Наталья Солнцева - Лабиринт Ворона

Матвей оторопел от его вопроса. Вот уж чего он не ждал от Калмыкова. Как это все сочетается в людях? Бизнес, жаргон, Шекспир…

– «О, этот взор, прекрасный и прощальный!» – с чувством продекламировал толстяк. – В моей рациональной душе Аля сумела разбудить тончайшие струнки. И они запели… Если бы заранее предвидеть, чем обернется наше знакомство!

– И чем же?

– Не торопите меня. Сами просили подробностей… так слушайте. Я провел бессонную ночь на этом диване, все утро пытался дозвониться до Алевтины. Она не отвечала. К полудню я созрел для того, чтобы поехать к ней и умолять о прощении. Я грубиян. Мой любовный пыл угасает. Что я мог ей дать, кроме денег? Но покупать расположение женщины… лично мне противно. Не секс, а именно расположение. Симпатию, понимаете? Симпатия – неуловимый ток, который вдруг возникает между людьми и притягивает их друг к другу. На этой почве мы и поругались.

– Алевтина требовала у вас денег?

– Не то чтобы требовала… Она намекала… расставляла силки… Но я-то стреляный воробей! За годы брака с Ларисой поднаторел в женских хитростях. Распознаю сразу! Вот и высказал свои мысли в нелицеприятной форме. Она обиделась, расплакалась, а я еще и обвинил ее в притворстве. В общем, всю ночь и половину дня я раскаивался и посыпал голову пеплом.

При слове «пепел» его перекосило.

– Ну а потом прыгнул в машину и помчался в Ласкино. Каково было мое изумление, когда вместо дома я застал головешки… В первый момент у меня сердце зашлось! Я подумал, что Алевтина была расстроена, могла выпить лишнего, забыть свечу, та перевернулась, и начался пожар. А она испугалась и сбежала, вместо того, чтобы вызвать пожарных. Она очень импульсивна, сплошные эмоции! Я готов был возместить хозяину все убытки! Я набирал и набирал ее номер, но ответа не было… Придя в себя, я поскорее вернулся к машине и уехал оттуда. Не хотел попадаться никому на глаза! Мало ли, как истолкуют мой интерес? Моросящий дождь разогнал любопытных по домам, и я был уверен, что остался незамеченным. Признаюсь, в мою голову закрались страшные догадки, только я не хотел им верить. Я подумал, что Аля нарочно подожгла дом… мне в отместку! Платить-то в любом случае буду я! Откуда у нее такие средства? Я, конечно, давал ей денег, но не такими большими суммами…

Калмыков увлекся воспоминаниями, погрузился в них, заново переживая завязку своего позднего романа. У него появился слушатель, и он, тайно желая излить кому-то душу, разговорился…

– Мы с Алевтиной познакомились в «Гвалесе». Есть такой ночной клуб, где я владею солидной долей. Люблю оригинальные шоу… иногда хочется пощекотать нервишки. Не помню, какое давали представление, но в нем надо было непременно принимать участие: подсаживаться за чужой столик и заводить интригующую беседу. Я подсел к Алевтине… тогда я еще понятия не имел ни кто она, ни как ее зовут. Мне показалось, она бросает на меня какие-то особенные взгляды… Мне понравился ее наряд, ее манера держаться, говорить, ее черные вьющиеся волосы. Я пришел в восторг, узнав, что они вьются от природы! Она была одета в старинное платье, не очень богатое, но кокетливое и вызывающе открытое. Она сказала, что в средние века так наряжались маркитантки [24] Маркитант, маркитантка, – торговцы съестными припасами при армии. при английской армии. Ее взгляд был чернее ночи…

Она ждала от меня какой-то «страшной истории», я наплел с три короба всякой ерунды. Болтал все, что приходило в голову. Нес полную ахинею! Она слушала со странной улыбкой на губах… Потом наступила ее очередь заинтриговать меня. Вероятно, она подготовилась заранее, потому что ее рассказ оказался по-настоящему захватывающим и связанным с кельтской магией. Как раз в тему! Само название клуба имеет древние корни. Кельты верили, что на острове Гвалес вечно пируют и развлекаются бессмертные боги и герои, варят в волшебном котелке свинину и пьют вино забвения. Это своего рода потусторонний мир, время там останавливается, и могут происходить разные чудеса…

– Вот и с вами произошло чудо, – заметил Матвей, подавляя зевок. – Вы встретили женщину своей мечты!

Ему вдруг захотелось стряхнуть усыпляющее очарование слов Калмыкова. Он был бы даже не прочь открыть окно и глотнуть холодного воздуха.

– Я никогда не мечтал о женщине… – возразил тот. – Но в чем-то вы правы. Я желал быть околдованным, завороженным… мне не хватало жизненных впечатлений, не хватало остроты… упоения мгновением, если хотите! Впрочем, разве вы способны это понять? Всю жизнь я зарабатывал деньги, а когда пришла пора стабильности и покоя, я заскучал. Мне нужен допинг – во всем! От сделок до секса! Чем рискованнее операция, тем она привлекательнее и успешнее для меня. Риск пробуждает во мне зверя в хорошем смысле слова. Мощная порция адреналина делает меня гением!

– А что ваша маркитантка?

Матвей задал вопрос таким будничным тоном, что Калмыков опомнился.

– Маркитантка? Ф-фу… да… Маркитантка! Она поведала мне целую драму, приправленную магией и кровью. Теперь-то я осознаю, что история была заготовлена с дальним прицелом…

Он замолчал, устремив взгляд в никуда, далеко за пределы своего кабинета.

– Я жажду услышать эту драму! – напомнил о себе Матвей.

– Зачем вам?

– Интересно…

Калмыков скользнул глазами по лежавшему на столе снимку и надрывно произнес:

– Вы из меня жилы тянете! Пользуетесь моим… сложным положением. Признаю, я сам себя загнал в капкан. Ходить по лезвию ножа небезопасно… Ну-с! За что боролись! Ладно… Маркитантка заявила, что является наследницей тайны, покрытой вековым мраком, и тайна эта касается Глаза Единорога… Она говорила о святилище друидов, где хранилась эта святыня. Кельтские жрецы берегли ее как зеницу ока вместе с руническими письменами, которые заключали в себе самые сокровенные ритуалы, магические заклинания и рецепты бессмертия. С приходом на землю друидов христианства и письмена, и реликвия бесследно исчезли. По преданию, наследие кельтов каким-то образом оказалось у шотландских тамплиеров. Маркитантка утверждала, что тамплиеры переложили руны на современный им язык и создали так называемую Черную книгу. Жрецы якобы не смирились с утратой и продолжают искать эту книгу по сей день… Одна из версий местонахождения Черной книги хорошо известна любому знатоку русской старины: граф Брюс якобы замуровал ее в стену Сухаревой башни. Во всяком случае, так утверждает народная молва. Когда башню валили – уже при советской власти, – стены разбирали по камешку… но ничего не нашли. Тогда решили, что Брюс спрятал книгу в подземельях башни…

– Ну а подземелья пока ждут своего исследователя, – ввернул Матвей. Ему казалось, Калмыков ловко уходит от темы пожара и убийства. – Это вам любой кладоискатель расскажет. Даже начинающий.