осознав, что в продолжение нашего разговора в квартире царит удивительная тишина.

— Да в своей комнате сидят. Милуются, — улыбнулась Нина Петровна. — Игорь на больничном, так и Валя отгулы взяла. Чтоб ему не скучно было.

— Вот как! Понятно. Что ж, отличное решение, я только за. То, что вы тут у меня все в кучке, очень удобно.

— Все на глазах? — понимающе спросила Нина Петровна.

— Именно!

Остаток дня, как я и предполагала, прошел в совершенном спокойствии.

— Да, похоже, хорошо его накрыло с этим вертолетом, — довольным голосом говорил Зорин-старший, когда, по традиции встретив с работы, я провожала его до дома. — Сегодня весь день тише воды, ниже травы ходит. Уж не до взысканий. Сам проштрафился. Еще бы парочку таких случаев, так, может, и вообще отвязался бы от нас. Своими бы делами занялся.

— Да, было бы неплохо, — рассеянно согласилась я.

Считая правильным поддерживать оптимистичный настрой своего клиента, сама я была совсем не склонна предаваться эйфории. Решительная минута близилась — я всеми фибрами чувствовала это, и, вместо умиротворяющего спокойствия, мои ощущения напоминали ощущения гончей, почуявшей добычу.

Пускай, по замыслам нашего врага, этой самой добычей должны были стать мы с Игорем, но кто предупрежден, тот вооружен, и я не сомневалась, что, используя имеющуюся информацию, снова смогу развернуть ситуацию в нашу пользу.

Вечером, когда спустились сумерки и домочадцы разошлись по своим комнатам, я решила сделать вылазку на разведку.

— Пройдусь, подышу свежим воздухом, — сообщила я Нине Петровне, выглянувшей на звук открываемого замка.

Действительной целью моей вечерней «прогулки» был поиск наиболее подходящего плацдарма для наблюдений за машиной. Необходимо было отыскать место, с одной стороны, совершенно незаметное постороннему глазу, а с другой — обеспечивающее мне наилучший обзор.

Однако, чем больше бродила я вокруг да около ветхой трехэтажки, тем сильнее убеждалась, что места такого здесь нет.

Вокруг росли деревья, но в отличие от аллеи, по которой почти каждый день проходили мы с Зориным-старшим, они не образовывали сплошных зарослей, а находились на довольно приличном расстоянии друг от друга. Спрятаться среди них было просто нереально.

В сотый раз уныло обводя взглядом открытую всем ветрам местность, я видела только одно — следить за своей машиной так, чтобы самой остаться незамеченной, я не смогу.

В тщетном поиске других возможных вариантов я уже подумывала о том, чтобы перегнать «фольк» на стоянку и самой заплатить сторожам, чтобы они отслеживали все несанкционированные вторжения в мою машину. Но тут взгляд мой скользнул вверх, и я поняла, что простое и гениальное решение проблемы — вот оно, прямо передо мной.

Быстро войдя в подъезд, я поднялась на последний, третий этаж и по хлипкой железной лесенке выбралась через люк на крышу.

Предчувствия на обманули. «Фольк» был передо мной как на ладони. Со своей позиции я могла видеть не только то, что происходит возле его капота и любого крыла, но даже, отчасти, наверное, смогла бы понять, что будут делать под капотом предполагаемые «террористы», на полном серьезе решившие сжить нас со свету.

Меня же враг не мог обнаружить в принципе. Даже если этот ночной вредитель и захочет, повинуясь внезапному романтическому порыву, взглянуть на звезды, стоило мне лечь на крышу плашмя, и можно было быть полностью уверенной, что он не заметит меня, даже если будет смотреть в небо всю ночь.

«Бинго!» — мысленно воскликнула я и, тем же порядком спустившись в подъезд, отправилась в «свою» квартиру.