Владимир Першанин - Мы умрем в один день [сборник]

Схема получалось довольно примитивная, словно списанная с дешевого детектива, но Антипов считал, что мудрить и не надо. Главное — всем четко выполнять свои обязанности. Он купил где-то полсотни патронов к нагану, и они испытали его в овраге за поселком.

Наган действовал безотказно. Генка и Серега с двадцати шагов понаделали дырок в старом ведре. Олег стрелять отказался. К браунингу имелась лишь одна обойма, но хорошо смазанный пистолет с блестящими желтыми патронами выглядел довольно надежно. Да и не мог Лукашин для защиты своей любимой подруги подсунуть какую-нибудь ерунду.

В последнюю ночь Генка с Серегой крепко выпили и заснули прямо на полу летней кухни во дворе антиповского дома. Серега спьяну наболтал много лишнего, звал Генку вместе с ними за границу. Тот смеялся, а потом они вместе что-то пытались петь и клялись в верности друг другу.

Утром Антипов встал первым и вылил в помойное ведро остатки водки. Побрился и, заталкивая в кобуру под мышкой наган, подмигнул приятелю.

— Похмелимся вечером. Если доживем…

Серега вымученно улыбнулся в ответ. После вчерашнего он плохо соображал, хотел, чтобы все кончилось побыстрее.

— Вот они, — показал пальцем Костыль, — «Москвич» с их номерами. А это Валентин Бахтин, про которого я тебе говорил.

Олег увидел, как из «Москвича» вылез здоровенный дядька в распахнутой джинсовой куртке, и, загребая ногами, вперевалочку пошел к дверям Сбербанка.

— Из моряков, что ли, — пробурчал Антипов, — идет, как подметает.

— Не знаю, — шепотом отозвался Костыль, — но, говорят, кулаком замертво с ног валит.

— Ну да мы это еще посмотрим…

Водителя через стекло было видно плохо. Угадывалось, что по габаритам он мало уступает Валентину. Костыль явно нервничая и говорил без умолку, рассказывая какую-то ерунду. Антипов спокойно курил, не забывая стряхивать пепел в открытое окно.

— Перегони машину на другое место, — негромко^ сказал он Олегу, — вон через площадь. А то мы уже здесь примелькались.

Костыль, утомленный ожиданием, съежился и умолк. Антипов, кажется, впервые обратил на него внимание. Пообещал:

— Струсишь, здесь же придушу.

— А иди ты! — огрызнулся Серега.

Валентин показался снова в дверях банка часа через полтора. Взмыленный от напряжения, Олег резко нажал на газ. Осаживая себя, притормозил и повел машину более спокойно, набирая скорость, чтобы «Москвич» их не обогнал. На повороте к строительному участку остановился. Антипов и Серега выскочили и побежали к тому месту, где накануне были заготовлены трубы и бревна.

Показался «Москвич». Олег дождался, когда он проедет, и воткнул на обочине знак «проезд запрещен» с жестяной табличкой «идет ремонт». Снова, включил зажигание. Там, в двухстах шагах впереди, возле сброшенной поперек трубы, притормаживал «Москвич».

Антипов и Клевцов, изображая ремонтных рабочих шли навстречу «Москвичу» с бревном на плечах. Оба уже были в платках, прикрывающих лица до самых глаз.

«Москвич» остановился. Валентин Бахтин открыл дверцу и вышел наружу. Антипов и Серега одновременно бросили бревно и кинулись к машине, оба держали в руках оружие.

Бахтин, видимо, понял, что их машина развернуться не успеет. Сдернув с сиденья коричневый портфель, он побежал вдоль дороги. Антипов что-то кричал, догоняя его, потом выдернул из-за пояса монтировку и замахнулся. Бахтин, схватившись ладонью за затылок, тяжело всем телом ударился об асфальт, и перевернулся, попытался встать и вдруг пронзительно крикнул. Олег остановил машину, стиснув руль. Он видел, как бьется в агонии тело Бахтина и Антипов пытается вырвать намертво зажатый портфель. Он его, кажется, убил. Зачем? Олег едва сдержался, чтобы не развернуть машину прочь с этого места. Опять труп, и при чем здесь он? Он ничего не имеет общего с этими людьми!

Костыль, бестолково тыкая браунингом в окно, повторял:

— Выходи! Слышишь!

Водитель, мужик лет пятидесяти, газовал, пытаясь перескочить через трубу, потом распахнул дверь и вывалился под ноги Клевцову. Схватив Серегу за ноги, дернул, опрокинул на себя. Толстые пальцы сдавили глотку. Серега хрипел, выкатив глаза. Почти теряя сознание, вспомнил про пистолет и с усилием потянул спуск. Хлопнуло где-то внизу у живота. Водитель, подминая его, продолжал душить. Костыль выстрелил снова, и мужик, ахнув, разжал пальцы. Серега вскочил на ноги.

— Добивай, он тебя опознает! — кричал, размахивая сумкой, Антипов.

Платок развязался. Толстый водитель наверное узнал Серегу. Зажимая ладонями живот, он смотрел на Клевцова глазами обреченного животного, боясь даже на долю секунды отвести в сторону взгляд. Кажется, водителя звали Николай, и он как-то раз подвозил Серегу на работу.

— Не надо парень. Я…

— Быстрее, чего телишься!

Клевцов, отвернувшись выстрелил три раза подряд. Маленькие желтые гильзы, звеня отскакивали от асфальта. Он побежал к машине. Антипов склонился над водителем. Кровь толчками выбивалась из-под ворота рубашки, ее было очень много. Не испытывая жалости к хрипевшему у его ног человеку, Антипов подумал, что не надо ему вмешиваться. Пусть этот жмур будет целиком на Клевцове.

Теперь что-то кричал Олег, торопя его. Ничего, подождешь! Ну все, можно идти. Этого дядьку уже никто не оживит.

Деньги привезли на квартиру к Кате. Дома ее не было, дверь открывал своим ключом Серега. Он долго не мог попасть в замочную скважину, пока ключи не отобрал Антипов.

— Не трясись, дело сделано!

Портфель вытряхнули на стол, и Антипов пересчитал пачки. Денег было много, но гораздо меньше той суммы, которую они ожидали.

Через час пришел Олег, ставивший машину в гараж. На Клевцова было жутко смотреть. Бледный, с остановившимся взглядом, он сидел на стуле, что-то бормоча под нос.

— Напился?

— Да нет, я ему всего полстакана плеснул, — отозвался Антипов, — перепугался очень. Впечатлительный…

Олег чувствовал себя не лучше. Зачем он связался с этим уголовником? Еще два трупа и шум на весь город. Наверное, милиция уже вовсю ищет свидетелей. А вдруг их кто-нибудь видел?

— Сколько взяли?

— Вдвое меньше, чем этот хрен обещал, — Антипов кивнул на Серегу. — Девяносто две тысячи.

— Ладно. Сейчас раскидываем деньги и по норам.

Быстро прикинул их долю. Двадцать три тысячи на каждого, это будет шестьдесят девять. Пятнадцать надо везти отдавать за путевки, остальные срочно менять на валюту. Подошел и потряс за плечо Серегу.

— Успокойся, все будет нормально.

Тот в ответ всхлипнул.

— Посадят нас всех… или расстреляют…

Антипов подал ему полстакана водки.

— Не расклеивайся, назад ходу нет. А деньги сейчас делить не будем. Пусть полежат недельку, пока все успокоится.