Андрей Кивинов - Волшебник

Ах, Алиса… Честная девушка с принципами.

Нет, нет… Я не верю. Она не могла. Возможно, стечение обстоятельств.

Он поднес ладонь к фото. От карточки шло тепло. Или ему показалось? Или ему просто хотелось, чтоб оно шло?

– Ну?

– Ничего… Мало информации. Как его зовут?

– Гордеев. Сергей Леонидович, – подсказал Куликов.

– А чем занимается?

– Психотерапевт.

– И сколько они в браке?

– Два года.

– И почему разошлись?

– Да какая разница? – нетерпеливому Андрееву быстрей хотелось узнать расклад. – Ты глянь – жив он или нет?

– Я же сказал, чем больше информации, тем больше шансов.

– Ну ладно, ладно. Спрашивай.

– У нее есть другой мужчина?

Гончаров не сомневался, что про него она ничего не сказала, иначе ему не задавали бы таких вопросов.

– Наверняка. Я спросил, а она – какое вам дело? Трубку переписали, но пока не проверяли.

Он был забит у нее как Андрей. Не сегодня-завтра их связь установят. Поэтому надо признаваться, а не морочить людям голову. Но напоследок еще один вопрос.

– И что вы планируете?

– Для начала в адресе посмотрим. Дело пока не возбуждено, санкцию на обыск не дадут, но мы так… Как говорят юристы – закон плох, но это фигня… А улики найдем, тогда и постановление будет.

– Улики? Голову? Или руку?

– Почему? Фото, компьютер, записные. Помню, у одной барышни переписку с киллером надыбали. А может, еще чего, типа наркоты. Тогда и разговаривать легче будет, – усмехнувшись, пояснил Куликов, – и вообще, в нашем деле главное – справедливость.

Понятненько. Этим ухарям справедливым наркоты подбросить, что ему порчу наслать. И присядет Алиса не за одно, так за другое.

Когнитивный диссонанс, однако. С одной стороны, она могла быть убийцей, и следовало бы раскрыть перед операми карты. С другой – могла и не быть. И тогда ее арест за подброшенный наркотик – штука совершенно ненужная.

Поэтому выход один – пойти с ними, и если они что-то подбросят, признаться.

Гончаров снова поднес руку к фото.

– Есть! Есть сигнал!

– Я ж говорил! – воскликнул Андреев. – Давай, Святозарыч! Давай!

– Фотки маловато… Может, мне с вами? На обыск.

– Это не вопрос. Надо только узнать, когда ее дома не будет, а так, хоть сейчас.

– Она на работе.

– Откуда знаешь?.. Ах, да, – Андреев никак не мог привыкнуть, что перед ним ясновидящий гражданин, – тогда гоним.

– А ключи?

– Разберемся.

В коридоре Гончаров попросился в туалет. Из кабинки набрал Алису. Якобы просто так, узнать, как дела. Она подтвердила, что сейчас в редакции, а вечером они едут к Матрене. Про мужа уточнять не стал. Туалет – не самое подходящее место для подобных вопросов.

Несанкционированный обыск издревле считался делом аморальным, если не сказать – преступным. Даже на Руси старались не применять его пусть и в богоугодных целях. Но двум ребятам из отдела полиции сие было неведомо. И примкнувшему к ним ясновидцу. Он, конечно, поинтересовался законностью происходящего и получил в ответ известную всем цивилизованным людям цитату: «Вор должен сидеть». Или лежать.

Так получилось, непонятно в силу каких уж чудесных совпадений, что дом Алисы, как и бывший офис Гончарова, находился на территории Андреева, или, как принято говорить в полицейских кругах, – на его «земле». Поэтому на дело пошли пешком. Машину на крутом повороте могло занести в кювет.

Методика полицейского проникновения в чужую квартиру Гончарову оказалась знакома. Ничто не ново под луной. Слепки с ключей были сделаны Куликовым накануне, во время допроса. Оставалось позвонить в дверь, подождать и заходить.

Что и было проделано. Быстро, бесшумно, назло либеральной общественности. Правда, чуть не вышел конфуз. По лестнице спускалась «Зеленая». На автомате поздоровалась с Гончаровым.

– Ты что, ее знаешь? – с подозрением скосился на волшебника Андреев.

– Меня после шоу полгорода знает, – нашелся тот.

– А, ну да… Извини, туплю…

Андрей Романович оказался у любимой женщины впервые. И это сильно мешало сосредоточиться. Он сюда не обстановку пришел рассматривать, а предотвратить козни и заодно узнать что-нибудь новенькое и горяченькое. Типа связи со Сметаной.

Обстановка, к слову, так себе. Не олигархическая. Одна комната, кухня и ванная, совмещенная с туалетом. Никаких подлинников на стенах и старинной мебели. Пара фотографий родителей, самой Алисы. Без мужа. Легкий бардак, свойственный людям, живущим в одиночестве. Рабочий стол с ноутбуком в режиме ожидания. Несобранный диван с бельем. Засохшие цветы на окне. Гладильная доска с утюгом. Антидепрессанты на тумбочке.

Бахилы и перчатки, в отличие от аккуратиста Девятова, не надевали. На ковролине следов не оставалось. Да и вообще – наше дело правое.

– Приступим, – сыщик Андреев не мешкая подсел к ноутбуку.

Тот оказался не под паролем. Заходи – не хочу. Этого нельзя допустить. Алиса могла скинуть фотки с мобильника в комп.

– Стойте! – он поднял руки, словно дирижер перед началом концерта. – Ничего не трогайте! Иначе не поймаю сигнал.

Против таких аргументов людям верующим возразить нечего. Сигнал – дело святое. Ловился он секунд пять.

– Есть! Что-то нехорошее в ванной.

Лишь бы из комнаты свалили. Что сыщики и сделали. Среагировали как ищейки на команду «Искать».

Андрей Романович быстро подсел к ноутбуку. На рабочем столе никаких фоток не обнаружил. Папки со статьями. Папка с фото. Открыл, пролистал, нашел, скинул на флешку. Потом вернет – он не вор. Просматривать переписку не стал. Игра в поддавки. Не есть гуд.

Заглянул под диван – именно там, согласно народным приметам, прячутся одинокие мужские носки. Носков не было, только пыль. Приоткрыл шкаф. Мужских шмоток, типа галстуков и сорочек, не обнаружил.

Переместился в ванную. Там шел оживленный спор. Сыщик Андреев настаивал, что Алиса Сергеевна прибила муженька прямо в ванной, и надо искать кровь с помощью спецсредств. Куликов утверждал, что она могла отправить того к праотцам как угодно. Есть масса креативных бескровных способов – яд, подушка, утопление, алкоголь, наконец. И тут появился третейский судья. Выслушав аргументы, сказал, что возможно все. Главное, поступил сигнал из ванной.

Андреев нашел в шкафчике скляночку от Матрены. На любовь. Открыл, понюхал.

– Отрава!

– Дайте, – Андрей Романович отобрал склянку и понюхал сам, – ничего опасного. Настой сельдерея.

– На всякий случай проверим, – сыщик забрал склянку и спрятал в карман.

В следующую секунду он замер, словно любовник, увидевший мужа. Ситуация, в принципе, похожая. В прихожей послышался лязг. Замок сообщал, что его открывают. И скорей всего, хозяйка. Так и оказалось.